— Гермиона, наверное, тебе показалось, — отмахнулся тот, — там все были взволнованы.

«Ну да, — думала Гермиона, — особенно ты, поэтому ничего вокруг себя и не заметил…».

***

Когда Кэролин очнулась в больничном крыле, то очень обрадовалась, завидев около себя друзей. Сзади Гермионы и Гарри стояла Луна с пирожными в руках. Она первая заметила, что девушка очнулась и, показав той пирожные, положила их на прикроватную тумбочку, где алели в вазе цветы и были набросаны конфеты.

Кэролин прикрыла глаза и улыбнулась.

— Мне нельзя играть в квиддич, — тихо сказала она.

Гарри взял её руку.

— Кэрри! Да брось ты, это всё Терри Бут, лупит битой со всей дури… Как ты?

— Кажется, в прошлом году он также сбил двух хаффлпаффцев, — задумчиво сказала Луна.

— Кэролин, — Гермиона нежно погладила подругу по руке, — ты молодец! Скоро поправишься! Тебе очень повезло.

— Что упала? — лукаво улыбнулась девушка.

— Что нет серьёзных повреждений, — Гермиона засмеялась.

— Так! Почему не позвали меня? — мадам Помфри была ещё более сердитой, чем обычно. Она провела вдоль тела девушки палочкой и неопределённо хмыкнула. — Как ты, милая?

— Голова немного кружится, — пожаловалась девушка, — а в остальном замечательно!

— Это хорошо, что замечательно, — мадам Помфри куда-то исчезла.

— Кажется, сейчас выгонят, — понуро сказал Гарри, и был прав.

Мадам Помфри принесла на подносике кучу всяких лекарств и попросила всех освободить помещение, по крайне мере до вечера.

***

— Всё в порядке, она уже очнулась, выпей чаю, — Тонкс протянула Снейпу чашку с горячим напитком. — Навестишь её.

— Я?! Как? — Снейп с раздражением отвёл руку девушки.

— Ну…

— Вот именно!

— Ты же готовил эти дни зелья для Поппи, принеси что-нибудь ей из них, заодно спросишь девочку о её самочувствии…

Снейп вскочил с кресла и заходил туда-сюда по ковру.

— Была бы она на моём факультете…

— И ты бы закрыл её от всего мира, запретил общаться со сверстниками и играть в квиддич, — Тонкс закатила глаза.

— Зато она была бы здорова!

— Она и сейчас здорова, зануда. Ну какой квиддич без травм?

Снейп угрюмо уставился на коллегу и тяжело вздохнул…

***

— Дядя! — радостно улыбнулась Кэролин. — Как я играла?

— Весьма неплохо, Кэрри, — Дамблдор осторожно присел на стул, стоящий возле кровати девушки. — Как ты себя чувствуешь?

— Уже хорошо, мадам Помфри обещала завтра выписать меня, так что я пойду на занятия.

Дамблдор улыбнулся и вытащил из кармана мешочек с лимонными дольками и шоколадными лягушками.

— Это тебе.

— Ох, дядя, про твои лимонные дольки тут ходят легенды! Спасибо!

— Прости, что не пришёл раньше, — Дамблдор грустно улыбнулся. — Поппи сказала мне, что ты спала. От кого цветы, дорогая?

— Не знаю, — девушка смущённо улыбнулась и засунула в рот шоколадную лягушку, — от друзей, наверное. О, тут ты, — девушка ткнула пальцем в карточку. — Почему они до сих пор пишут неверную информацию о дедушке?

Дамблдор помрачнел.

— Не знаю, милая. Ты же знаешь, что люди всегда предпочитают сплетни правде, — Дамблдор погладил ее по руке. — Как дружба с Гарри? — директор поспешил переменить тему.

— Гарри, — девушка порозовела, мечтательно закатив глаза, — он замечательный. Кажется, я влюбилась.

— Кажется? — хитро улыбнулся директор.

— Не кажется, а точно! — Кэролин вся сияла. — Как здорово, что здесь, в Хогвартсе, у меня есть родной человек, с которым я могу поделиться этим! — девушка резво привстала и обняла Дамблдора.

— Гарри — хороший молодой человек, — сказал тот, расплываясь в улыбке.

— Люблю тебя, дядя!

— А я тебя, Кэролин.

Когда Дамблдор выходил из палаты, Тонкс успела вжаться в стенку, чтоб её не заметили. Но ей не повезло, сделав пять шагов, Дамблдор тихо произнёс:

— Нимфадора.

— Директор, — девушка вздрогнула, — я…

Дамблдор повернулся и приблизился к метаморфине.

— Я очень люблю свою племянницу, раз уж ты слышала…

— Я… я… — глаза директора жгли насквозь.

— Её нельзя волновать, Нимфадора, девушка ещё не поправилась.

— Да, конечно, я просто хотела зайти, но я лучше зайду завтра.

— Завтра её уже выписывают, — спокойно сказал Дамблдор.

— О-о, это замечательно, я, пожалуй, тогда пойду?

— Конечно, Дора, спокойной ночи!