Мой веселый выходной

Аннотация

В книгу известной детской писательницы Марины Дружининой вошли смешные рассказы и стихи про современных мальчишек и девчонок. Чего только не происходит с этими выдумщиками и озорниками в школе и дома! То они с вампирами борются, то лекарство от контрольной изобретают! Читайте, улыбайтесь, наслаждайтесь!

Книга «Мой весёлый выходной» награждена дипломом Международной литературной премии имени С. В. Михалкова.

Для младшего и среднего школьного возраста.

Посвящается моему сыну Алёше Непослушные цыплята На уроке музыки Глафира Петровна строго сказала: — Дети! Сегодня я вам продиктую новую песню. А вы записывайте всё очень тщательно, не пропуская ни единого словечка! Итак, начали! «Цып, цып, мои цыплятки…» А в это время Петька Редькин решил пощекотать Владика Гусева. Владик взвизгнул и подпрыгнул. Петька захихикал. — Как вы себя ведёте? Безобразники! — рассердилась Глафира Петровна. — Вы у меня дождётесь! — И продолжала: — «Цып, цып, мои касатки, вы пушистые комочки…» А в это время Владик Гусев решил дать сдачи Петьке Редькину. И тоже его пощекотал. И теперь уже Петька взвизгнул и подпрыгнул. Глафира Петровна рассердилась ещё больше и закричала: — Совсем обнаглели! Распустились! Если не исправитесь, то ничего хорошего из вас не получится! Только хулиганы и бандиты! Срочно подумайте над своим поведением! И стала дальше диктовать про цыплят. А Петька Редькин подумал-подумал над своим поведением и решил его исправить. То есть перестал щекотать Владика и просто выдернул у него из-под носа тетрадку. Они начали тянуть несчастную тетрадку каждый к себе, и она в конце концов разорвалась. А Петька и Владик с грохотом свалились со стульев. Тут терпение Глафиры Петровны лопнуло. — Вон из класса! — закричала она страшным голосом. — И чтоб завтра же привели родителей! Петька с Владиком чинно удалились. Глафире Петровне больше никто не мешал. Но она уже не могла успокоиться и всё повторяла: — Накажу! Ух, накажу негодников! Надолго запомнят! Наконец мы дописали песню, и Глафира Петровна сказала: — Вот Ручкин сегодня хорошо себя ведёт. И слова, наверное, все записал. Она взяла мою тетрадь. И стала вслух читать. И лицо у неё постепенно вытягивалось, а глаза округлялись. «Цып, цып, мои цыплятки, я вас накажу, вы у меня дождётесь! Цып, цып, мои касатки! Безобразники, как вы себя ведёте? Вы, пушистые комочки, совсем обнаглели! Мои будущие квочки! Из таких, как вы, вырастают бандиты и хулиганы! Подойдите же напиться и подумайте над своим поведением! Дам вам зёрен и водицы, и чтоб завтра же привели родителей! Ух, накажу этих негодников! Надолго запомнят!» … Класс захлёбывался и всхлипывал от смеха. Но Глафира Петровна даже не улыбнулась. — Та-ак, Ручкин, — произнесла она металлическим голосом. — И ты чтоб без родителей в школу не являлся. А за урок тебе — двойка. …Ну за что, спрашивается, двойка? За что родителей в школу? Я же записал всё, как просила Глафира Петровна! Ни словечка не пропустил! Дело чести На переменке Петька Редькин предложил Владику Гусеву: — Давай с тобой заключимся на «сижу»! — Это как? — спросил Владик. — А очень просто. Ты всегда, когда будешь садиться на стул, стол, подоконник, в общем, всё равно куда, хоть на потолок, должен говорить «сижу». Если не скажешь, я начинаю считать: раз, два, три… до тех пор, пока ты не скажешь «сижу». Сколько я успею насчитать, столько ты должен будешь исполнить моих желаний. Ну а ты тоже смотри за мной и считай, если я не скажу «сижу». И я буду исполнять твои желания. Это очень интересно! — Ну ладно, давай, — согласился Владик. И они потрясли друг друга за мизинчики со словами: Скажу, скажу, скажу, Сижу, сижу, сижу, Не скажешь мне «сижу», Исполнишь что скажу! — Ну всё, — провозгласил Петька, — заключились! Прозвенел звонок, ребята побежали в класс. Владик уселся на своё место, начал доставать тетради и учебники. И вдруг до него донёсся быстрый шёпот: «…десять, одиннадцать…». Он тут же вспомнил, что не сказал заветное слово, и как закричит Петьке: «Сижу!». Все удивлённо посмотрели на Владика. Некоторые ребята даже покрутили пальцем у виска. Хорошо, что учительница ещё не вошла в класс. — А я уже насчитал тебе двенадцать желаний! — ехидно захихикал Петька. — Так что готовься. Когда урок закончился, Петька, фыркнув, заявил Владику: — Вот, значит, моё первое желание. Подойди к Катьке Плюшкиной и пропой приятным голосом. С чувством: Свет мой, Плюшечка, скажи, Да всю правду доложи, Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее? — Да ты что, Петька! — ужаснулся Владик. — Меня же засмеют все! Не стану я это делать! Придумай лучше другое желание! — Нет уж, — настаивал Петька, — такое моё желание. Выполняй! А то получится нечестно! Владик понял, что влип в дурацкую историю. Как он себя ругал, что попался на удочку с этим «сижу»! Но ничего не поделаешь — слово есть слово. Владик старался держать своё слово и поступать честно. Он собрался с духом, подошёл к Плюшке и пробурчал: Свет мой, Плюшкина, скажи, Да всю правду доложи, Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее? Плюшкина взглянула на бледного, хлипкого Владика и прыснула со смеху: — Ты на свете всех дурее! — еле выговорила она. — Совсем рехнулся! Ребята вокруг тоже захохотали и спросили Владика: — Ты чего это, Владька? Правда рехнулся? — Да не рехнулся я! — оправдывался Владик. — Это я Петькино желание выполнял! Я ему проиграл. А Петька, приплясывая от восторга, кричал ребятам: — Ещё одиннадцать желаний! Вот умора-то! Вот повеселимся! Ха-ха-ха! Прозвенел звонок. Владик сел за парту и тут же подскочил как ужаленный и завопил: «Сижу!». — А я тебе ещё одно желание насчитал, — ткнул Петька Владика ручкой в спину. — Так что опять двенадцать! Хи-хи-хи! А сейчас сделай вот что. И Петька зашептал Владику своё задание… В класс вошла учительница математики Алевтина Васильевна и сказала: — Ребята! Как я вас предупреждала, сегодня будет контрольная работа. И тут поднял руку Владик. — В чём дело, Гусев? — спросила учительница. — Алевтина Васильевна! — запинаясь, промямлил Владик. — Давайте лучше пойдём в кино фильмы ужасов смотреть. Они вам понравятся! Они очень познавательные! Класс захлебнулся от хохота. — Да ты что, Владик, в своём уме? — изумилась Алевтина Васильевна. — Ты меня просто поразил! Гораздо сильнее любого фильма ужасов! Владик, красный как рак, сел, потрясённый собственной дерзостью. Однако успел сказать «сижу». Второе желание Петьки было исполнено. А Петька чувствовал себя героем дня и победоносно поворачивался во все стороны, делая ребятам знаки, что, мол, то ли ещё будет! Алевтина Васильевна раздала всем задание, и контрольная началась. Владик ещё не успел опомниться от своей выходки, а Петька уже опять толкал его в спину. — Реши мне задачку и пример! — Подожди, Петь! Я ещё со своей задачей не разобрался. — Ну и что? Сам погибай, а товарища выручай. Поговорка есть такая. Знать надо. И моё желание выполняй. А то нечестно будет! Владик вздохнул и принялся за Петькин вариант. Еле успел потом свою задачу решить. Уроки закончились. Владик собрал портфель и вышел на улицу. Его догнал Петька. — Подожди, Гусев! У меня ведь ещё десять желаний есть. Слушай мой план. Я хочу проучить Катьку Плюшкину. Уж очень она воображает в последнее время. Списывать не даёт. В общем, завтра принесёшь хороший мешок и поймаешь Плюшкиного Кузьку. И будет у нас кот в мешке. — Петька хихикнул. А Плюшка пусть побегает, поищет. Может, меньше воображать будет. А потом мы подкинем ей записку, чтобы несла килограмм конфет. И тогда получит Кузьку. Здорово? — Я это делать не буду, — насупился Владик. — Интересно, — медленно произнёс Петька, — ты дал слово, что, если проиграешь, станешь всё выполнять. Это дело чести — держать своё слово. Не сдержишь слова, значит, не будет у тебя чести. Береги, Гусев, честь смолоду! Поговорка такая есть. Знать надо. Раньше, между прочим, даже стрелялись, только чтоб честь была. Так что неси завтра мешок. А то я всем скажу, что ты врун и трепло. Петька повернулся и побежал к своему дому. Владик медленно побрёл к себе. На душе у него скребли кошки. Точнее, это были не кошки, а только один котёнок, Кузька. Но скрёбся этот Кузька на душе у Владика изо всех сил, как дюжина здоровых котов, и приговаривал: «Почему это мы с Плюшкой должны страдать из-за твоей глупой игры? Это ты проиграл Петьке его дурацкое желание! Вот и отдувайся, как можешь. А мы-то при чём? Мяу! Мяу!» И Владик опять ругал себя за то, что связался с Редькиным… …На следующий день Петька спросил первым делом у Владика: — Ну что, принёс мешок кота ловить? — Нет, — ответил Владик. — Это почему же? — возмутился Петька. — Ишь, какой! А выполнять мои законные желания? Забыл, что ли, про дело чести? — Нет, Петька, — спокойно сказал Владик, — не забыл. Просто так получается, что дело чести — это как раз НЕ выполнять твои желания. Очень уж ты вредный. Ну прямо не Редькин, а Вредькин какой-то. И можешь говорить про меня кому угодно что угодно. Владик пошёл в класс. Он сел на своё место и тут же неожиданно для себя громко крикнул: «Сижу!». Все засмеялись. И Владик тоже. И на душе у него стало легко. Опоздание — Что вздыхаешь, Игорёк? — Опоздал я на урок! Из-за опоздания Пропустил задание. И теперь я не пойму: Что? Зачем? И почему? Берегите буквари! — Эй, ребята, раз-два-три! Берегите буквари! На учебниках, друзья, Рисовать, писать нельзя! Парты тоже берегите! Ну-ка, дружно повторите: — Эй, ребята, раз-два-три!.. (Начинай сначала) А всё из-за смешинки Если вам смешинка в рот Вдруг случайно попадёт, Не сердитесь! Не ворчите! Хохочите! Хохочите! (Только не на уроках) — А сейчас я вам расскажу, что такое пер-пен-ди-ку-ляр! — последнее слово Алевтина Васильевна произнесла медленно, по слогам. — Только, пожалуйста, не смейтесь! А то все ученики, как услышат впервые это название, почему-то начинают смеяться. Мы, конечно, тут же расхохотались. — Я же говорила, — вздохнула учительница. — И чего смешного! Итак, перпендикуляр! А я чувствую, ну никак не могу остановиться. Знаете, бывает такое — попадёт смешинка в рот, и всё! И ничего с собой не сделаешь! Фыркаю, трясусь, как в лихорадке. А тут ещё Петька Редькин щекотно так шепчет мне на ухо: «Перпен-перпен-дикуляр! Надевай на нос футляр!». Только я утихну, он опять: «Перпен-перпен-дикуляр! Надевай на нос футляр!». И в тот момент, когда Алевтина Васильевна сказала: «Слушайте очень внимательно!» — я ка-а-ак взвизгнул в полной тишине и свалился с грохотом со стула. Что тут началось! Все ведь слушали очень внимательно… — Ручкин, вон отсюда! — закричала учительница. — И подумай над своим поведением! Я выбежал из класса, давясь от хохота. И тут же… перестал смеяться. Смешинка как-то сразу улетучилась. «Теперь буду думать над своим поведением, — решил я. — А лучше всего думается на свежем воздухе — по радио вчера передавали». И отправился на улицу… Потом я немножко подумал над своим поведением за игральными автоматами в магазине. Неплохо получилось. А потом ноги сами понесли меня в парк, на «американские горки». Ух, как я там здорово думал! Аж дух захватывало! Я и не заметил, как время пролетело… — Ты куда вчера пропал? — спросила Алевтина Васильевна на следующий день. — Над поведением думал! — отвечаю. — Ну и как, хватило тебе трёх уроков на размышления? — Хватило, — киваю. — А по-моему, этого недостаточно, — сказала учительница. — Иди-ка ещё подумай и без мамы не возвращайся! Побрёл я понуро домой. Уж так не хотелось маму огорчать! А тут ещё Петька Редькин выскочил откуда-то и дразнит: — Перпен-перпен-дикуляр! Ждёт тебя большой кошмар! Я швырнул в него ластиком и повернул в сторону. Домой идти не хотелось. «Айда опять на американские горки!» — предложил мой внутренний голос. Я согласился. И вскоре уже привязывал себя ремнём в заветной кабинке… Но удивительное дело. Как ни мчался я с бешеной скоростью по горам, как ни свистел ветер в ушах, а грустные мысли из головы не выдувались. Ну никакого удовольствия от катания! Я посмотрел на часы. Мама, наверное, уже дома. «Не стоит её сразу ошарашивать. Пусть отдохнёт», — решил я и пошёл по парку куда глаза глядят… На пруду утки весело плескались и громко крякали. Я покрошил им остатки бутерброда. Утки от восторга чуть не перетопили друг друга и закрякали ещё громче. «И мама сейчас, наверное, обедает, — подумал я. — Не буду торопиться. Зачем портить ей аппетит!» Я ещё послонялся по парку. Заглянул в зверинец к тиграм. Тигры мирно похрапывали в своих клетках. «Может, мама тоже вздремнула после обеда. Пусть набирается сил перед огорчением!» Потом я очутился возле обезьянника. Но все его обитатели куда-то попрятались. Вдруг выскочила здоровенная обезьяна, показала мне язык и ускакала. «Пора домой!» — понял я… … — Ну, рассказывай, где лучше всего думать над поведением? — встретила меня мама такими словами. — На американских горках или за игральными автоматами? — И там, и там хорошо! — ответил я и тут же спохватился: — Ой, мам, откуда ты знаешь? — Представь себе, от Алевтины Васильевны! Н-да, приятный сюрприз ты мне приготовил! «Мама была в школе! — Меня прошиб холодный пот. — Как же так получилось?» Но сейчас мне было не до размышлений. Я схватил маму за руку и заглянул ей в глаза. — Честное слово, я больше никогда-никогда не буду думать над своим поведением! То есть буду, конечно. — Я совсем запутался. — Прости меня! — Ладно. Надеюсь, ты всё понял, — вздохнула мама. — А сейчас сбегай, пожалуйста, за хлебом. Я схватил сумку и пулей вылетел на улицу. И тут же наткнулся на Петьку Редькина. — Тебя что, теперь из дома выгнали? — подмигнул Петька. — Здорово влетело? «Вот кто рассказал маме! — осенило меня. — Предатель!» Но я не успел выложить Редькину всё, что о нём думал. Из соседнего подъезда выскочила Петькина бабушка и закричала, размахивая веником: — А ну, марш домой! Двоек нахватал! Уроки не делает! Болтается неизвестно где! Отец придёт, устроит тебе трёпку! — Это почему-у-у! — захныкал Петька. Я хотел