– Я уже слышал эту историю, вы же сами мне ее рассказали за ужином. Только это не объясняет того, что случилось с Эльзой. – Пристальный взгляд прожигал в Кане дыру насквозь.

– Да, как раз об этом я и хотела поговорить. Видишь ли, Нацу, Гажил и Лексас адекватно восприняли эту историю, которая, для тебя, возможно, похожа на бред. Мы… – Кана запнулась, но продолжила уже более твердо – я. Я боялась, что ты можешь не понять. Можешь отправить нас всех на костер, как эти чертовы фанатики из инквизиции. Поэтому я подумала, что от тебя необходимо избавиться. Одним инквизитором больше, другим меньше, какая разница? Так я думала. Однако, Лексас и мастер Макаров настояли на том, что это не гуманно, неправильно, отвратительно. Поэтому я решила пойти на компромисс. Дать тебе бокал отравленного вина, яд в котором должен был подействовать через три часа. За это время ты бы уж точно принял бы решение. И, в зависимости от этого решения, я бы дала тебе противоядие, или же не дала. Все согласились со мной, хоть и с трудом. Макаров, Лексас и Гажил с Нацу надеялись на твою лояльность. Однако, я не поверила, что ты можешь понять нас. Поэтому, никому не сказав, я увеличила дозу яда. Он должен был подействовать через полчаса, с учетом того, что ты мужчина. И я дала кубок отравленного вина Эльзе для тебя. Она ведь села рядом с тобой. Однако Эльза, видимо, заменила твой кубок с отравленным вином, на свой. Ну, и Эльза ведь женщина, ее организм физически слабее твоего, поэтому яд подействовал за более короткое время. Я знаю, что поступила ужасно. И мне нет прощения, как и оправдания.

– Эта история и впрямь похожа на бред сумасшедшего, но с этим я разберусь позже. Так значит это ты отравила Эльзу, пусть и непреднамеренно. Тебе следовало бы извиниться перед ней, когда она очнется.

– Если она вообще очнется, – сухо молвил, до этого молчавший, Лексас.

– Тебя вообще не спрашивали! – Шикнула Кана, – я извинюсь. Я обязательно извинюсь! – Пообещала гадалка, – вот только не факт, что она меня простит.

– Может, стоит показать ее врачам?

– Жерар, Полюшка была в будущем. В двадцать первом веке, где медицина стоит на таком уровне, что нам и не снилось. Если уж она сказала, что у Скарлет шансов выжить сорок на шестьдесят, значит это действительно так. – Опроверг его точку зрения Лексас.

– Ты прав. Но от того, что мы бездействуем, как-то не по себе. – Хмуро сказал Жерар.

– Да уж, – согласился Лексас.

Так они и просидели на веранде еще около получаса. В полной тишине. Не о чем было разговаривать, каждый обдумывал что-то. Было слышно лишь небольшой ветерок.

Солнце спряталось. Тучи, находящиеся на довольно таки низком расстоянии от земли, что свидетельствовало о скором дожде, все хмурились. Похолодало. Ветер, что безобидно трепал распущенные каштановые волосы Каны, усилился. В небе сверкнула первая молния. А внезапный раскат грома заставил троицу съежиться и вздрогнуть, хотя никто не подал вида, что на мгновение испугался.

Кана, Лексас и Жерар продолжали пить чай, не покидая веранду. Не хотелось разрушать обстановку.

Вот, с неба сорвались первые дождевые капли. С каждой минутой капли падали все быстрее и быстрее, увеличиваясь и в числе. За несколько минут дождик из мелкого моросящего превратился в настоящий ливень.

Мокрые капли, гонимые ветром, ударялись и о край стола, за которым сидели троя молодых людей. Однако даже это не заставило их шелохнуться.

Вода попала Кане на платье и волосы, на что она лишь поежилась от холода и неожиданности и отодвинулась поближе к Лексасу, что сидел рядом с ней. Жерар устремил свой взгляд на стену воды, создаваемой дождем.

И вновь тишина, нарушаемая лишь звуками воды, ударяющейся о траву и листья деревьев.

– Кана! Лексас! Жерар! – Тишина была так внезапно прервана звонким голосом, что все троя слегка вздрогнули от неожиданности и устремили свои взоры на, буквально влетевшую на веранду, Лисанну. Из-за дождя и непонимания ситуации, никто не заметил, что глаза девчонки были заплаканы, а по щекам до сих пор текли слезы, – Эльза, – молвила Лисанна, от чего ее голос дрогнул, а слезы брызнули из глаз, – Эльза… – вновь повторила она, содрогаясь в рыданиях, что заставило напрячься Жерара, Лексаса и, в первую очередь, Кану, – умерла, – шепотом произнесла Штраус младшая и зарыдала в голос.

Жерар сорвался с места и вбежал в здание, Лексас впал в ступор, Лисанна рухнула на колени, продолжая рыдать не прекращая, а Кана… а сердце Каны пропустило удар. С пониманием того, что она натворила, пришли и слезы, так внезапно накатившие на глаза.

Кана впервые осознала, что совершила страшный, непростительный поступок.

Убийство. Такое, казалось бы простое, что на словах страшно не было, но чувства противоречили прошлым ее словам.

Убийство невиновного. Пусть и непреднамеренное, а все же убийство.

Убийство. Грех перед Богом, и перед самой собой.

Подкатившая к горлу ком заставил ее рефлекторно взглотнуть.

Осознание того, что она – убийца, никак не укладывалось в голове, эта мысль заставляла ее трепетать от ужаса и отчаяния, что ничего уже нельзя вернуть.

В этот момент Кана осознала, каким чудовищем она является.

И переступить через это у нее не получится.

Никогда.

Истошный крик вырвался из ее горла.

Истерика и ужас охватили с ног до головы.

Комментарий к Глава 20. «Все тайное рано или поздно становится явным» Простите меня за совершенно ненужные, на мой взгляд, описания воспоминаний Эльзы, просто что-то захотелось.

Вот образы Эльзы и Люси на выпускной. Не зря же я потратила кучу времени на их поиски и создание.

Прическа Эльзы: https://pp.vk.me/c625122/v625122341/45a7/8WkH0boiWB8.jpg

Прическа и макияж Люси: https://pp.vk.me/c625122/v625122341/458a/2jJHsktgIS0.jpg

Платье Эльзы + макияж, с одним лишь исключением – у Эльзы губы были накрашены красным блеском: https://pp.vk.me/c625122/v625122341/45a0/xnB68azeQJw.jpg