Несколько часов назад случилось вот что:

Тонкс сильно стучалась в дверь к своему коллеге по работе, да так, что порядком отбила себе костяшки на руках.

— Да чтоб тебя! — распахнул дверь Северус. — Оставишь ты меня сегодня в покое или нет? Нигде спрятаться не могу.

— Только не в этой жизни, — подсказала Тонкс с ухмылкой.

— Мантикора тебя задери, верно! Кинь в меня Аваду, пожалуйста.

Северус уже было собрался захлопнуть дверь перед Тонкс, но настырная девица проскользнула у него под рукой в гостиную.

— Нимфадора… — медленно и угрожающе зашипел Снейп. — Я действительно считаю, что наши с тобой отношения должны завершиться Авадой.

— Северус! Ты должен сейчас же связаться с бедной девочкой. Хватит уже вас обоих мучить!

— Это я мучаю?! — воскликнул Снейп и чуть не закашлялся от подобного заявления, даже брови его, кажется, были оскорблены и поползли вверх, выражая тем самым несогласие.

— Ты. Кто из вас умнее и мудрее и взрослее и так далее? — применила Тонкс древнюю проверенную тактику борьбы с возражениями.

Удочка была заброшена, и Снейп попался на крючок: он выпрямил спину и задумался, кивнув сам себе. Тонкс чуть не засмеялась, тем самым чуть не испортив ситуацию.

— Северус, дай вам шанс, — произнесла Тонкс.

— Нимфадора, не думал, что я это когда-нибудь скажу, но тень истины в твоих словах есть. Но…

«Что ещё за „но“, Волдеморт тебя побери?!».

— … я пытался, а она…

— Да сколько ж можно! Мы опять вернулись к тому месту, откуда начали! — девушка дёрнула плечами и нетерпеливым движением почесала макушку головы.

— Мне нужно всё обдумать! Оставь меня, — попросил Северус, но наткнулся на разъярённый взгляд бывшего аврора:

— Северус Тобиас Снейп, — Тонкс ткнула своей волшебной палочкой зельевару в грудь, — если ты сейчас же не отнесешь свою слизеринскую задницу к Гермионе, то я не отвечаю за последствия!

— Нимфадора, Мерлин с тобой, Тонкс! Ты угрожаешь опытному волшебнику, с огромным багажом знаний тёмной и боевой магии! Неужели я испугаюсь твоих дешевых приёмов?

— Сейчас увидим, — многообещающе прошипела Тонкс и одним взмахом палочки сняла с себя всю одежду, кроме нижнего белья.

— Мерлин ж мой! Люпин, прости меня! — закричал Снейп и неуклюже отвернулся, чуть не стукнувшись лбом о дверь.

Тонкс хихикнула и произнесла:

— Я пошла в душ напевать магловские песни! И ничто тебя не спасёт, потому что я знаю контрзаклинания против всех заглушающих чар! — пригрозила она. — Брысь отсюда и поживее!

— Это ты Минерве так говори! — возмутился Снейп и резко хотел повернуться к собеседнице, но вовремя увидел оголённую частичку её ноги, поэтому пришлось снова повернуться к стене, сокрушаясь: — Быстро одевайся, Нимфадора, а то пожалуюсь Люпину!

— Ремус уехал на пару дней с Сириусом.

— Да чтоб вас всех!

— Марш к Гермионе!

— Ещё чего!

— Я уже почти залезла в душ!

— Лучше б ты залезла к мантикоре в пасть!

— Не хами!

— Раздери тебя хагридовы соплохвосты, Тонкс, я тебя ненавижу! И когда вернусь…я… я…

— You’re the kind of person you meet at certain dismal, dull affairs*, — запела Тонкс, услышав из ванной сильный стук закрывшейся двери. Она улыбнулась. — А почему бы действительно не принять душ?

***

Совесть Северуса Снейпа никогда не была настолько спокойна, как сейчас, когда он проник в кабинет директора Хогвартса, чтобы своровать летучий порох. Тем более, он знал, что Альбус отправился погостить к Августе Лонгботтом.

Северус точно помнил, что летучий порох с острова ещё оставался, когда Дамблдор переписывался с ними зимой.

— Дементор побери, проклятый старикашка, куда ты запрятал порох, — ругался Снейп, шаря рукой на каминной полке при тусклом свете Люмоса.

— Тебе помочь, Северус? — спросил чей-то спокойный голос позади зельевара.

Северус хотел было отмахнуться от предложения помощи, но понимание произошедшего пришло только секунды три спустя. Он резко развернулся и упёрся зажжённой палочкой прямо в шотландскую клетку рукава спальной сорочки Минервы МакГонагалл.

Снейп тихо выругался и добавил погромче:

— Минерва, разве можно меня так пугать?

— Северус, можно узнать, что вы делаете в такое время в кабинете директора? — спросила МакГонагалл, и тот прекрасно вдруг понял, как чувствуют себя провинившиеся хогвартские полуночники, попавшиеся ему на месте преступления.