сказать: «Потому что перпендикуляр». Но не сказал. И побежал в магазин. Весёлый человек Шёл весёлый человек, Наступил на скользкий снег. Хлоп! И растянулся. Встал и улыбнулся: — С кем такого не бывает! Кто здесь кости не ломает! И вчера шёл человек, Наступил на скользкий снег. Хлоп! И растянулся. Встал и улыбнулся: — С кем такого не бывает! Кто здесь кости не ломает! И вчера шёл человек… (Начинай сначала. А ещё лучше посыпь скользкий снег песочком) Мой приятель супермен На уроке русского языка нас ожидал сюрприз. — Диктанта сегодня не будет! — объявила Татьяна Евгеньевна. — Зато сейчас вы будете писать сочинение под условным названием «Мой друг». Надеюсь, вы отнесётесь к этому заданию ответственно и творчески. Итак, жду от вас кратких и ярких портретов друзей, одноклассников или просто знакомых! «Напишу-ка про Петьку! — решил я. — Может, он не слишком-то мне и друг, но что знакомый — это факт. Да и сидит прямо передо мной — очень уж удобно его описывать!» В этот момент Петька как будто почувствовал, что я за ним наблюдаю, и пошевелил ушами. И поэтому сочинение я начал так: «Мой друг здорово шевелит ушами…» Описывать Петьку оказалось очень интересно. Я даже не заметил, как подошла Татьяна Евгеньевна. — Вова, очнись! Все уже закончили работу! — Я тоже закончил! — А про кого это ты с таким упоением писал? — Так, про одного человека из нашего класса, — загадочно ответил я. — Прекрасно! — воскликнула учительница. — Читай вслух, а мы будем угадывать, кто этот человек. — Мой друг здорово шевелит ушами, — начал я. — Хотя они у него огромные, как лопухи, и с первого взгляда очень неповоротливые… — Да это же Пашка Ромашкин! — выкрикнула Людка Пустякова. — Вот и неправильно! — отрезал я и продолжал: — Мой друг не любит учиться. Зато он очень любит поесть. В общем, прожорливый такой друг. Несмотря на это он тощий и бледный. Плечики у друга узенькие, глазки маленькие и хитрые. Он очень невзрачный с виду — так, сутулая спичка в школьной форме. Или бледная поганка… — Тогда это Владик Гусев! Вон он какой тощий! — снова закричала Людка Пустякова. — А уши-то не сходятся! — закричали другие ребята. — Перестаньте шуметь! — вмешалась учительница. — Вова закончит, тогда и разберёмся! — Иногда мой друг бывает ужасно вредный, — прочитал я дальше. — А иногда не ужасно. Он обожает смеяться над другими. И зубы у него торчат в разные стороны. Как у вампира. — Ребята! Да это же сам Вовка! — вдруг завопил Петька. — Всё совпадает! И плечи! И вредный! И зубы торчат! — Правильно! — подхватили другие ребята. — Вот так Вовка! Здорово сам себя описал! — Некоторые девчонки даже захлопали в ладоши. — Раз все хором угадали, значит, действительно похож, — сказала учительница. — Но очень уж ты к себе критически относишься. Карикатуру какую-то изобразил! — Да не я это! Ничего вы не понимаете! — Я прямо-таки взмок и охрип от возмущения. — Это Петька! Разве неясно?! Все захохотали, а Петька показал мне язык и запрыгал на стуле. — Петя, уймись. Сейчас мы послушаем, что ты написал, — сказала Татьяна Евгеньевна. — А тебе, Вова, между прочим, есть над чем подумать. Я сел, а Петька встал. И громко провозгласил: — У моего друга безумно красивое лицо! Он потрясающе сложён, умён и силён. И это сразу заметно. У него длинные крепкие пальцы, стальные мускулы, толстая шея и широченные плечи. О голову моего друга можно запросто разбить кирпич. А друг даже глазом не моргнёт. Только засмеётся. Мой друг знает всё на свете. Я люблю с ним поговорить о том, о сём. То и дело мой друг приходит мне на помощь. И днём, и ночью! — Вот это друг! — восхитилась Татьяна Евгеньевна. — Позавидуешь! Я бы сама не отказалась от такого супердруга! Ну-ка, ребята, быстренько, кто это? Но мы ничего не понимали и недоумевающе переглядывались. — А я знаю! Это Сильвестр Сталлоне! — неожиданно выпалила Пустякова. Но никто даже не отреагировал на такую глупость. Будет ещё Сталлоне с Петькой болтать о том, о сём! Татьяна Евгеньевна всё же уточнила: — А друг-то из этого класса? — Из этого! — подтвердил Петька. И мы опять стали таращить глаза и вертеться во все стороны. — Ладно, Петя, сдаёмся! — наконец сказала учительница. — Кто же герой твоего рассказа? Петька потупил глаза и застенчиво произнёс: — Это я. Вот так рыцарь! — Посиди со мной, сестра! Почитай мне, будь добра! Разогрей потом обед, Почини велосипед, Смастери мне латы, шлем… — А доспехи-то зачем? И ответил я: — Сестрица! Я защитник твой и рыцарь! Вовкина сдача Вовка трезвонил в дверь изо всех сил. Наконец мама открыла, и он с шумом ввалился в квартиру. — Что с тобой? — удивилась мама. — Разве у вас уже кончились занятия? — Да нет! — возбуждённо заговорил Вовка. — Понимаешь, я сбежал с последнего урока! — Как это — сбежал? Не понимаю, — нахмурилась мама. — Да очень просто! Прямо выпрыгнул из окна и сбежал! У нас ведь класс на первом этаже. — Ничего себе, — произнесла мама таким тоном, как будто всё равно не понимала, что сбежать было очень просто. — Разве можно сбегать с уроков? А если бы я тоже выпрыгнула из окна и сбежала с работы? Как ты считаешь, это допустимо? — Нет, — твёрдо сказал Вовка. — Вот это уж совсем недопустимо. Ты ведь работаешь на четвёртом этаже! Как бы ты спрыгнула? — Не в этом дело! — рассердилась мама. — Если очень надо, то спрыгнула бы. Просто вообще нельзя сбегать! Что у тебя стряслось? — Меня Петька Редькин душил на переменке! И сказал, что после уроков опять будет душить. Он всё время меня душит. — К-как это — душит? — Ну вот так. Подходит неожиданно сзади и р-раз! Обхватывает мою шею всей рукой! И валит! И кричит: «Я победил!». И вчера так делал. И позавчера. Мне надоело, вот я и убежал в знак протеста. Ну что он всё побеждает меня и побеждает! — Да-а-а, — покачала головой мама. — Но только имей в виду, раз ты сбежал, он всё равно, считай, победил. Сдачу надо давать, а не сбегать! — Ну как я ему её дам?! — возмутился Вовка. — Он так неожиданно наскакивает! И валит. А пока я встаю, он убегает. Я ему один раз крикнул: «Подожди, я тебе сдачу дам!». А он всё равно убежал. Ну его. — Всё ясно, — вздохнула мама. — Нужно срочно привлекать отца к воспитанию ребёнка. Пришёл с работы папа. — Твоего сына каждый день душит Редькин! — напустилась на папу мама. — А твой сын даже не знает, как дать сдачи. — Знаю! — обиделся Вовка. — Я же предлагал ему. — Сдачу не предлагают. Её просто дают. Или не дают, — веско сказала мама. — Так вот, отец, срочно займись воспитанием сына. — Ладно, — миролюбиво согласился папа. — Сейчас, только чайку попью и живо его воспитаю. После чая папа подозвал Вовку и объявил: — Начинаем тренировку! Я — это Редькин. А ты — это ты. Сейчас я тебя обхвачу за шею, а ты делай так: согни руку и р-раз — резко двигай локтём назад. Понял? — Понял. Надо же, как просто! — Тогда готовься! — скомандовал папа. — Начали! Он подошёл к Вовке сзади и — хвать его за шею. А Вовка р-раз! Локтём назад! И прямо по папе! — Ой! — закричал папа. — Ой! Молодец! Чувствую, что ты уже научился! Потренировались и хватит. — Нет! Не хватит! Нужно отрабатывать технику! — вмешалась мама. — Давай ещё раз! — И свистнула в свисток. Папа вздохнул и опять начал подкрадываться к Вовке. И опять обхватил его за шею. И опять Вовка ка-а-к двинет локтём! — Ох, ох-ох! — закряхтел папа. — Замечательно! Достаточно! — Нет, не достаточно. Продолжайте отрабатывать технику! — Мама была неумолима. И папа снова и снова нападал на Вовку, а Вовка каждый раз метко попадал локтём в папу. — Ух! — наконец не выдержал папа. — Я уже весь побитый. Больше не могу! Никогда не думал, что так тяжело воспитывать ребёнка! — Вот именно, — удовлетворённо сказала мама. — Теперь будешь знать. Ну ладно. На сегодня хватит. …Утром Вовка пошёл в школу в приподнятом настроении. Теперь ему никакие переменки не страшны! Даже если Петька Редькин нападёт! И Редькин, конечно же, напал. Как всегда, неожиданно сзади. А Вовка р-раз! И двинул локтём, как учил папа. — Ай! — завопил Петька. — Ой! Ты чего дерёшься! Так нечестно! И выпустил Вовку. — Ура! Я тебя победил! — запрыгал от радости Вовка. — Подумаешь, — фыркнул Петька, — это не считается! Но почему-то с тех пор он больше на Вовку не нападал… Дедушка и внук Держит дедушка за ручку Справа — сумку, слева — внучку, И вздыхает грустно внук: — У дедули мало рук! …Держит дедушка за ручку Справа — внука, слева — внучку, Сумку гордо тащит внук: Всем теперь хватило рук! Моя бабушка Мы с бабуленькой друзья! Ведь она совсем как я! Ходит в цирк на представленье, Любит сказки и варенье. И, конечно, бабушке Нравятся оладушки. Их без устали печёт, Ну а я кладу их в рот! Открытка Вовка грустно разглядывал разложенные на столе открытки. И зачем он их купил! Все открытки, конечно, очень красивые. Глаз не оторвёшь! Но ни одна, ни одна из них не подходила для поздравления бабушки с днём рождения! Ужасно жалко, что все они адресованы кому угодно, только не бабушке: ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКЕ МИЛОЙ ТЁТЕ ДОРОГОЙ МАМОЧКЕ НЕНАГЛЯДНОЙ ДОЧЕНЬКЕ Других открыток в магазине не оказалось. Вовка и набрал сгоряча таких, какие были. День рождения-то завтра! Открытку «ОБОЖАЕМОМУ ШЕФУ» тоже прихватил на всякий случай. Уж больно хороша! А теперь вот сиди и ломай голову, что с ними со всеми делать. — Придумал! — наконец радостно хлопнул себя по лбу Вовка. — Допишу кое-чего, и порядок! Он схватил фломастер и старательно засопел над первой открыткой. Через пару минут на открытке красовалось: «ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКЕ моего дедушки». Вовка ещё немножко подумал и решительно добавил: «…которая стала его женой». Чтобы уж точно никто не сомневался, что открытка предназначена именно Вовкиной бабушке. Но, к сожалению, необходимое пояснение оказалось длинноватым и неряшливо уползло далеко вниз. Не пойдёт! Вовка принялся обрабатывать вторую открытку. Он долго что-то высчитывал, хмурил брови, щёлкал языком. В конце концов и эта открытка стала убедительно адресована бабушке. Кому же ещё, если на ней написано: «МИЛОЙ ТЁТЕ Асе моего двоюродного дяди Васи»! Но во время чудесного превращения открытки Вовкина рука предательски дрогнула. В результате — отвратительная помарка. Опять вся красота насмарку! Вовка тяжело вздохнул и взялся за следующие открытки. Для третьей и четвёртой подробных дополнений не потребовалось. Получилось изящно и коротко: «ДОРОГОЙ МАМОЧКЕ моей мамы» и «НЕНАГЛЯДНОЙ ДОЧЕНЬКЕ моей прабабушки». Выбирай любую! — Вот теперь супер! Класс! — довольно крякнул Вовка. Причём так громко, что разбудил котёнка Классика, дремавшего на диване. Классик решил, что хозяин приглашает его полюбоваться своей работой, бодро вскочил на стол и опрокинул прямо на открытки стакан с томатным соком, который Вовка собирался выпить, да так и забыл. Вовка застонал от досады. Он вышвырнул истошно орущего Классика за дверь, забегал по комнате, бешено вращая глазами, потом снова плюхнулся на стул. Еле взял себя в руки. Итак, оставалась одна открытка — «ОБОЖАЕМОМУ ШЕФУ». «ШЕФ», к счастью, от сока не пострадал. «Сейчас и ты у меня станешь бабушкой», — зловеще прошипел Вовка и начал шевелить мозгами со страшной силой. Надо сказать, что не напрасным было это шевеление. Через некоторое время на открытке нарядно извивалось: «ОБОЖАЕМОМУ ШЕФУ-ПОВАРУ НАШЕЙ СЕМЬИ». То есть опять-таки бабушке! Но буква «у»! Букву «у» из слова «шефу» необходимо было убрать! Иначе неграмотно! Ножичком, что ли, соскрести? Буква «у» стремительно исчезла под натиском лезвия. А на её месте с точно такой же скоростью образовалась дырка. Всё! Последняя открытка испорчена! Вовка в сердцах швырнул «Шефа» на пол и рухнул на диван. Утром все поздравляли бабушку с днём рождения. Вовка тоже чмокнул «новорожденную» в щёчку и вручил ей открытку небывалых размеров. — Спасибо! Какая прелесть! — обрадовалась бабушка. — Это ты сам смастерил? Вовка скромно шмыгнул носом. Открытка действительно удалась на славу: с цветами и сердечками, вырезанными из послания ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКЕ; с голубями и ленточками из МИЛОЙ ТЁТИ; с ящиком шампанского и задорной обезьянкой в галстуке из ОБОЖАЕМОГО ШЕФА; и, конечно же, с поздравлением от всей Вовкиной души. Битва с вампирами Ох как долго тянулся последний урок! Наконец прозвенел звонок, и я, схватив портфель, бросился к дверям, перепрыгивая через парты. — Эй, Вовка! — рванулся за мной Санька, капитан нашей сборной по волейболу. — Сегодня тренировка! Не забудь! Ты и так в прошлый раз пропустил! — Отстань ты со своей тренировкой! — отмахнулся я. — У меня дела поважнее! Со скоростью чемпиона мира по бегу на короткие дистанции домчался я до дома и плюхнулся на стул перед телевизором. Вот он, долгожданный миг! Какой там волейбол, когда нужно срочно спасать нашу цивилизацию от нашествия космических пятихвостых чудовищ! Сейчас включу свою игровую приставочку, и сражение начнётся! Всего неделю назад подарил мне папа приставку. А сколько побед одержано! И роботов-убийц я победил! И рептилий-людоедов победил! И вурдалаков трёхголовых, которые конфетками заманивали маленьких детей в свои гнусные норы, я тоже победил! Мама вздыхала, глядя на меня. И время от времени говорила: — Может, хватит играть? Шёл бы воздухом подышал! Вон какой бледный стал! Совсем захиреешь! — Это я-то захирею? — возмущался я, не отрываясь от экрана. — Смотри, как я одной левой повалю сейчас обезьянку-ниндзя! Некогда мне гулять! Мама снова вздыхала и грустно уходила на кухню. В субботу, когда мама с папой собрались к дедушке на день рождения, я тоже был страшно занят и не пошёл. — Саблезубые тигры одолевают индейцев из племени трикуку! — объяснил я непонятливым родителям. — Нужно выручать! Даже с Владиком в кино некогда было сходить. Он несколько раз звал. А потом перестал звонить и заходить. Обиделся, наверное. Тоже непонятливый какой-то! Но я не особенно расстроился. Потому что расстраиваться мне тоже было некогда! То кокосы срочно требовалось посшибать с пальм прямо в пасти крокодилам, то танки