— Здрасте! Нормально, — отозвался Марбас, правда, без энтузиазма в голосе, сокращая количество слов до минимума.

— Племянника? — переспросила я, снова переводя взгляд с библиотекаря на самозваного родственника.

— Двоюродного. Его отец попросил за ним приглядеть, — в подтверждение своих слов Асмодей положил руку на плечо Марбасу и с силой сжал так, что тот едва заметно оскалился. Неожиданное самообладание оказалось недолговечным. — Он бывает вспыльчивым, но думаю, вы подружитесь, мисс. Если будет плохо себя вести, то сразу говорите.

Помедлив, я кивнула. Два дня в лесу, в компании двух падших, один из которых конченый садист — это немного не тот отдых, на который я рассчитывала, если честно. Не хватало только, чтобы они с нами под одной крышей жили. Ранее предложение провести выходные с несколькими преподавателями казалось привлекательнее и жизнерадостнее. Да хоть весь учительский состав школы, только не эти двое!

— Ладно, пока Анна собирает свои лучший выходной туалет, предлагаю загрузить в машину все вещи, — хлопнула в ладоши тётя.

Станиславский согласно кивнул и открыл багажник.

— Как будем грузить? Нас сейчас пятеро едет, но я правильно понял, что ваша дочь хочет взять ещё друга с собой? — поинтересовался он, стараясь, между тем, не встречаться со мной взглядом. Видимо, чувствовал, как сильно я их всех ненавидела.

Анна, как выяснилось, пригласила с собой одноклассника, с которым, как я поняла, она встречалась. Кое-как мы смогли прийти к решению, что сейчас загружается только половина багажника, оставляя одну спинку кресла поднятой, чтобы, когда мы заедем за парнем сестры, кто-нибудь сел позади, на третий ряд.

Марбас, не говоря ни слова, уселся на заднее сидение, надел наушники и старательно сделал вид, что он не с нами. Молчание с его стороны меня несказанно радовало. Я закинула рюкзак в багажник и села рядом с падшим, отгораживая его таким образом от Анны, которая, впрочем, где-то затерялась. Надеюсь, что её не погребло под завалами одежды из шкафа.

— Эй, — я осторожно ткнула пальцем в локоть Марбаса. Тот передёрнул плечами, но даже не посмотрел на меня. — Учти, одна выходка с твоей стороны — и я всё расскажу сам знаешь кому.

— Захлопнись, Казадор, — пробурчал он в ответ. — Иначе тебе придётся рисовать ему картинки, чтобы объяснить, что произошло.

Асмодей, тем временем, неожиданно сел на водительское сидение, отрегулировал руль и кресло под себя, поправил зеркало заднего вида. Потом повернулся к нам.

— Я повторяю правила, на всякий случай, — он посмотрел на нас поверх очков. — Не пить, не курить, не ругаться, не драться, не домогаться.

— Дрочить хоть можно? — рыкнул Марбас, явно борясь с желанием не врезать ему в нос.

— В темноте, под одеялом, предварительно помыв руки… Хоть до полусмерти. Ещё разрешаю дышать и изредка ковыряться в носу, если возникнет необходимость, — без тени улыбки отозвался библиотекарь. — Если с Нозоми что-то случится или она на тебя пожалуется — пеняй на себя. Аналогично и со всеми остальными сотрудниками базы и отдыхающими. В особенности с семьёй Дэвис.

Парень что-то проворчал в ответ, Асмодей хотел было переспросить, всё ли понятно демону болезней, но в этот момент подбежала запыхавшаяся Анна с сумкой наперевес.

— Всем привет, с кем не виделась! — нарушила она относительную тишину своим радостным возгласом. Машина качнулась от того, что девушка швырнула в багажник свою сумку. Тётя Маргарет закрыла заднюю дверь и пошла садиться на переднее сидение рядом с библиотекарем. Анна плюхнулась подле меня. — О! Приветик! А ты кто?

Марбас удостоил её таким взглядом, что улыбка мгновенно улетучилась с лица сестры. Во взгляде падшего читалось всё: и желание убийства, и звериный голод.

— Это Марк, племянник Роберта, — объяснила тётя, доставая ноутбук. Видимо, собиралась закончить работу по дороге. — К слову, Роберт, в прошлый раз он… Употреблял алкоголь. Для его возраста, тем более в присутствии взрослых — это несколько вызывающий поступок. Я понимаю, что это дело его самого и его семьи, но если можно, пусть он воздержится от подобного в присутствии девочек.

Асмодей завёл двигатель и начал выезжать с парковки, поэтому ответил только тогда, когда машина покинула территорию школы.

— Он взялся за ум. Во всяком случае, его отец, — на последнем слове Станиславский сделал отчётливое ударение, явно намекая Марбасу, что его ждёт, если тот ослушается, — мне обещал, что сейчас он разве что курит иногда.

— Сигареты тоже плохо, — покачала головой тётя и обернулась на нас. — Марк, зачем ты портишь себе здоровье? Неужели ты думаешь, что, ведя такой образ жизни, будешь выглядеть взрослым?