наступали, то подводные лодки тонули. Жизнь кипела! Если б ещё не школа… Уж так не хотелось тратить время на уроки! Да и вставать по утрам тяжеловато после поздних боёв. Вот и сегодня. Сижу на математике. А у меня перед глазами так и носятся вампиры с вурдалаками! Так и сбрасывают на меня бомбы с горячими школьными завтраками! А у самих глаза горят, и все как один похожи на нашего завуча Михаила Яковлевича! И такие меткие! Только что у меня было десять жизней, а теперь уже пять! Четыре! Ой-ой-ой! Уже только три! Я был в ужасе! — Так сколько у тебя, Ручкин? — участливо спросил чей-то голос. — Две жизни! — отчаянно завопил я. И очнулся. И увидел гогочущих одноклассников. — Интересно! По-твоему, Ручкин, для выполнения дневной нормы рабочему требуется две жизни? — усмехнулась наша учительница Алевтина Васильевна. — Не многовато ли? Хотя, конечно, смотря как работать… Слушать надо на уроках! — добавила она строго и поставила двойку. «Подумаешь! — успокоил я себя. — Зато никто так не врежет космическим чудовищам, как я!» …Итак, включил я наконец свою ненаглядную приставочку. И… ни-че-го! Пустота! Я нажимал на все кнопки. Дёргал за все проводочки — может, контакты отошли. Всё без толку. Только какой-то кружочек прыгал по экрану. То пропадая, то появляясь вновь. И это было всё, что осталось от цивилизаций, вампиров, рыцарей, чудовищ. Что делать? Ждать, когда папа отвезёт приставку в мастерскую? Это же целая вечность пройдёт! Я не переживу! А самому идти страшновато. Вот с Владиком — другое дело. Он длиннющий, как жердь, и очень вежливый. — Владик! — позвонил я другу. — У меня приставка сломалась! Поехали со мной в мастерскую! — Не могу, — как-то скучно ответил Владик. — Мне надо рыбок кормить. Тьфу ты! Не мог придумать что-нибудь поинтереснее! Ладно, подожду папу. А пока можно к дедушке забежать. Он живёт недалеко. Только позвоню на всякий случай. — Дедушка! — набрал я номер деда. — У меня приставка сломалась! Я тебя сейчас навещу! — Мне некогда. Не отвлекай! — холодно ответил дед. — Я газету читаю. — И повесил трубку. «Неужели всё из-за дня рождения обижается? Ну и пусть! Побегу тогда в школу на тренировку. Ещё успею!» Прибежал я в школу. Все уже в зале. — Ребята! — крикнул я. — Сейчас переоденусь и к вам! — Можешь не беспокоиться, — сказал капитан Санька. — У нас полный комплект. Без тебя обошлись. Ох и тошно же мне стало! Ну никому, никому я не нужен! Вернулся я домой. Снова уселся перед телевизором. И думаю. Что ж это такое получается? Пока с колдунами и чудовищами сражался, всех друзей растерял. Мне даже показалось, что это не кружочек прыгает по экрану, а вампир. Маленький и ехидный. Тычет в меня пальцем, подмигивает. Ну что, мол, кто кого победил? И тут в дверь позвонили. Мама, наверное, пораньше вернулась. На пороге стоял Владик. — Ладно, — говорит, — понесли чинить твою приставку. И тут я совершенно неожиданно сказал: — А ну её! Потом починим. Пошли просто погуляем! Песенка о друзьях Плыл кораблик весело, Качаясь на волнах, Напевая песенку О дальних островах, О пальмах и бананах, О львах и обезьянах, О бурях и ветрах И о своих друзьях. Дул ветерок попутный, И солнышко смеялось, И плыть совсем не трудно Кораблику казалось: Отличная погода! Ни облачка вдали! И чаек хороводы Зовут на край Земли! Но вдруг примчался ураган И волны разозлил, И гром ударил в барабан, И дождь вовсю полил. Вмиг всё смешалось, всё слилось, И небо, и вода! И над волнами раздалось: «Спасите! SOS! Беда!» …Я корабль не покинул Той ненастною порой: Я его из лужи вынул И сушить отнёс домой. Я шёл, мне было весело, И напевал я песенку О бурях и ветрах, О дружбе и друзьях. От приятного к неприятному Первого апреля Павлик начал шутить прямо с утра. Смял бумажку в комочек и позвал Мушку. — Мушечка! Иди ко мне! Дам кое-что вкусненькое! Мушка подбежала и замяукала — мол, давай скорее, если вкусненькое. — С первым апреля! — расхохотался Павлик и бросил кошке бумажку. Мушка понюхала, отвернулась и пошла прочь. Даже поиграть не захотела — обиделась. — Глупая! Шуток не понимает, — возмутился Павлик. — Буду шутить с Кирюшей. Кирюша всё-таки человек — должен понимать. Кирюша! — Я здесь! — пропищал из-за дивана братишка. — Вот и сиди пока там, — сказал Павлик. Он срочно съел конфету и завернул в нарядную обёртку корочку хлеба. — Кирюша! Вылезай! Вот, это тебе. — Павлик торжественно протянул ему «конфету». Кирюша живо схватил её, развернул — в руках оказалась чёрная сухая корка. Кирюша ничего не мог понять и на всякий случай разревелся. Павлик испугался. — Ты чего?! Ты смеяться должен! Это шутка — первое апреля! Но Кирюша ревел и ревел. Остановился только тогда, когда Павлик выдал ему настоящую конфету. Павлик растерялся — никто не понимает его шуток! И кошки не понимают, и люди не понимают. И почему так получается? Когда мама вернулась из магазина, Павлик выложил ей все свои огорчения… — От твоих шуток, — сказала мама, — и у Мушки, и у Кирюшки сплошные разочарования. Ожидали приятного, а вышло — наоборот! Нужно, чтобы шутка шла в другую сторону — от неприятного к приятному. Вот тогда все будут веселы и довольны! Как хорошо мама умеет объяснять! Теперь Павлику всё стало ясно. Вскоре пришли гости. Тётя Люся и дядя Юра. Весёлые, с цветами. И сейчас же начались шутки. Ведь первое апреля на дворе! — У тебя пуговица оторвалась, — сказал дядя Юра. Но Павлика не проведёшь! Он закричал: — Первое апреля — никому не верю! А у вас рожки на голове! Дядя Юра сделал большие глаза и возмущённо спросил: — Говори честно, есть у меня рожки? — Конечно, есть — ведь сегодня праздник — первое апреля! — улыбнулась тётя Люся. И все засмеялись. А Павлик был особенно доволен — его шутка удалась. Она оказалась как раз такой, как нужно. С переходом от неприятного к приятному. Чего уж тут приятного для дяди Юры — ходить, как чучело, с рожками. А то, что их не оказалось, — приятная неожиданность. За столом веселились, шутили. Чувствовали себя замечательно. И тут Павлику захотелось отколоть такую шутку, та-а-акую! Чтобы все вообще закачались! И сказали про него: «Во даёт! Ну, шутник!» В самый разгар веселья он вылез из-за стола и пробрался в детскую. Встал посередине комнаты. Да как завопит истошным голосом: — А-а-а-а-а-а!!! Помогите! А-а-а-а! Загрохотали стулья, в коридоре рухнул со стены велосипед. И в комнату влетели все — родители и гости, — бледные и испуганные. — Боже мой! — воскликнула мама. — Что случилось? — С первым апреля! — весело прокричал Павлик. — Ты с ума сошёл! Разве можно так шутить? У меня чуть сердце не разорвалось. — Мама без сил опустилась на стул. — Во даёт! Ну и шутник, — только и вымолвили тётя Люся и дядя Юра. А папа молча, без всяких шуток, отшлёпал Павлика. Опять получилось не совсем удачно, в другую сторону, — от приятного к неприятному. Оказывается, сложное это дело — правильно шутить! Супержелезяка Самая нужная вещь в доме — это, конечно, магнит! Чего только не сделаешь с помощью магнита! Чего только не придумаешь! Собрать рассыпанные иголки-булавки? Пожалуйста! Они так и подскакивают к магниту, словно всю жизнь о нём мечтали! И железный паровозик тоже мчится к магниту как сумасшедший! Причём без всякой верёвочки! А здоровенный магнит-подкова, как у нас, — ещё и отличная ручка для переноски металлических предметов с места на место. Попробуйте, не пожалеете! Вот такой магнитной переноской я и занимался, когда мама ушла в магазин. И вдруг из ванной донёсся странный звук, что-то вроде короткого «му-му». «Неужели это опять Кирюшка?» — подумал я. Есть у моего младшего брата такая интересная привычка. Залезет в раковину, усядется по-турецки и кричит истошно: «Ку-ку!». Он вообще бойкий братик. Может такое натворить, тако-о-ое, что даже трудно себе представить. То по пианино бегает, то в сундуке прячется… Частенько братик выводит всех нас из себя. Но мама не даёт его в обиду. Она говорит, что мы с папой всегда должны быть с Кирюшей ласковыми, всё ему спокойно объяснять, и он в конце концов перестанет делать то, что не надо. А криком и шлёпаньем ничего не добьёшься. Итак, в ванной, в раковине, действительно оказался Кирюша. Но рот у него был чем-то набит, щёки раза в три толще обычного, поэтому и получалось «му-му» вместо «ку-ку». Я стащил братца с насиженного места и спросил: — А чего это у тебя во рту? Кирюша в ответ невразумительно промычал и показал пальцем на жестяную банку, которая валялась рядом. Я похолодел. Банка была пуста! А ведь в ней лежали шарики от подшипника! — Кирюша, у тебя во рту шарики? — поинтересовался я как можно ласковей, помня мамины наставления. Кирюша радостно закивал. Мне стало жарко. — Выплюнь их, пожалуйста! — Я подставил ладонь. Но братец решительно замотал головой. Я ласково попросил ещё раз. Никакого впечатления! Тогда я сказал очень-преочень ласково, но с намёком: — Если отдашь шарики, я тебе не врежу как следует! Понял, редиска? Кирюша бодро закивал, что, мол, понял. Но губы сжал крепче, да ещё и ладошками закрыл рот для верности. — Тебе что, своих шариков не хватает? — Я уже еле сдерживал себя. — Угу! — подтвердил Кирюша. «А врежу-ка я ему действительно как следует! Хватит с ним чикаться!» Но тут я сообразил, что он заревёт и проглотит какой-нибудь шарик. Доставай потом! Тьфу ты! И ласково ничего не получается, и неласково нельзя — наверняка проглотит! В сердцах я пнул ногой злополучную банку. Она отлетела и — надо, же — прицепилась к магниту! И тут меня осенила блестящая идея. Я крикнул, как и положено: «Эврика!» — и схватил магнит. — Кирюшенька, — произнёс я ласково-преласково, — шарики за щёку запихнуть — это любой дурак может! А вот такая супержелезяка влезет в рот только настоящему супермену! Я пробовал — всё без толку. Может, у тебя получится? Вон у тебя ротик какой огро-о-ом-ненький! А ну-ка… — И я поднёс магнит к Кирюшкиному личику… Кирюша, конечно, нисколько не сомневался, что он настоящий супермен, и решительно открыл рот. И… р-раз! Все шарики мгновенно вылетели и прилипли к магниту. От изумления Кирюша разинул рот ещё шире, да так и остался стоять. Даже когда я крикнул ему уже без всякой там ласки: «Закрой рот, балда!». Портрет Я вчера в своём блокноте Рисовал родную тётю В платье с лентами, цветами, В босоножках и в панаме. Тётя на портрет взглянула, Мне с улыбкою кивнула: — Очень милый бегемот Украшает твой блокнот! Батарейки Утром мама объявила Павлику: — Поеду за Кирюшей! Хватит ему гостить у дедушки с бабушкой! Готовься, сынок, встречать брата! — Чего-о-о? Кирюша? Сегодня?! — Павлик подскочил как ужаленный и бросился со всех ног в детскую комнату. Ух, сколько всего нужно успеть! И карандаши с фломастерами убрать, а то Кирюша закатит куда-нибудь, потом ищи-свищи! И альбомы лучше спрятать, чтобы в них не запрыгали Кирюшкины хвостатые абракадабры — пусть в своей тетрадке малюет! И книжки придётся в шкаф запихнуть: ведь Кирюшка наверняка начнёт их вертеть-крутить — вдруг порвёт! В общем, дел невпроворот! Подготовка к встрече дорогого гостя шла полным ходом, как вдруг раздалось звонкое: «Привет! Салют! Мы снова тут!». Кирюша! Павлик даже не слышал, как они вошли! А Кирюша вприпрыжку направился к тумбочке, напевая: — За рулём, за рулём! Мы поедем за рулём! За рулём! У Павлика перехватило дыхание. Как же он забыл спрятать любимую игру! А там батарейки вот-вот сядут! Самому поиграть еле удаётся! — Кирюша! — Павлик схватил брата за руку. — Зачем тебе «За рулём»? Я тебе лучше сказочку расскажу: «Жил-был серый волк. И была у него синяя борода и красная шапочка…» — Это у тебя синяя борода и красная шапочка! — вырвался Кирюша. — Хочу «За рулём»! — Подожди ты! — снова поймал его Павлик. — Прицепляйся ко мне паровозиком! Поедем за… Кудыкины горы! — А ты знаешь, где это? — вытаращил глаза Кирюша. — Конечно! — уверенно ответил Павлик. Хотя насчёт местоположения этих загадочных гор ему было ясно только то, что находятся они обязательно за дверью, как можно дальше от злополучной тумбочки. — Ту-ту-у-у! — прогудел Павлик-паровоз. — Чух-чух-чух! — простодушно отозвался Кирюша-вагончик. И поезд тронулся. Павлик ликовал. «За рулём» спасена! Когда выезжали из комнаты, он на радостях так прокричал «ту-ту-ту-у-у!», что кошка Мушка в ужасе шарахнулась в сторону и мгновенно взлетела по шторе к самому потолку. Кирюша хохотал и тоже изо всех сил выкрикивал «чух-чух-чух!» Паровозик направился в кухню, откуда тянуло чем-то вкусным и где радио щебетало по-птичьему и рычало по-звериному. Потому что шла передача «Мы из зоопарка». — Как вы славно играете! — улыбнулась мама, вытирая руки о передник. — Какие у меня замечательные тигрятки! Ой, то есть ребятки! Скоро будут готовы пирожки! — Ура! — одновременно запрыгали паровозик и вагончик. И радостно закружили по кухне. Кудыкины горы больше никого не манили. Игра и подавно была забыта. Всё складывалось чудеснейшим образом. Но вдруг радио перестало щебетать и рычать и объявило вполне человеческим голосом: «Реклама! Корейско-американская фирма „Драндулет“ предлагает автолюбителям особо прочные фары китайского производства! Почувствуйте себя уверенно за рулём!». — За рулём! — опомнился Кирюша. Он оттолкнул Павлика и бросился назад, в комнату. — Стой! — Павлик отчаянно ринулся за ним и еле успел перехватить Кирюшу почти у самой тумбочки. — Мы с тобой ещё в… жмурки не играли! Давай, а? — Давай, — озадаченно согласился Кирюша. Давненько старший брат так не уговаривал его поиграть! — Ты вода! — Павлик поспешно завязал платком Кирюше глаза и отскочил в сторону. — Лови меня! Ку-ку! — Где ты? — Кирюша вытянул руки вперёд и неуверенно направился на голос Павлика. А Павлик тихонечко, на цыпочках подбежал к тумбочке и осторожно снял игру. «Спрячу в коридоре, за вешалкой», — решил он и начал бесшумно пробираться с драгоценной ношей к дверям. И тут случилась совершенно непредвиденная вещь. Вдруг р-раз! Распахнулся шкаф, и прямо под ноги Павлику вывалилось всё его добро, второпях спрятанное от Кирюши! Ба-бах! Павлик с грохотом растянулся на полу. — Ой! — вскрикнул Кирюша. Он сорвал повязку и кинулся к брату. — За рулём! «За рулём» валялась рядом. Руль отдельно, шоссейная дорога отдельно. А сам автомобиль вообще куда-то закатился. — Слома-а-алась! — заревел Кирюша. — Слома-а-алась! — Чего орёшь! И так вижу, что сломалась! Из-за тебя всё! — пробурчал Павлик и стал собирать обломки игры. — Ну и ладно. Всё равно там батарейки сели. Это было, конечно, очень слабое, но хоть какое-то утешение. — Вот, новые батарейки, — растерянно заморгал Кирюша и вытащил из карманов блестящие цилиндрики. Павлику показалось, что на него опрокинули ушат ледяной воды. — Откуда? — только и выдохнул он. — Дедушка дал! Подарок Я решил сварить компот В мамин день рожденья. Взял изюм, орехи, мёд, Килограмм варенья. Всё в кастрюлю поместил, Размешал, воды налил, На плиту поставил И огня прибавил. Чтобы вышло повкуснее, Ничего не пожалею! Две морковки, лук, банан, Огурец, муки стакан, Половинку сухаря В мой компот добавил я. Всё кипело, пар клубился… Наконец компот сварился! Маме я отнёс кастрюлю: — С днём рождения, мамуля! Мама очень удивилась, Засмеялась, восхитилась, Я налил компота ей — Пусть попробует скорей! Мама выпила немножко, И… закашлялась в ладошку, А потом сказала грустно: — Чудо-щи! Спасибо! Вкусно! Сюрприз А сегодня мне ужасно захотелось удивить маму. И я решил приготовить салат — уж это она точно от меня не ожидает! Я надел очки для подводного плавания, чтобы не щипало глаза, и нарезал в миску лук. Добавил огурцы, помидоры, сметану и всё посолил. Ура! Сюрприз готов! Просто, быстро и полезно! Попробовал я своё произведение… Бр-р! Солоновато! У меня даже очки для подводного плавания соскочили! — Вперёд! В атаку на соль! — скомандовал я и бухнул в миску сахар. Теперь получилось сладковато. И даже очень. — Вперёд! В атаку на сахар! — скомандовал я и бухнул в миску соль. Соль мигом одержала победу: салат опять стал солёным… …Так я и метался по кухне — то соль атаковал, то сахар, то салат пробовал. Вдруг ложка стукнула по дну. Миска была пуста! Салат исчез! «Да это же я его весь перепробовал!» — с ужасом понял я. Но я не из тех, кто сдаётся! Всё равно будет маме сюрприз! Я стиснул зубы и снова нарезал ненавистные овощи. Перемешал со сметаной. И тут… пришла мама. — Привет, сынуля! Что ты такой всклокоченный, весь в огурцах, помидорах, луке и сметане? Неужели салат приготовил? Вот это да! Где моя большая ложка? Мама попробовала салат и воскликнула: — Салат замечательный! Молодчина! Только несолёный! Посоли его, сынок! — Не-е-ет! — закричал я диким голосом. — Мамочка! Миленькая! Посоли сама! — А что ты так испугался? Это же очень просто! — Мама совершенно спокойно посолила салат. — Вот теперь очень вкусно! Давай, сынок, есть твоё произведение! — Не-е-ет! Я не буду! Не хочу! — снова завопил я. — Это всё тебе! — Спасибо, конечно, — сказала мама. — Но очень ты странный сегодня. — Просто сегодня магнитная буря, — пояснил я и засмеялся: сюрприз удался! Странные девчонки Я сказал однажды Насте: — Уважаемая, здрассьте! Настя так захохотала, Что потом три дня икала. Я сказал однажды Свете: — Ты прекрасней всех на свете! — Знаю, — отвечала Света. — А вот ты — с большим приветом! Я сказал однажды: — Люда! Я дружить с тобою буду! А она в меня — портфелем, Увернулся еле-еле. Все смеются надо мной: — До чего же ты чудной! Не дерёшься, не толкаешься И совсем не обзываешься! …Грустно я стоял в сторонке: Странные у нас девчонки! Девочка наоборот В нашем доме живёт одна девочка. Не просто девочка Даша, а девочка наоборот! Например, скажешь ей: «Даша, спляши, пожалуйста!». И она сразу начинает… петь! Ля-ля-ля! А если ей скажешь: «Даша, спой, пожалуйста!» — она, представьте, тут же начинает… плясать! И подпрыгивает, и ножкой машет, как балерина, и кружится! Такая вот удивительная девочка. Однажды мама её попросила: — Дашенька! Убери, пожалуйста, свои игрушки. И вытри пыль. И Даша немедленно начала энергично расшвыривать игрушки по всей комнате! И пылить! Тогда мама сказала: — Дашенька! Очень тебя прошу! Ни в коем случае НЕ убирай игрушки! И ещё я тебя просто умоляю, НЕ вытирай пыль. Ни за что! Никогда! И Даше пришлось начинать уборку. Положить на место все свои игрушки и вытереть пыль. Хотя ей этого очень-преочень не хотелось. Но что поделаешь! Всё должно быть по-честному. Ведь она девочка наоборот… Дразнительное имя У нас есть котёнок. Его зовут Барсик. Однажды к нам в гости прискакал на лошадке мальчик Стасик и сказал: — Хорошее имя у вашего котёнка! Оно не дразнительное. — Как это — не дразнительное? — спросили мы. — А вот так, — ответил Стасик. — Например, Дружок — дразнительное имя. Можно дразнить: Дружок-пирожок! Дружок-рожок! И Пушок тоже дразнительное имя: Пушок-Дружок! И у Шарика есть куча дразнилок: Шарик-комарик! Шарик-сухарик! Шарик-фонарик! И Мурзик — дразнительное имя: Мурзик-Тузик! И Тузик — дразнительное имя! Тузик-Мурзик! А к Барсику ничего не придумаешь. — А мы возьмём и придумаем Барсику дразнилку! Почему это у всех есть, а у него нет! — сказали мы и стали думать. Думали-думали-думали. И ничего не придумали. Ну не придумывается Барсику дразнилка, и всё тут! — Я же говорил, что Барсик — не дразнительное имя! — ликовал Стасик. — Да-а, — вздохнули мы. — Ты был прав. Нет у нашего Барсика дразнилки! — Ну вы не горюйте, — сказал тогда добрый Стасик. — Иногда Барсика можно дразнить Барсик-Стасик! И Стасик ускакал на лошадке. А мы перестали горевать. А Барсик спал в своей корзинке и сладко потягивался во сне. И ему было совершенно всё равно, дразнительное у него имя или нет. Я и снег Белый вкусный снег идёт, Попадает прямо в рот. Если очень захочу, Снег весь разом проглочу! И тогда что будет, братцы! На санях не покататься! И сугробов не видать! И в снежки не поиграть! И на лыжах не побегать! Плохо будет всем без снега! Вот поэтому, друзья, Снег не съем, пожалуй, я! Мы с тобой одной крови А я знаю, что делать, если на меня нападёт тигр, крокодил или вообще какой-нибудь хищник! Я скажу: «Мы с тобой одной крови — ты и я!». И любой зверь сразу станет добрым, приветливым и будет со мной дружить. Или уж во всяком случае не съест. Читали «Маугли»? То-то же! Для начала я попробовал проверить это на Барсике. Он ведь с тигром из одного семейства — кошачьих. — Барсик! — говорю. — Мы с тобой одной крови — ты и я! Котёнок мигом подбежал и ласково потёрся о мою ногу. Ура! Подействовало! Хотя, правда, Барсик и без заклинания всегда ласкается. Тогда я решил присмотреть подходящего хищника во дворе. Но, кроме соседского пуделя Эдуарда, мне никто не встретился. А Эдуард сразу, как обычно, сердито залаял. Тут я ка-а-ак гаркну изо всех сил: — Мы с тобой одной кр-р-рови, Эду-ар-р-рд! А Барсик ка-ак изогнёт спину и ка-ак зашипит! Пудель поджал хвост и с визгом бросился прочь. Почему-то он не стал ко мне ласкаться, но хоть лаять прекратил! Значит, всё-таки действует заклинание! — А теперь, Барсик, давай поищем хищника посвирепее, — предложил я. — И приручим его! — Давай! — одобрительно мяукнул Барсик. И тут во двор выскочила моя бабушка. — Почему ты до сих пор не купил хлеб? — напустилась на меня бабушка. — Скоро в магазине перерыв начнётся! — Бабушка, — говорю, — мы с тобой одной крови! Ты и я! — Крови-то одной, это верно, — почему-то вздохнула бабушка, — но ты мне зубы не заговаривай! Марш в магазин! «На всех действует заклинание, а на бабушку — нет. Странно!» — подумал я и отправился за хлебом. А потом мне на нос сел комар. Я специально решил его не прогонять и внушаю: «Мы с тобой одной крови — ты и я!». А комар — ноль внимания. И ка-а-ак вопьётся в мой нос своим жалом! Я даже возмутился: — Что же ты делаешь, дурак! Слушай внимательно: мы с тобой одной крови! Никакого впечатления. Нос у меня ужасно зачесался. Но я всё равно терплю — может, совесть проснётся у этого нахала! Должен же он знать, в конце концов, законы джунглей! Я скосил глаза и изо всех сил гипнотизирую, повторяя медленно, чтобы до него лучше доходило: «Мы с тобой одной крови…». А комар стал под моим гипнотизирующим взглядом толстый и тяжёлый и только тогда снялся с носа и не спеша полетел прочь. И тут мне показалось, что он прозвенел на прощанье, поглаживая своё брюхо: — Вот теперь мы с тобой одной крови — ты и я! Комары Всю ночь до утренней поры Меня кусали комары! Я разозлился и вскипел! И сковородкой их огрел! Я запустил в них табурет! Разбил окно! Сломал буфет! Потом опять улёгся спать, А комары… опять кусать! Рот не открывай! Я сидел под сливой, Ждал я терпеливо, Что мне прямо в рот Слива упадёт. Вместо сливы, ой! Кошмар! Залетел мне в рот комар! … Рот теперь не открываю В ожиданье урожая! Пальцем в небо Саня и Павлик сидели на травке и смотрели на проплывающие над ними облака. — Вон крокодил ползёт! — воскликнул Саня. Павлик прищурил глаза, потом, наоборот, вытаращил их, но всё равно ничего не увидел. — Нету здесь никакого крокодила! — Да вот же, гляди, пасть раскрыл! Сейчас лошадь проглотит! То есть это уже не лошадь, а почти слон! У неё хобот вырос! Это лошадь с хоботом! Но Павлик опять ничего не увидел и только сказал: — Сам ты лошадь с хоботом! Саня на это не обратил внимания и радостно закричал: — Ой, а лошадь-то уже тю-тю! Она вся теперь стала большим хоботом! Смотри! А хобот прилепился к носу крокодила! Павлик хотел ответить: «Сам ты крокодил с хоботом!», — но не успел. К ребятам подошёл Вовка Ручкин с книжкой в руке. — Эй, парни! Чего скучаете? — бодро сказал Вовка. — Сейчас я вам буду загадки загадывать! Здесь загадок этих — вагон и маленькая тележка! — Вовка похлопал по книжке. — Кто больше всех загадок отгадает, получит бублик! Готовы? — Готовы! — согласился Павлик. — Давно я что-то бубликов не ел. Почти с самого утра. Вовка раскрыл книжку и торжественно объявил: — Первая загадка! Старушка ползёт, Избушку везёт. Давайте, угадывайте! Саня, да не смотри же ты в небо! Ты думай! — А он хочет пальцем в небо попасть, — хихикнул Павлик. — А я уже угадал! Это, наверное, бабушка-туристка в поход собралась! И несёт в рюкзаке палатку! — Да ты что! — удивился Вовка. — Ведь ясно сказано: «Старушка ползёт». Как же твоя бабушка будет ползти с рюкзаком? Если даже она и туристка? — А так, — просто ответил Павлик, — ползёт себе и всё. Ножки старенькие, а в поход очень хочется. Вот она и ползёт. Или, может, эта бабушка — разведчица. И ползёт на разведку под кустами, чтоб её не заметили. И вообще, может, это не старушка вовсе, а замаскированный генерал разведки! О! Точно! Вот тебе правильный ответ: это замаскированный под старушку генерал разведки ползёт на разведку с рацией и плащ-палаткой! — Да нет! — засмеялся Вовка, тем не менее заглянув на всякий случай в отгадки. — Ты не угадал! Думай ещё! Саня! Чего молчишь? Опять на небо смотришь? Саня действительно посмотрел на небо и увидел, что прямо к ним стремительно приближается… — Улитка! — воскликнул Саня. — Вот это правильно, — сказал Вовка. — Улитка. И совсем даже не генерал разведки. — Ничего страшного, — отозвался Павлик. — Просто загадка дурацкая. Почему улитка обязательно старушка? Может, она молоденькая. Давай ещё загадывай. Сейчас я первый угадаю. — Вторая загадка! — провозгласил Вовка. Днём молчит, Ночью кричит. — Да это же наш Кирюша! — воскликнул тут же Павлик. — Он всё время ночью орёт — спать никому не даёт. Хотя, — Павлик задумался, — может быть, это и не Кирюша. Кирюша и днём тоже орёт. Если ему что-нибудь не нравится. Кто же это тогда? А Саня опять посмотрел на облака и увидел… — Филин! — закричал Саня. — Надо же! — удивился Вовка. — Опять угадал! Вот тебе и пальцем в небо. Слушайте ещё загадку: Кто на своей голове лес носит? — Ну и загадка, — хмыкнул Павлик. — Да это же кто угодно может на голове брёвна таскать. Если, конечно, голова крепкая, тренированная. Как у нашего папы, например. Ему это раз плюнуть. А Саня снова посмотрел вверх и увидел, как по небу скачет огромный зверь с ветвистыми рогами… — Это же олень! — воскликнул Саня. — Или лось. — Здорово! — восхитился Вовка. — Как это тебе удаётся всё отгадывать? — А ты посмотри на облака, — ответил Саня. — Там очень многое можно увидеть. Вон, направо, видишь, туча какая. Узнаёшь, кто это? Вовка сложил руки биноклем, внимательно взглянул туда, куда показывал Саня, и не очень уверенно произнёс: — Бегемот, что ли? Только он стоит на задних ногах. — То-то и оно, что на задних! И причёска пучком на голове. Бегемоты так не носят. Смотри ещё лучше. Вон, кулак показывает. Неужели не узнаёшь? — Ой! — вздрогнул Вовка. — Да это же наша учительница Глафира Петровна! Ругается! На меня, наверное, как всегда. Тогда сейчас будет гроза, гром и молния! — Точно, — обрадовался Саня. — Это Глафира Петровна. Значит, мы с тобой одинаково видим. А вот Павлик смотрит и не видит. Но Вовка почему-то не разделял Саниного восторга. Он как-то сник и засобирался. — Ох, совсем забыл про эти уроки! Пойду-ка я, парни, домой. А то не успею ничего сделать. Опять пару влепят! — А бублик? — напомнил Павлик, хотя бублик, вообще говоря, ему не полагался. Но напомнить-то надо. Для порядка. — Вот вам бублик, мужики. Жуйте. Пока! Вовка схватил свою книжку и побежал домой. И тут в кулаке у Глафиры Петровны сверкнула молния, а сама она угрожающе загрохотала. — Глафира-то не на шутку рассердилась, — заметил Саня. — Пора и нам. Они быстро съели по половинке бублика и под первыми крупными каплями дождя разбежались по домам. А Глафира Петровна ещё раз громыхнула и обрушила на землю мощные потоки воды. Но это были, конечно, слёзы радости. Ведь ребята наконец принялись за уроки. Про Федю, Федину маму и про кое-кого ещё Жила-была одна пренеприятнейшая парочка — Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка. И на всех эта парочка старалась побольше начихать и накашлять. Особенно любили Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка нападать на детей. Внезапно. И это им очень ловко удавалось. Ведь они были невидимые и неслышимые. Как нападут на ребёнка, он сразу начинал кашлять и чихать. Чихать и кашлять. То есть болеть. А Сопель Чихалыч с тёткой Кашлёткой давай веселиться и хохотать! И хлопать друг друга по плечу! Ребёнок чихает, а они знай приплясывают и поют: «Эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз!». И чем сильнее болел ребёнок и, соответственно, грустнее становилась его мама, тем больше веселились Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка. А когда ребёнок прогонял болезнь и выздоравливал и мама переставала грустить, Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка так расстраивались, что сами начинали слабеть и чахнуть. И срочно мчались в другие места, где опять напускали на детей болезни и веселились. Такая ужасная была парочка. И вот однажды Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка решили напасть на мальчика Федю. Худенький такой с виду мальчик, бледненький. Только подкрались к нему, а Федя р-раз! И залез на турник. Только они изловчились и прыгнули на него, а Федя — р-раз, р-раз, как начал кувыркаться! Да так ногами задрыгал, что никак за него не ухватишься! Одни синяки да ушибы! А Федя покувыркался-покувыркался и спрыгнул с турника. И, конечно, даже не догадался, что раскидал незваных гостей в разные стороны. А Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка отряхнулись, встрепенулись и опять стали к Феде подкрадываться. Уже совсем близко подкрались, вот-вот прыгнут, а Федя — р-раз и включил душ в ванной. Он всегда после зарядки под душ залезал. Сильная струя ка-а-ак ударит по Сопелю Чихалычу и тётке Кашлётке! Ка-а-ак ошарашит их и оглушит! И снова разлетелись они в разные стороны. Опять не удалось на Федю напасть! — Ничего, тётушка, — прогнусавил Сопель Чихалыч, выжимая мокрую Кашлётку, — мы ещё ему покажем! Уж мы этого мальчишку проучим! Не будь я Сопель Чихалыч! А Федя позавтракал и пошёл гулять. И встретил во дворе своего друга. И стали они с другом бороться. Понарошку, конечно, по-дружески. Сначала Федя положил своего друга на обе лопатки. Потом друг положил Федю на обе лопатки. Тоже, конечно, по-дружески. И так Феде понравилось лежать на своих обеих лопатках, что он решил немного поваляться и вообще передохнуть. Тут-то и накинулись на него Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка! И напустили на Федю простуду. Встал Федя, пришёл домой и как начал кашлять и чихать! И температура поднялась. Заболел Федя. А мама сразу стала грустной. Ведь мамы всегда становятся грустными, когда болеют дети… А Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка ну веселиться! Ну плясать! И, конечно, хлопать друг друга по плечу и петь: «Эх, раз! Ещё раз! Ещё много-много раз!». А Федя, хоть и заболел, не очень-то расстроился. Если честно, он даже обрадовался, что мама не пошла на работу и осталась дома. Мама читала ему книжки и поила чаем с малиновым вареньем и какими-то целебными травами. А вечером мама посадила Федю на колени, крепко обняла его и сказала: — Эх, лучше бы твоя болезнь перескочила ко мне, а тебя оставила в покое! Уж я бы с ней быстренько разделалась! А ты бы сразу выздоровел! А Федя ответил: — Что ты! Я не хочу, чтобы ты болела! Не отдам я тебе мою болезнь! Ни за что! Ты, мамочка, не грусти. Я скоро поправлюсь! Тётка Кашлётка и Сопель Чихалыч прямо-таки обалдели от Фединых слов. — Вот нахал! — возмущённо прокашляла Кашлётка. — Откуда он знает, что скоро поправится?! Уж мы ему не позволим! А Сопель Чихалыч прогундосил: — Что-то больно он весёлый, хоть и больной. Не нравится мне это, дорогая тётушка! Может, он какой секрет знает против нас? А Федя и мама решили прогнать болезнь как можно скорей. Они стали парить Феде ноги. Но просто так сидеть и парить ноги очень скучно. И Федя начал сочинять стихи: Наконец-то, слава богу, Я сижу и парю ногу. Мама улыбнулась: — Отлично! Давай дальше! Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка от возмущения задёргались и стали нервно грызть ногти. Ведь для них самое приятное было, когда мама грустит, а ребёнок болеет и хнычет! А тут — на тебе! Ребёнок сочиняет стихи, а мама улыбается! Безобразие! А Федя продолжал: Парится моя нога, Я сижу, смеюсь слегка! — Ты слышишь, этот негодник ещё и смеётся! — толкнул в бок тётку Кашлётку Сопель Чихалыч. — Ничего, Сопелюшка, хорошо, что хоть только слегка смеётся, — успокаивала Кашлётка. Но уже не очень уверенно. Действительно, это было слабое утешение. Оба чувствовали, что всё идёт не так, как надо. А Федя подумал-подумал и бодро сказал маме: Веселись, не унывай! Кипяточек подливай! И они расхохотались. И совсем уже не слегка, а громко и с удовольствием. Тут Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка не выдержали. — Бежим скорей из этого ужасного дома! — крикнул Сопель Чихалыч. — Здесь, вместо того чтобы болеть, плакать и отчаиваться, только подливают кипяточек и хохочут! — Сопель, бежим скорей! — подхватила тётка Кашлётка. — А то мы сами заболеем и захиреем от такой опасной веселящей экологической обстановки! Они схватились за руки, прыгнули в вентиляционную трубу и помчались, не разбирая дороги, туда, где экологическая обстановка была для них в самый раз… А Федя ещё разочек чихнул, кашлянул и вдруг почувствовал, что всё у него прошло. — Мамочка! Я выздоровел! — воскликнул он. — Правда?! Как я рада, — счастливо вздохнула мама. День рождения Мама с папой так скучали, Так грустили в тишине! Но исчезли все печали, Стоило родиться мне! Папу с мамочкой люблю, Их всё время веселю! В общем, стал мой день рожденья Днём-от-скуки-избавленья! Песенка обо всём Мама убиралась на кухне и напевала свою любимую песенку: Одна снежинка — ещё не снег, ещё не снег, Одна дождинка — ещё не дождь… Вовка слушал-слушал, а потом подхватил: Одна чаинка — ещё не чай, ещё не чай, Одна конфетка — ещё не пир… Мама засмеялась, а Вовка разошёлся не на шутку: Одна певица — ещё не хор, ещё не хор, Одна морковка — не огород; Одна берёзка — ещё не лес, ещё не лес, Один волосик — не борода… И так далее. Мама давно уже закончила уборку, а Вовка всё не унимался: Одна соринка — ещё не сор, ещё не сор, Одна граждано-о-очка — не толпа… — Ты забыл, что у тебя завтра четвертная контрольная?! — рассердилась в конце концов мама. — Готовиться надо! Вам же кучу примеров задали! — Одна пятёрка — всё равно ещё не отли-и-ичник! — с чувством пропел в ответ Вовка. — Зато одна двойка в четверти, и ты уже двоечник! — подал голос папа. — И на теплоходе мы никуда не поплывём! Вовку из кухни как ветром сдуло. Он мигом очутился у письменного стола и открыл тетрадку. Дальше петь почему-то расхотелось. Гороскоп До чего же я люблю, когда Добро побеждает Зло! Особенно если это происходит с шумом, треском и вообще со всякими спецэффектами, как в супертриллере «Колдуну показали, где раки зимуют»! Ну прямо глаз не оторвать от экрана! Я даже в ладоши бил и подпрыгивал с визгом при каждом удачном манёвре Сил Добра. — Сколько можно смотреть телевизор! — Судя по тону, мама явно не разделяла моих восторгов. — Ты почему ещё не сел за уроки?! — Да я всё сделаю! В рекламных паузах! Нам совсем немножко задали. — Что-то не верится! Но я надеюсь на твою сознательность! — веско сказала мама и ушла на кухню. Честно говоря, уроков у меня было предостаточно. Рекламными паузами только одного триллера не обойтись. Тут потребуется, пожалуй, не меньше десятка боевиков да ещё столько же концертов рок-поп-звёзд в придачу. Но зато на мою сознательность вполне можно было положиться. Потому что не садился я за уроки совершенно сознательно. Зачем их делать? Ведь пообещал же на завтра астролог Заливаев в газете «Большой привет» всем Стрельцам, а стало быть и мне, невероятное везение, безудержное веселье и стремительный взлёт по служебной лестнице. Взлёт по служебной лестнице меня особо не взволновал — в школе гораздо интересней мчаться по перилам вниз. Хотя, конечно, р-раз! и вверх! — тоже наверняка здорово. А все остальные предсказания меня очень даже порадовали: к доске уж точно не вызовут! Уроки можно не готовить! Почему, собственно, не доверять гороскопу? Ведь сбылось же на прошлой неделе предсказание Заливаева Тельцам, а конкретно маме, что грядёт отдых у воды! И точно! Папа привёз новую стиральную машину и объявил маме: — Это чудо техники всё сделает само! А ты отдыхай себе и любуйся волнами в окошечке! — и завёл машину. Как она забурлила! Загудела! Папа сел на корточки и зачарованно уставился на бултыхающееся в пене бельё, приговаривая: — Ух, здорово! Лучше, чем телевизор! И звук приятный! И нервы успокаивает! Мама рядышком пристроилась, папу обняла, заулыбалась… В общем, настоящий семейный отдых у воды! Звёзды всё знают! А Заливаев тем более. …Поэтому в школу на следующий день я отправился в прекрасном настроении, предвкушая безудержное веселье. В школе ждала приятная новость — будет только один урок — природоведение. Остальные занятия отменили из-за какой-то конференции. «Везение началось!» — сразу понял я. — Ребята! Сегодня наш урок посвящён птицам! — сказала учительница Мария Николаевна. — Но прежде давайте вспомним отрывок из оды Михаила Васильевича Ломоносова, напечатанный на обложках ваших тетрадей. Вы же будущие учёные, исследователи природы! Так что это воззвание имеет к вам самое непосредственное отношение. Пусть оно будет вступлением к нашему уроку! — И Мария Николаевна с чувством прочитала: Дерзайте, ныне ободренны Раченьем вашим показать, Что может собственных Платонов И быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать!.. Петя Редькин, повтори, пожалуйста, эти прекрасные строки! Ты, надеюсь, выучил их, как я просила? Редькин кивнул, вышел к доске и выкрикнул: — Дерзайте! Потом ещё громче: — Дерзайте! Дерзайте! — и… замолчал. — …Ныне ободренны! — зашептали мы. — Дерзайте, ныне ободраны! — взбодрился Петька. — Не ободраны, а ободренны! — нахмурилась учительница. А мы хихикнули и снова зашептали: — Раченьем вашим показать… Петька опять не расслышал и выпалил: — Рычаньем страшным доказать! Тут мы захохотали в полный голос. — Довольно! — воскликнула Мария Николаевна. — Пожалуй, это стихотворение не для тебя! — Нет, для меня! — заупрямился Петька. — Я помню, там дальше сказано, что у нас полно собственных плутов — их в старину называли Плутонами — и этих, быстрых, шустрых. Они ещё петь любят, но у них всё не в тон получается! За это их Невтонами прозвали… — О боже, — простонала учительница. А мы просто зарыдали от хохота. Вот оно, безудержное веселье! Ай да Заливаев! Всё точно предсказал! — Петя, неужели ты никогда не слышал про великого английского учёного Ньютона и про греческого мыслителя Платона? — сокрушалась Мария Николаевна. — Хоть поинтересовался бы, что за люди упоминаются в стихотворении, напечатанном на твоей тетрадке! Стыдно! Садись! Петька насупился и пошёл к своей парте, сердито проворчав: — Нормально надо подсказывать! — Хотелось бы, конечно, услышать от вас достойное прочтение произведения Михаила Васильевича, но пора переходить к птицам. — Учительница вздохнула и раскрыла журнал. — Ну что ж, дерзайте, ныне ободренны! А точнее, Ручкин! Перечисли, пожалуйста, птиц, которые живут на опушках леса, на открытых местах. Вот так номер! Этого я никак не ожидал! Почему я? Меня же сегодня не должны вызывать! Заливаев обещал! Может, передумает училка? Но Мария Николаевна выжидающе смотрела именно на меня. Пришлось встать. Только вот что говорить — я понятия не имел. «Овсянка!» — зашептал мне в спину Редькин. — Овсянка! — машинально повторил я, не слишком доверяя Петьке. — Правильно! — обрадовалась учительница. — Есть такая птичка! Давай дальше! «Молодец Редькин! Правильно подсказал! Всё-таки везучий у меня сегодня день! Заливаев не подвёл!» — радостно пронеслось у меня в голове, и я уже без всяких сомнений на одном дыхании выпалил вслед за спасительным Петькиным шёпотом: — Пшёнка! Манка! Гречка! Перловка! Взрыв хохота заглушил «перловку». А Мария Николаевна укоризненно покачала головой: — Ручкин, ты, наверное, очень любишь крупяные каши. Но при чём тут птицы! Садись! Два! Я прямо-таки закипел от негодования. Я показал Редькину кулак и начал думать, как ему отомстить. Но возмездие немедленно настигло злодея без моего участия. — Редькин, к доске! — скомандовала Мария Николаевна. — Ты, кажется, что-то нашёптывал Ручкину ещё и про пельмешки, окрошку. Это тоже, по-твоему, птицы открытых мест? — Да нет, — ухмыльнулся Петька. — Это я пошутил. — Неправильно подсказывать — подло! Это гораздо хуже, чем не выучить урок!. — возмутилась учительница. — Надо будет поговорить с твоей мамой. А сейчас назови-ка птиц — родственников вороны. Наступила тишина. Редькин явно был не в курсе. Владику Гусеву стало жалко Петьку, и он зашептал: «Грач, галка, сорока, сойка…». Но Редькин, видимо, решил, что Владик мстит ему за своего друга, то есть за меня, и подсказывает неправильно. Каждый ведь по себе судит — я читал в газете «Большой привет». В общем, Редькин махнул Владику рукой, мол, замолчи, и объявил: — У вороны, как и у любой другой птицы, есть большая родня. Это: мама, папа, бабушка — старая ворона, — дедушка… Тут мы прямо-таки завыли от хохота и попадали под парты. Что и говорить, безудержное веселье удалось на славу! Даже двойка не испортила мне настроение! — Это всё? — грозно спросила Мария Николаевна. — Нет, не всё! — не унимался Петька. — У вороны есть ещё тёти, дяди, сёстры, братья, племянники… — Хватит! — закричала учительница. — Два! И чтоб завтра же в школу пришла вся твоя родня! Ох, что я говорю! Родители! …Дома я развернул свежий номер «Большого привета». На завтра Заливаев обещал Стрельцам, а стало быть, и мне, ещё большее везение; бешеные успехи в делах, причём без приложения малейших усилий; и всепоглощающее веселье. Предсказания меня очень воодушевили. Но телевизор я всё-таки включать не стал, хотя шёл мой любимый триллер «Не хватай колдуна за пятку». Уроков полно! И целых две контрольных завтра! Может, конечно, знаменитый астролог предсказал мне бешеные успехи без усилий именно в этих делах, и фильм можно было бы посмотреть… А вдруг не в этих? Кто о чём — О чём мяучишь громко, кот? — О том, что жизнь полна хлопот. — О чём чирикнул, воробей? — Коты становятся наглей! — О чём ты, лошадь, ржёшь и ржёшь? — О чём я ржу, ты не поймёшь… — А что корова там мычит? — Опять закрыт рем-м-мо-о-нт копыт! — А ты что крикнул, попугай? — Давай сначала начинай! Кому отдать ужин? Завтрак съешь сам, обед подели с другом, ужин отдай врагу. (Китайская поговорка, которую всё время повторяет моей маме тётя Люся, уплетая за обе щеки то завтрак, то обед, то ужин и рассуждая о том, что хорошо бы похудеть.) — Завтрак съешь сам! — торжественно объявили мне, и на стол шлёпнулась тарелка с геркулесовой кашей. Я её тут же умял с превеликим удовольствием. — Обед подели с другом! — На стол со свистом спикировал поднос с дымящимся ароматным обедом. Я его схватил и поспешил в соседнюю квартиру к Павлику. Павлик, конечно, не такой уж мне и друг закадычный, но обедом с ним вполне можно поделиться. Только я выскочил за дверь, буме! Нос к носу с Павликом столкнулся. А он тоже с подносом, таким же ароматным. — Я, — говорит, — иду к тебе обедом делиться! — Э, нет, — возражаю, — это я иду к тебе обедом делиться! В общем, спорить долго мы не стали, вручили друг другу по половине обеда и разошлись по домам. Не успел я съесть всё, что положено, как меня строго предупредили: — Ужин отдай врагу! И бац! Снова откуда ни возьмись еда на подносе! «Кому бы это сбагрить? — соображаю. — Вроде врагов-то особенных нет у меня! Разве только Петька Редькин. Он, конечно, не такой уж и враг заклятый, но ужин ему вполне можно доверить». Я быстро оделся и — на улицу. И первое, что я увидел, — Петька Редькин с подносом мчится прямо ко мне! — Редькин! — бросился я к нему навстречу. — Вот тебе мой ужин! — Не-е-етушки, Ручкин! — скорчив противную гримасу, притормозил Петька. — Это тебе мой ужин причитается! — И язык ещё высовывает! — А чего ты, собственно, возникаешь? — миролюбиво удивился я. — Одно другому не мешает. Тебе — мой ужин, мне — твой. Никому не обидно! — Не пойдёт! — ткнул меня в бок подносом Петька. — Мне твой ужин не нужен! А ты мой возьмёшь как миленький! — И стал совать мне свой поднос. Я, конечно, отпихнул его и даже стукнул слегка Петьку подносом по голове. Чтоб не задирался. Однако не теряю надежу уладить всё мирным путём, как мама учила. — Давай, — говорю, — бороться. Кто победит, тот и заберёт второй ужин. — Ладно, — неожиданно быстро согласился Петька. — Держись, Ручкин-Хрючкин-Оболдучкин! Ну не может он без гадостей! Мы поставили подносы на скамейку и ка-а-ак налетим друг на друга! Покатились мы по траве. То Петька одолевает: — Возьмёшь, — кричит, — мой ужин! То я одолеваю и тоже кричу: — Вот тебе мой ужин, осёл! Вдруг нас ка-а-ак окатят ледяной водой! Мы вскочили на ноги — Катька Плюшкина хохочет и ведёрком помахивает. — Я, — заливается, — хотела проверить, разольёшь вас водой или нет! Из-за чего это вы сцепились? — Из-за ужинов, — объясняем. — Разбираемся, кому два ужина есть. — Ха-ха-ха! — пуще прежнего закатилась Катька. — А мой Кузька запросто с этим разобрался! — и на скамейку показывает. Смотрим, подносы наши пустые, ужинов нет и в помине. Зато улыбается нам со скамейки котёнок Кузька. По животу себя довольно похлопывает и, представьте, говорит человеческим голосом: — Отлично подкрепился! В следующий раз без ссоры, без спора зовите меня на ужин! А я своих друзей бездомных захвачу! Желающих — полно! Главное, не забывайте поговорку: «Ужин отдай тому, кто хочет есть! Обед подели с голодным! И завтрак тоже!» Мяу! Потом Кузька ка-а-ак прыгнет к Петьке на руки! Ка-ак нажмёт ему на нос своей лапкой и ка-а-ак зазвенит: дзинь-дзинь-дзинь! Ну совсем как наш будильник. А потом… потом я услышал мамин голос: — Вова, пора вставать! Завтрак на столе! — Встаю, — потянулся я, зевая, — сейчас всё съем. Только Кузькиным друзьям немножко оставлю. Звоните, вам споют! В воскресенье мы пили чай с вареньем и слушали радио. Как всегда в это время, радиослушатели в прямом эфире поздравляли своих друзей, родственников, начальников с днём рождения, днём свадьбы или ещё с чем-нибудь знаменательным; рассказывали, какие они расчудесные, и просили исполнить для этих прекрасных людей хорошие песни. — Ещё один звонок! — в очередной раз ликующе провозгласил диктор. — Алло! Мы слушаем вас! Кого будем поздравлять? И тут… Я ушам своим не поверил! Раздался голос моего одноклассника Владьки: — Это говорит Владислав Николаевич Гусев! Поздравляю Владимира Петровича Ручкина, ученика четвёртого класса «Б»! Он получил пятёрку по математике! Первую в этой четверти! И вообще первую! Передайте для него лучшую песню! — Замечательное поздравление! — восхитился диктор. — Мы присоединяемся к этим тёплым словам и желаем уважаемому Владимиру Петровичу, чтобы упомянутая пятёрка была не последней в его жизни! А сейчас — «Дважды два — четыре»! Заиграла музыка, а я чуть чаем не поперхнулся. Шутка ли — в честь меня песню поют! Ведь Ручкин — это я! Да ещё и Владимир! Да ещё и Петрович! И вообще в четвёртом «Б» учусь! Всё совпадает! Всё, кроме пятёрки. Никаких пятёрок я не получал. Никогда. А в дневнике у меня красовалось нечто прямо противоположное. — Вовка! Неужели ты пятёрку получил?! — Мама выскочила из-за стола и бросилась меня обнимать-целовать. — Наконец-то! Я так мечтала об этом! Что же ты молчал? Скромный какой! А Владька-то — настоящий друг! Как за тебя радуется! Даже по радио поздравил! Пятёрочку надо отпраздновать! Я испеку что-нибудь вкусное! — Мама тут же замесила тесто и начала лепить пирожки, весело напевая: «Дважды два — четыре, дважды два — четыре». Я хотел крикнуть, что Владик — не друг, а гад! Всё врёт! Никакой пятёрки не было! Но язык совершенно не поворачивался. Как я ни старался. Уж очень мама обрадовалась. Никогда не думал, что мамина радость так действует на мой язык! — Молодец, сынок! — замахал газетой папа. — Покажи пятёрочку! — У нас дневники собрали, — соврал я. — Может, завтра раздадут или послезавтра… — Ну ладно! Когда раздадут, тогда и полюбуемся! И пойдём в цирк! А сейчас я сбегаю за мороженым для нас! — Папа умчался, как вихрь, а я кинулся в комнату, к телефону. Трубку снял Владик. — Привет! — хихикает. — Радио слушал? — Ты что, совсем очумел? — зашипел я. — Родители тут голову потеряли из-за твоих дурацких шуток! А мне расхлёбывать! Где я им пятёрку возьму? — Как это где? — серьёзно ответил Владик. — Завтра в школе. Приходи ко мне прямо сейчас уроки делать. Скрипя зубами, я отправился к Владику. А что мне ещё оставалось?.. В общем, целых два часа мы решали примеры, задачи… И всё это вместо моего любимого триллера «Арбузы-людоеды»! Кошмар! Ну, Владька, погоди! На следующий день на уроке математики Алевтина Васильевна спросила: — Кто хочет разобрать домашнее задание у доски? Владик ткнул меня в бок. Я ойкнул и поднял руку. Первый раз в жизни. — Ручкин? — удивилась Алевтина Васильевна. — Что ж, милости просим! А потом… Потом случилось чудо. Я всё решил и объяснил правильно. И в моём дневнике заалела гордая пятёрка! Честное слово, я даже не представлял, что получать пятёрки так приятно! Кто не верит, пусть попробует… В воскресенье мы, как всегда, пили чай и слушали передачу «Звоните, вам споют». Вдруг радиоприёмник опять затараторил Владькиным голосом: — Поздравляю Владимира Петровича Ручкина из четвёртого «Б» с пятёркой по русскому языку! Прошу передать для него лучшую песню! Чего-о-о-о?! Только русского языка мне ещё не хватало! Я вздрогнул и с отчаянной надеждой посмотрел на маму — может, не расслышала. Но её глаза сияли. — Какой же ты у меня умница! — счастливо улыбаясь, воскликнула мама. С чем поздравить друга? Пусть ливень и град! Или холод и вьюга! В любую погоду поздравлю я друга! Когда с Новым годом, когда с новосельем, Когда — просто с днём выходным — воскресеньем! Люблю поздравлять с днём рождения, С хорошей отметкой по пению, С ушами помытыми, с модною стрижкой, С весёлым котёнком, с прочитанной книжкой! Послушает друг, что скажу ему я, И с чем-нибудь тоже поздравит меня! Будь веселей! Ветер воет: — У-у-у-у! Скучно одному-у-у! — Веселее, ветер, вей И найдёшь себе друзей! Мой весёлый выходной Тёмка раскрашивал весёлых зверушек и поглядывал на Саньку — старшего брата. Санька сидел у телевизора мрачнее тучи — опять здорово влетело от родителей из-за отметок. Тёмке стало жалко Саньку: «Сейчас я его развеселю!». Тёмка тихонечко выбрался из-за стола, подкрался к Саньке и ка-ак прыгнет! Ка-ак защекочет! Но Санька даже не взвизгнул, как обычно. — Отстань! — закричал он и скинул братишку с кресла. Но Тёмка не обиделся — чего на Саньку обижаться! Он бодро заплясал, замахал платочком и запел: Как у Саньки на макушке Пировали три лягушки! А с горчицей бутерброд Положили Саньке в рот! — Не мешай! Ещё раз сунешься — получишь! — Санька вытолкал братишку из комнаты и снова уставился на экран. Тёмка всё равно не обиделся. Но приуныл — ничего на Саньку не действует! А раньше только покажешь «козу рогатую», и он уже хохочет и «бодается» в ответ. Санька на самом-то деле весёлый! И вообще, классный брат! И тут Тёмку осенило. Как же он забыл? Вчера по телевизору известный учёный Карапузиков рассказывал, как можно поднять даже самое плохое настроение: нужно вспомнить что-нибудь хорошее из своей жизни. И всё! Но в трудную минуту обычно всплывает только плохое, а приятные события забываются. Поэтому их необходимо записывать в дневник. А когда станет грустно, откроешь дневник, и настроение сразу — хоп! И подскочит! Дневник у Саньки есть. Это Тёмка точно знал. Интересно, что там написано? Тёмка вытащил из Санькиного рюкзака дневник и ахнул: сплошные тройки! Местами даже двойки! Только одна четвёрка — по поведению, а пятёрок и в помине нет! Зато есть замечание учительницы: «Вопиющая неграмотность и небрежность! Родители, срочно примите меры!» «Ну и дневник! — ужаснулся Тёмка. — Профессор Карапузиков зарыдал бы! Нужно всё сделать по-человечески! И поскорее! Чтобы Санька радовался каждый раз, открывая дневник!» Тёмка заулыбался, предвкушая Санькину радость, и на свободном месте в графе «Предметы» старательно вывел: «Воскресенье. Катание на верблюде в зоопарке». Санька тогда отлично покатался! Поэтому в графе «Оценка» Тёмка поставил заслуженную пятёрку. И расписался. Потом он вспомнил о других Санькиных приятностях и продолжил: …В общем, много хорошего написал Тёмка. Можно было бы, конечно, ещё больше, но позвала мама: — Тёма, пора спать! Тёмка положил дневник в рюкзак и отправился умываться. Через некоторое время печальный Санька тоже улёгся спать, не подозревая, в какого бодрячка превратился его дневник… На следующий день на уроке русского языка Татьяна Евгеньевна первым делом обратилась к Саньке: — Семечкин! Мама видела моё замечание? Расписалась? Покажи-ка дневник! Санька раскрыл дневник и остолбенел: «Какой кошмар! Тёмкина работа! Ух, врежу! — Санька стал красным от негодования и смятения. — Что теперь будет!» — Чего ты замер? Первый раз дневник свой увидел? — Татьяна Евгеньевна взяла дневник и удивлённо воскликнула: — Ого! Как красиво написано! И грамотно! Ты, оказывается, всё можешь, когда захочешь! Молодец! — Учительница одобрительно похлопала по дневнику. — Какую необычную форму ты придумал для сочинения «Мой весёлый выходной»! С отметками! Надо, пожалуй, за оригинальность и старательность добавить тебе ещё одну пятёрку! И Татьяна Евгеньевна прямо под Тёмкиными воспоминаниями написала: «Домашнее задание по русскому языку — 5». — Только в следующий раз ты всё-таки в тетради пиши. Так же аккуратно и без ошибок! …Санька вернулся домой весёлый как никогда. Тёмка сразу всё понял. — Дневник открывал? — заговорщицки шепнул он. — Вспомнил о хорошем? — Открывал! — засмеялся Санька и щёлкнул Тёмку по лбу. Но совсем не больно, легонько. — Пошли змея запускать! По грибы Я знаю грибное заветное место, Где столько грибов, что от них прямо тесно! Там есть сыроежки, лисички, маслята, Отборные белые, грузди, козлята! Опятами вёдра наполнить там можно, И это, поверьте, ни капли не сложно… Ну как, захотели скорей за грибами? Тогда поделюсь моей тайною с вами: Берите большую-большую корзинку И с ней ранним утром ходите по рынку. Грибов будет уйма, корзины не хватит! …А мама за них сколько надо заплатит! Старушка и контроллёры Мы с папой мчались по перрону изо всех сил. Наконец — решающий рывок, и мы впрыгнули в вагон, едва переводя дух. В тот же миг двери с лязгом захлопнулись, электричка тронулась. И тут я спохватился, что билеты-то мы не взяли! — Ничего, — успокоил папа. — Главное, без паники! Через две остановки будет Кулебякино. Там поезд стоит целых пять минут. Успеем сгонять в кассу! — А вдруг не успеем?! — Успеем! Если не будем паниковать и суетиться, — строго сказал папа. — Вот я тебе расскажу пока историю, как важно сохранять спокойствие и не метаться в самый критический момент. Хочешь? — Конечно, хочу! — Билеты я вообще-то всегда беру, — начал папа. — Можешь гордиться, что ты не сын зайца! Но однажды, давным-давно, я точно так же опаздывал на очень нужную мне электричку и не успел купить билет. Влетаю в вагон и… сразу натыкаюсь на контролёров! Они расположились прямо у входа и мирно беседовали с сидевшей рядом старушкой. Я остановился как вкопанный и почему-то спросил: — А эта электричка идёт до Звенигорода? — Хотя мне совершенно не нужно было в Звенигород. — Нет, не идёт, — любезно ответили контролёры. — Это совсем другое направление! — Спасибо! — сказал я и начал лихорадочно соображать, что делать дальше. Бежать вправо? Влево? Или сразу сдаться без боя? А, думаю, противно как-то бегать от контролёров. Тем более что всё равно поймают и с позором оштрафуют. Да и сдаваться тоже глупо. Будь что будет! И я остался возле них, судорожно вцепившись в ручку сиденья. — Ну что, Гриша, начнём? — предложил наконец один контролёр другому. — Да, пожалуй, пора! — зевнув и потянувшись, ответил Гриша. — Давай начнём с того вагона! И контролёры направились мимо меня в соседний вагон! Как раз туда, куда я чуть было от них не убежал! Итак, расправа отодвинулась, но всё равно была неминуема. А пока что я плюхнулся вместо контролёров рядом со старушкой. — Скоро они и сюда придут! — весело хихикнула старушка. — Угу, — пробурчал я не слишком приветливо. Но старушку это не смутило. Ей, видимо, очень уж хотелось поболтать. — А я их так здорово перехитрила! — похвасталась она, и глазки её лукаво заблестели. — Ну так перехитрила! Представляешь, мил человек, я им сказала, что у меня нет билета! Что же вы, говорю, будете с меня, старой, штраф брать? И не стыдно обижать старенькую? Хи-хи-хи! — Старушка залилась звонким смехом. — А на самом-то деле билет у меня есть! Вот, гляди! — Старушка помахала у меня перед носом билетом. — Представляешь, как они удивятся! — А у меня, — вздохнул я, — билета действительно нет. Не успел купить! — Вот и чудесно! — воскликнула старушка. — Бери мой! У меня они наверняка проверять не станут! Я же с ними подружилась! Да бери же ты, бери! Не бойся! Чего глаза вытаращил! — Спасибо! — Я схватил билет, ещё не веря в своё спасение, и стал совать смелой старушке деньги. — Да ладно! — немного посопротивлялась она ради приличия и запихнула деньги в карман. — Пенсия ведь и правда маленькая! И тут явились контролёры. — Ваш билетик, молодой человек, — важно пробасили они, в упор не замечая старушку. Я гордо протянул билет, контролёры щёлкнули по нему компостером и двинулись дальше. — Вот видишь! А у меня не проверили! — ликовала старушка. — Большущее вам спасибо! — бесконечно благодарил я свою спасительницу. — Как замечательно, что я рассказал вам про билет! — А я сразу догадалась, что у тебя его нету! — прыснула со смеху старушка. — Ну и видок же у тебя был! Ха-ха-ха! Так мы и ехали, весело болтая. Вернее, это старушка непрерывно рассказывала всякие истории про своих многочисленных дочек, сыновей, внуков и правнуков. А я слушал её, кивал головой, улыбался и думал: как чудесно, что есть на свете такие милые, отзывчивые люди. И ещё я думал, что иногда спасение оказывается прямо перед носом. А если запаникуешь, рванешь в сторону, то упустишь удачу… Вот какой глубокий смысл этой истории! — торжественно заключил папа. — Здорово! — согласился я. — История действительно занимательная, — вдруг произнёс стоящий рядом мужчина. Он уже давно прислушивался к нам. — А теперь, молодые люди, — мужчина достал из кармана какую-то книжечку, — предъявите-ка ваши билетики! Случай в трамвае Вместо билета один пассажир Дал контролёру сушёный инжир И говорит: — Ну зачем же билет? Вот от смоковницы южный привет! А контролёр закричал: — Ай-ай-ай! Штраф заплатите! Покиньте трамвай! И уберите сушёный инжир! Грустно плечами пожал пассажир: — Штраф заплатить я, конечно, могу! — И пассажир протянул… курагу. Самая верная примета Антошка с мамой сидели на брёвнышке у самого озера и смотрели на закат. Солнце медленно опускалось за кружевной лес на дальнем берегу. — Интересно, какая завтра погода будет? — задумчиво спросила мама. — Неужели опять целый день дождь? — Сейчас узнаем! — Антошка слазил в палатку за справочником туриста и снова уселся на бревно. — Так, смотрим — к хорошей погоде… «Вечером звонко и часто поёт зяблик». Да, что-то не слыхать… — А к плохой погоде что делает зяблик? — заглянула мама в справочник. — Ага, «зяблики скрипят». Стоп! Кто-то скрипит! Уж не зяблик ли? — Какой там зяблик? — раздался голос из кустов. — Это я байдарку ремонтирую! — Хорошо, папа, что это ты, а не зяблик! — обрадовался Антон. — Смотрим следующую примету к хорошей погоде — «пауки плетут паутинку». Ура! Вон сколько паутинок всюду! — Это, конечно, радует, — сказала мама. — Только вот смотри — рыбка выпрыгнула из воды за мошкой. А это — читай внимательно — к плохой погоде. — Ну, подумаешь — одна какая-то ненормальная рыбка выпрыгнула. Остальные же не выпрыгивают! Зато туман стелется — к хорошей погоде! — А дым от костра на землю ложится. К плохой! — Да, здесь явно не хватает животных, — сказал наконец Антон. — Чтобы точно определять погоду, нужно было взять в поход кур, лошадей. Вообще — скот. Видишь, что написано: «к плохой погоде куры в пыли валяются, скот жадно ест траву, лошади фыркают и храпят». А у нас только папа похрапывает, когда спит. Причём в любую погоду. Разве тут чего-нибудь определишь? Антон было загрустил и начал бросать камешки в воду. — Интересно, а если одна курица валяется в пыли, а другая ведёт себя прилично? Одна лошадь фыркает, а другая и в ус не дует? — Мама тоже подбросила камешек. — Как тогда определить погоду? — Или, к примеру, лягушки! — подхватил Антон. — Здесь написано, что к плохой погоде они вылезают из болота и хрипло квакают. А если это делают не все, а только самые простуженные? Остальные же сидят себе в болоте и квакают звонко. — Да разве тут разберёшься, — подал голос папа. — Голова кругом идёт. Сам, пожалуй, заквакаешь. — И вообще, если сразу все приметы и к хорошей, и к плохой погоде — что тогда произойдёт? — спросила мама. — Наверное, конец света. — Папа залез в палатку и быстренько захрапел, не дожидаясь конца света. Мама с Антошкой тоже устроились в спальниках. И тут по брезенту забарабанил дождь. — Ничего, — успокоил Антон, — за ночь весь выльется. Погода распогодится! — Спи, сынок, — сказала мама. — Под шум дождя лучше всего спится. Рано утром Антон проснулся. На улице моросил дождь, по низкому небу спешили тучи, дул холодный ветер и мокла в кустах починенная папой байдарка. Но в палатке было тепло и уютно. Мирно похрапывал, как всегда, папа, чему-то улыбалась во сне мама. И тогда Антон придумал новую, самую верную, народную примету: «Если рядом папа с мамой, любая погода хороша!». Колокольчик Я так мечтал! Я так хотел, Чтоб колокольчик зазвенел! И вдруг я слышу: динь-динь-дон! Цветок звенит?! Да это ж сон! Я ущипнул себя за нос И тут увидел стадо коз! Из-за кустов они идут, Листочки весело жуют. А колокольчики звенят Не у меня, а у козлят! Брависсимо! Сегодня мы с бабушкой ходили во Дворец культуры на концерт. Потом гуляли в парке, заглянули в кафе «Мороженое». В общем, отлично провели время. Бабушка, правда, сильно устала и, когда мы наконец вернулись домой, сразу отправилась отдыхать в свою комнату. А на меня накинулись с расспросами родители: — Ну как, понравилось? — Очень! — говорю. — Особенно шоколадное с орехами. — Да не мороженое! — замахали руками папа с мамой. — Ты про выступление артистов расскажи! Может, мы сейчас определим твоё призвание и запишем тебя в какой-нибудь кружок! Вспомни, что тебе больше всего по душе пришлось? От чего ёкнуло сердце и ты почувствовал, что тоже так хочешь? Я задумался. — Вот хор, например, — подсказала мама. — Что ты можешь про хор сказать? — Хор что надо! — встрепенулся я. — Заслушаешься! Представляешь, я в этом хоре насчитал двенадцать певцов в очках! И пять с усами! — Всё ясно, — вздохнула мама, — лучше бы ты на математике так старательно считал. А как тебе балет «Домик у моря»? — Балет классный! — воскликнул я и забегал, подпрыгивая, на цыпочках. — Ты обязательно так научись! — Мне-то зачем? — удивилась мама. — Тебе это просто позарез надо! Вот смотри, ждёшь ты меня из школы. Сидишь, скучаешь. А научишься — будешь кружиться на одной ножке и подпрыгивать на пальчиках, как рыбачка в ожидании рыбака из «Домика у моря». Время незаметно пролетит! А когда я вернусь, будем вместе ждать папу: прыгать, кружиться и делать «ласточку», протягивая руки к окну. Здорово? — С балетом тоже всё понятно! — засмеялся папа. — А что ты скажешь про выступление музыкантов? На каком инструменте тебе хотелось бы научиться играть? — Конечно, на контрабасе! — ни секунды не сомневаясь, выпалил я. — Он такой огромный! В футляре можно запросто спрятаться, когда будем в прятки играть! — Да-а-а, — протянула мама. — Нелегко выявить твоё призвание. Ну хоть что-нибудь было на концерте такое, что запомнится на всю жизнь? — Было, — признался я. — Сейчас узнаете. Я надел бабушкину шляпку с вуалью, накинул на плечи кружевной бабушкин платок, вытянулся изо всех сил и ка-а-ак захлопаю в ладоши! Ка-а-ак закричу «бабушкиным» голосом: «Брависсимо! Брависсимо!» — именно так кричала бабушка после выступления трио «Райские птицы». Такое точно не забудешь. — Ой, как похоже! — захохотали папа с мамой. — Да ты настоящий пародист! Хочешь в театральную студию записаться? — Хочу! — обрадовался я. — Очень хочу! — Вот и чудесно! С призванием, кажется, разобрались. — Мама чмокнула меня в макушку. — А сейчас будем обедать. — Брависсимо! — завопил я. Теперь уже, конечно, своим голосом. Романс «У шкафа» He говорите мне про моль — Мне это причиняет боль! Я вспоминаю шарф, жилетку, Костюм, рейтузы и беретку, А также многое другое, Как жаль, что не вернуть былое… Не говорите мне про моль! Не сыпьте мне на раны соль! Кроссворд с продолжением В воскресенье вечером мы всей семьёй разгадывали кроссворд. — Великая русская река! Пять букв! — объявил папа. И тут же сам ответил: — Волга! — Ха-ха-ха! Ой не могу! Ой насмешил! — Мой младший братишка Кирюша прямо повалился на пол и схватился за живот. — Волга — это же дяди Васина машина! Ты ещё скажи, что есть река Жигули и озеро КамАЗ! — Безобразие! Ребёнок, кроме машин, ничего не знает! — возмутилась бабушка. — Мы сейчас же начнём изучать географическую карту! — Бабушка отнесла хохочущего Кирюшку к себе в комнату и плотно закрыла дверь. — Грузинская царица! Двенадцатый век, шесть букв! — продолжил папа. И снова сам ответил: — Тамара! — Ой! — вскочила мама. — Совсем забыла! Нужно срочно позвонить тёте Томе! — И мама кинулась к телефону. — Ну и кроссворд! Прямо руководство к действию! Вот что значит творческий подход к разгадыванию! — засмеялся папа. — Поехали дальше. Человек с загадочной улыбкой, портрет которого написал Леонардо да Винчи. Я пожал плечами. — Джоконда! — торжественно провозгласил папа. — А кто такой Джоконда? — поинтересовался я. — Не «такой», а «такая». Это прекрасная женщина! Неужели никогда не слышал? — Никогда! — Какой кошмар! — застонал папа. Он отшвырнул газету с кроссвордом, бросился к книжному шкафу и вытащил альбом с репродукциями. — Вот «Джоконда», величайшее творение мастера! Чему она так загадочно улыбается? Несколько столетий миллионы людей ломают над этим голову. — Почему? — удивился я. — Загадочность всегда привлекает внимание. Папа снова взялся за кроссворд. — Продолжим? Но мне уже было не до кроссворда. «Вот то, что надо! — осенило меня. — Вот как я смогу привлечь внимание!» Конечно, не на несколько веков и не миллионов людей, а хотя бы одной девочки, Светы Петуховой. Она новенькая в нашем классе. Чего только я не придумывал, чтобы Света мной заинтересовалась! И пищал как мышка на уроке природоведения, и садился на парту по-турецки, и надевал купальную шапочку на пении! И всё без толку. Оказывается, нужно просто загадочно улыбаться! Но придётся потренироваться. Я схватил репродукцию и подбежал к зеркалу. Смотрю на «Джоконду» и улыбаюсь то так, то этак. — Что с тобой? — изумился папа. — Ничего! Картина очень понравилась, — уклончиво ответил я… Утром я примчался в школу и прямо в раздевалке столкнулся со Светой Петуховой. — Привет! — сказала Света. Я кивнул и загадочно улыбнулся. Света на меня удивлённо посмотрела и пошла в класс. Моя улыбка явно подействовала. На уроках Света то и дело поворачивалась в мою сторону. И каждый раз я загадочно улыбался. Как Джоконда, разумеется. После занятий Света подошла ко мне и встревоженно спросила: — Лютиков, ты не заболел? Проводить тебя до дома? — Я здоров как бык! Сам тебя провожу! — разволновался я. — Можно? — Можно! — обрадовалась Света. — Только ты больше не будешь так морщиться? А то страшно становится! …Теперь я каждый день провожаю Свету домой. Мы весело болтаем о том о сём. Она классная девчонка! И, оказывается, давно хотела со мной подружиться. Всё-таки здорово, что Леонардо да Винчи нарисовал Джоконду, а мы с папой творчески разгадали кроссворд! Санька слушал, как учительница рассказывает про великого сказочника Андерсена, и думал: «Странная всё-таки эта Элиза из „Диких лебедей“! Почему она не написала записочку королю-жениху? Ей ведь только разговаривать нельзя было, когда она плела рубашки из крапивы. Вполне могла бы письменно объяснить, что, мол, так-то и так-то, братья заколдованы, я должна молчать. Доплету рубашки — расскажу подробности. И никаких проблем! А так — сплошная нервотрёпка! И в результате один брат остался с лебединым крылом. Или Русалочка. Голос ведьма у неё отняла. Но руки-то никуда не делись! Тоже могла бы черкнуть письмецо принцу. Он бы во всём разобрался и женился на ней с превеликим удовольствием! И жили бы они долго и счастливо! Почему же обе страдалицы ничего не написали? Ответ напрашивается один: не умели! А я, в отличие от них, умею писать!» — Санька с превосходством посмотрел на Элизу и Русалочку, нарисованных на обложке «Сказок». И тут же задал вопрос непосредственно себе: «Так чего я тяну? Прямо сейчас и напишу Лене Кукиной всё, что хочу сказать!». Дело в том, что «сказать» у Саньки никак не получалось. Ни слова не мог из себя выдавить каждый раз, когда собирался поговорить с Леной. Как будто ненасытная ведьма его голос тоже забрала — к Русалочкиному в придачу! Пора наконец действовать! Санька вырвал листок из тетрадки и старательно вывел: Затем аккуратно сложил послание и ткнул Кукину в спину — она сидела прямо перед Санькой. Лена взяла записку, прочитала и захихикала: — Напиши без ошибок! — и кинула на Санькину парту орфографический словарь. Санька надулся: Элизин король и Русалочкин принц до потолка прыгали бы, получив хоть какие-нибудь каракули от своих немых красавиц! А тут… Санька вздохнул и открыл словарь. Блокнот Чтоб не забыть мне ни о чём — Пора бы стать толковым! — Я записал всё обо всём В моём блокноте новом. Теперь не спутаю, друзья, Недели, дни, года, Куда, во сколько должен я, Зачем и с кем, когда. И заживу я без забот, Не то что раньше жил! …Вот только вспомню, тот блокнот Куда я положил? Встреча с известным писателем Владик Гусев частенько захаживал в библиотеку: брал или сдавал книжки, листал журналы. Но особенно ему нравилось слушать писателей, иногда выступающих перед читателями. Поэтому на вечер встречи с известным писателем Григорием Гурькиным Владик очень торопился — боялся опоздать. — Вот и читатель! — приветствовал запыхавшегося Владика усатый мужчина в очках. — Ты, надеюсь, на встречу со мной так мчался? — Ага, — кивнул Владик, — если, конечно, вы — известный писатель Григорий Гурькин. — Он самый! Кто же ещё! — заверил усач. — А кроме тебя, представляешь, никого нет! — Григорий Иванович, миленький, — взволнованно заговорила заведующая Вера Филипповна, — ещё раз умоляю, извините! Не сердитесь! Честное слово, буквально десять минут назад позвонили из школы, что не могут привезти ребят — все дороги перекрыты из-за выборов. Три класса должны были приехать! Ну никак не могли мы заранее сообщить, что встреча отменяется! — Ой, как жа-а-алко. — Владик погрустнел и собрался было уходить. Но писатель остановил его: — Погоди. Я уважаю своего читателя. Раз ты пришёл, ничего отменять не будем. — Ура! — просиял Владик. А Вера Филипповна воскликнула: — Спасибо, дорогой Григорий Иванович! У вас не только острый писательский глаз, но и доброе сердце! — Как тебя зовут? — обратился писатель к Владику. — Владик Гусев! — ответила за мальчика Вера Филипповна. — Он у нас самый активный читатель. Каждый день приходит! — Это потому, что живу рядом, — смутился Владик. — Ну и читать люблю. Ваши книжки тоже. — Надо же! — почему-то удивился писатель. — Как приятно! И вечер встречи начался. Григорий Иванович прочитал Владику сказку, отрывок из повести и загадал несколько загадок. Владик был в восторге. Он, в свою очередь, тоже, как мог, порадовал писателя: прочитал наизусть целых три его считалки, потом — отрывок из поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» и стихи собственного сочинения: Николаю-лежебоке Не по нраву караоке. — Замолчите! — крикнул он И врубил магнитофон! И ещё: Мы пришли на дискотеку, Прокричали «Ку-ка-ре-ку!» И услышали в ответ: «Покажите-ка билет!». Писатель одобрительно хмыкнул и подмигнул Владику: — Ходишь на дискотеку? — Что вы! — замотал головой Владик. — Это про моего дядю Гену и тётю Люсю. И тут же сочинил стихи про себя: Не хожу на дискотеку, Я хожу в библиотеку! — Отлично! — похвалил писатель. — Я, пожалуй, тоже что-нибудь такое придумаю. — Обязательно придумайте! — вскочила со стула Вера Филипповна. — Это наверняка будет очередной шедевр! А сейчас, извините, я должна вас покинуть! — И Вера Филипповна скрылась в своём кабинете. — Ты молодец! — сказал Григорий Иванович Владику. — Побольше бы таких читателей! Ты мне очень понравился. — И вы мне понравились. Побольше бы таких писателей! — ответил Владик и вздохнул: вечер встречи, судя по всему, близился к концу. А ему ужасно не хотелось расставаться с Гурькиным. Но писатель, похоже, не спешил прощаться. — Чем ты увлекаешься, кроме книжек? — спросил он. — В школе играю в волейбол, — оживился Владик. — С мамой хожу в театр, плаваю на байдарке. А вчера мы записались в бассейн. — Папа тоже спортом занимается? — Не знаю, чем он занимается, — сразу поскучнел Владик, — он с нами не живёт. И перевёл разговор на другую тему: — А правда, что сила слова может изменить жизнь? Моя мама мечтает похудеть. И я сочинил стихотворение: Похудела мигом мама На четыре килограмма. Как вы думаете, это поможет? Подействует? — Непременно! — улыбнулся в усы Григорий Иванович. — Тем более что вы в бассейн записались! А у меня, между прочим, первый разряд по спортивной гимнастике. Смотри! Писатель снял очки, встал на руки и уверенно пошёл по библиотеке. Вдруг раздался весёлый голос: — Владик, ты здесь? — В дверях стояла Владикова мама. — А это кто? — Известный писатель Григорий Гурькин. Просто он сейчас на руках ходит, — объяснил Владик. — Это я вижу, — усмехнулась мама. — Поздно уже! Ты домой собираешься? — Ага. — Приходи скорей! — И мама ушла. А Григорий Иванович перекувырнулся, встал на ноги и задумчиво произнёс: — Знаешь, Владик, мне твоя мама тоже понравилась. Хочешь, я вам как-нибудь позвоню? — Очень хочу! — обрадовался Владик. Он продиктовал номер телефона и с уважением подумал: «Вот что значит острый писательский глаз! Даже без очков, стоя на руках, Григорий Иванович заметил, какая у меня классная мама!». Так писатель, читатель и его мама нашли друг друга. Получилась счастливая семья. Теперь они все вместе ходят в театр, бассейн и плавают на байдарке. А иногда даже делают стойку на руках. Решение Опять начинаю толстеть, Опять нужно срочно худеть! Не буду есть булочки, кашу, Ватрушки, бисквит, простоквашу, Оладушки, блинчики с мясом В течение целого… часа! Загадочный букет Мама вернулась домой сияющая, с огромным букетом цветов. Мы с папой прямо ахнули: — Какой красивый! Откуда? — Угадайте! — лукаво улыбнулась мама. — Это, наверно, какой-нибудь поклонник подарил, — подмигнул папа. — Чувствуется, что он к тебе очень и очень неравнодушен! — Да поклонники ко мне близко подойти боятся! — засмеялась мама. — Знают, что у меня есть ты! — Букет тебе вручил директор школы! — сообразил я. — За успехи в воспитании сына — контрольную-то я переписал на трояк! А была двойка! — За ТАКИЕ успехи букеты не вручают. — Мама строго посмотрела на меня. — Ладно, всё равно не угадаете. Дело было так. Еду я по шоссе, музыку включила. Слушаю группу «Без тормозов»: …Исполним на машинах па-де-де — Немедля попадём в ГИБДД… Тут как раз пост ГИБДД показался. Вдруг выскакивает на дорогу постовой и машет мне палкой. Я остановилась, предъявила документы и спросила: — В чём дело? — Всё в порядке, — козырнул постовой. — Но прошу вас немного подождать. Он скрылся в своей будке, а через минуту принёс эти цветы и вручил их мне со словами: — Уважаемая Наталья Герасимовна! Мы проводим розыгрыш букетов в рамках акции «Дама за рулём». Компьютер выбрал вас! Поздравляю! — И даже руку мне поцеловал. Представляете, никогда в жизни я ничего не выигрывала! И никогда в жизни постовой не целовал мне руку. Так приятно! Спасибо ГИБДД! — восторженно закончила мама. — Потрясающе! Никогда бы не подумал, что такое может быть! — воскликнул папа. — Мне всегда доставались от ГИБДД совсем другие сюрпризы! — А ты не нарушай правила! Тогда, может, и тебе чего-нибудь подарят! — посоветовал я. — Ты, как всегда, очень верно рассуждаешь, — усмехнулся папа и взглянул на часы. — Пойду-ка поставлю машину в гараж. А потом, за чашкой чая, с удовольствием послушаю эту удивительную историю ещё раз. Папа ушёл. И тут же зазвонил его мобильник, который он забыл взять. Мама подняла трубку: — Алло! — Мне Александра Филипповича, — попросил мужской голос. — Александр Филиппович будет через полчаса. Что ему передать? — Это лейтенант Шустриков. Передайте Александру Филипповичу, что я отдал цветы его жене. Сделал все, как договорились. А с кем, кстати, я имею честь разговаривать? — С женой Александра Филипповича, — ответила мама, еле сдерживая смех. — Ой, кажется, я сболтнул лишнее! — заволновался лейтенант и бросил трубку. Мы с мамой посмотрели друг на друга и расхохотались. Неожиданно открылась дверь, в комнату вошёл папа: — Я за своим мобильником. На столе оставил. — А тебе звонил лейтенант Шустриков, — сообщила мама. — Просил передать, что он вручил твоей жене цветы. Как вы договорились. Тут и папа расхохотался. А потом сказал: — На лейтенанта Шустрикова во всём можно положиться. Он и позвонил вовремя. Как договорились! — Спасибо тебе, мой дорогой! — Мама поцеловала папу. — Но только почему ты решил дарить букет таким сложным способом, через ГИБДД? — Чтоб интересней было, — пояснил папа. — А то ты совсем перестала удивляться, когда я приношу цветы! Затем папа снова отправился ставить машину в гараж. А я подумал, что надо срочно организовать акцию «Дама на самокате» или «Дама на роликах» и торжественно вручить букет Маше Тимошиной. Хотя, пожалуй, она и без всякой акции чрезвычайно удивится, если я ей подарю цветы. 8-е марта С праздником, бабушки, мамы, сестрёнки, Тёти, подружки и просто девчонки! Будьте всегда, как сегодня, счастливыми, Нежными, добрыми, очень красивыми! Солнышко пусть вам всегда улыбается! Ваши мечты пусть скорее сбываются! Ну а себе я хочу пожелать Радовать вас и во всём помогать! Самокат На зелёном самокате Я приеду к бабе Кате. Научу её кататься — Как рулить, ногой толкаться, И помчится баба Катя В магазин на самокате! Для разнообразия Первоклассник Стасик учился на «отлично». То есть в дневнике у него стояли сплошные пятёрки. Это было, конечно, здорово. Но однажды Стасик полистал свой дневник и заскучал: «На каждой странице одно и то же! Никакого разнообразия! Вот у Гошки Заглушкина каких только отметок нет! А у меня всё пятёрки да пятёрки!». И поставил зелёным фломастером на свободное место несколько троек. Тройки выглядели, прямо скажем, не слишком привлекательно — кого они вообще могут порадовать! — но своим изумрудно-ярким цветом, несомненно, оживили страничку. Стасик довольно хмыкнул и щедро добавил сине-голубых четвёрок, оранжевых двоек, бордовых и розовых колов. Страничка весело запестрела, как цветущая лужайка. Красота! Стасик прямо залюбовался. И вдруг услышал возмущённый голос: — Ты что с дневником сделал?! — перед Стасиком стоял папа. — Это для разнообразия, — объяснил Стасик. — Двоечником, значит, захотелось побыть? А ты знаешь, что двоечников наказывают? — Папа поставил Стасика в угол и строго пообещал: — Сегодня никаких мультиков! Для разнообразия. …Время тянулось бесконечной жвачкой. Стасик задумчиво расковыривал обои в углу и вздыхал: «Оказывается, не всякое разнообразие — штука хорошая». Минут через двадцать, показавшихся самодельному двоечнику двадцатью часами, папа участливо поинтересовался: — Как дела в углу? Может, теперь хочешь побыть забиякой, попавшим в милицию? — Папа сделал страшное лицо. — Нет, — засмеялся Стасик. — Я снова хочу быть отличником и твоим любимым сыном. Без разнообразия! — и кинулся к папе на руки. Лекарство от контрольной Классный выдался денёк! Уроки закончились рано, погода отличная. Мы ка-а-ак выскочили из школы! Ка-а-ак начали кидаться снежками, прыгать по сугробам и хохотать! Всю жизнь бы так веселился! Вдруг Владик Гусев спохватился: — Братцы! Завтра же контроша по математике! Готовиться нужно! — и, отряхиваясь от снега, поспешил к дому. — Подумаешь, контроша! — Вовка швырнул снежок вслед Владику и развалился на снегу. — Я предлагаю её пропустить! — Как это? — не понял я. — А вот так! — Вовка запихнул в рот снег и широким жестом обвёл сугробы. — Вон сколько тут антиконтролина! Препарат сертифицирован! Лёгкая простуда на время контрольной гарантирована! Завтра поболеем — в школу не пойдём! Здорово? — Здорово! — одобрил я и тоже принял противоконтрольного лекарства. Потом мы ещё попрыгали по сугробам, слепили снеговика в виде нашего завуча Михаила Яковлевича, съели по дополнительной порции антиконтролинчика — для верности — и отправились по домам. Утром я проснулся и сам себя не узнал. Одна щека стала раза в три толще другой, и при этом ужасно болел зуб. Ничего себе лёгкая простуда на один день! — Ой, какой флюс! — Бабушка всплеснула руками, увидев меня. — Немедленно к врачу! Школа отменяется! Я позвоню учительнице. В общем, противоконтрольное средство сработало безотказно. Это, конечно, меня порадовало. Но не совсем так, как хотелось бы. У кого хоть когда-нибудь болели зубы, кто попадал в руки к зубным врачам, тот меня поймёт. А доктор к тому же «утешил» напоследок: — Зуб поболит ещё пару дней. Так что терпи и не забывай полоскать. Вечером звоню Вовке: — Как дела? В трубке раздалось какое-то шипение. Я с трудом разобрал, что это Вовка отвечает: — У меня голос пропал. Разговора не получилось. На следующий день, в субботу, зуб, как и было обещано, продолжал ныть. Каждый час бабушка давала мне лекарство, и я старательно полоскал рот. Болеть ещё и в воскресенье никак не входило в мои планы: мы с мамой собирались идти в цирк. В воскресенье я вскочил чуть свет, чтоб не опоздать, но мама тут же испортила мне настроение: — Никакого цирка! Сиди дома и полощи, чтоб к понедельнику выздороветь. Не пропускать же опять занятия — конец четверти! Я — скорей к телефону, Вовке звонить: — Твой антиконтролин, оказывается, ещё и антицирколин! Цирк из-за него отменился! Предупреждать надо! — Он ещё и антикинол! — сипло подхватил Вовка. — Из-за него меня в кино не пустили! Кто же знал, что будет столько побочных действий! — Думать надо! — возмутился я. — Сам дурак! — отрезал он. Короче говоря, мы совсем разругались и отправились полоскать: я — зуб, Вовка — горло. В понедельник утром подхожу к школе и вижу: Вовка! Тоже, значит, подлечился. — Как жизнь? — спрашиваю. — Отлично! — хлопнул меня по плечу Вовка. — Главное, контрошу-то проболели! Мы расхохотались и пошли в класс. Первый урок — математика. — Ручкин и Семечкин! Выздоровели! — обрадовалась Алевтина Васильевна. — Очень хорошо! Скорее садитесь и доставайте чистые листочки. Сейчас будете писать контрольную работу, которую пропустили в пятницу. А мы пока займёмся проверкой домашнего задания. Вот так номер! Антиконтролин оказался форменным обдурином! Или, может, дело не в нём? Серия «Тузик, Мурзик и другие…» будет интересна всем, кто не безразличен к судьбе тех, «кого мы приручили», кто не зачерствел душой, кто понимает, что всё живое на нашей планете едино. В серию вошли лучшие произведения современной российской литературы замечательных авторов, пишущих для детей, — Валерия Воскобойникова, Леонида Сергеева, Анны Никольской, Михаила Андреева, Олега Трушина, Натальи Крудовой и других. Самые смешные истории о проделках современных мальчишек и девчонок в школе и дома вы найдёте в весёлой серии «Школьные прикольные истории». Эти книги написали для вас замечательные детские авторы: Тамара Крюкова, Марина Дружинина, Валентин Постников, Дмитрий Суслин, Анна Кичайкина, Александр Хорт и др.