Божку очень не хотелось говорить о том, что одинаковые татушки они с братцем сделали еще в молодости, в тот счастливый период, когда у них была большая дружная семья, а поэтому он принялся с ходу придумывать новую легенду о картинках с драконами.

– Эта татуировка для нас - как фамильный герб, она есть только у моих родственников и служит также для беспрепятственного открывания порталов без специальных приспособлений и безопасного прохода через них.

– Если это фамильный герб, то почему он есть и у Шао Кана?
– спросил доселе молчавший Саб-Зиро.

Рейден скроил такую рожу, словно бывший воин Лин Куэй наступил ему на яйца.

– Старший Бог Шиннок - мой отец, - наконец ответил старый склочник после минутной паузы.

– А Шао Кан тебе кто?
– с издевательским интересом спросил Джакс.

– Шао Кан-мой брат, - Рейден скорбно посмотрел на Избранных, словно ожидая сочувствия с их стороны.

Воины Земли стояли в немом удивлении. Лю Канг был в ужасе, Ночной Волк и Саб-Зиро изумленно переглядывались, Соня хмыкнула, подумав о том, что теперь вся головоломка со Смертельной Битвой сходится, Китана, которая давно обо всем знала, но молчала по просьбе Рейдена, взирала на происходящее с надменной рожей. Тишину нарушил Джакс.

– Ну у тебя и семья - урод на уроде, - прямым текстом выдал он, всем своим видом демонстрируя, что плевать хотел на божественный статус Рейдена. Тот на секунду обалдел от такого хамства, но потом продолжил рассказывать сложносочиненные сказки.

– Много лет назад мой отец был протектором Внешнего Мира. Он решил, что его наследник был достаточно сильным, чтобы убить в бою своего брата. Я победил Шао Кана, но не смог его убить. Тогда отец прогнал меня и поднял мятеж против остальных богов. Они победили его и навечно заточили в месте, именуемом Не-Мир. Мой брат не простил мне того, что в этой войне я встал на сторону Старших Богов. Именно поэтому он и решил захватить Земной Мир, подвластный мне. Надеюсь, вам ясно, что Шао Кан должен умереть.

Соня задумчиво смотрела куда-то вбок. Интересно же выглядит вся история в озвучке Рейдена.

– На этот раз ты убьешь его, - решил приободрить павшего духом протектора Лю Канг.

– Я не смог тогда, не смогу и сейчас, - произнес печальным голосом трагического актера божок-манипулятор, в душе предвкушая, как сейчас переложит всю грязную и опасную работу на плечи бедного Лю Канга, хотя совсем недавно не хотел этого делать.

– Ну и что же нам делать?
– растерялся Лю. Несмотря на свою недавнюю решимость расправиться с обидчиком Сони, он все же сильно боялся Императора, а посему перспектива поединка с ним не очень нравилась несчастному Избранному.

– Я уверен, что ты сделаешь все, что сможешь, Лю. Я буду молиться за тебя Старшим Богам, - назидательно изрекло божество-убожество.

Лю еще больше растерялся и испугался. Главное, чтобы друзья ничего не заметили, ведь им тоже страшно.

– Лю-наша единственная надежда, - поддержала Рейдена Китана; ей очень пришлась по душе идея расправиться с ненавистным отчимом чужими руками.

Избранные окружили Лю.

– Я хочу сразиться с Императором, но не знаю, готов ли я к этому, - Лю попытался взять себя в руки и придать голосу уверенное звучание.

– Ты должен верить в себя, Лю, - ответила Китана.
– Мы все в тебя верим.

Бедному Лю, которого в очередной раз заставили выполнять чужие желания, ничего больше не оставалось, кроме как послушно кивать.

***

Пока Рейден жаловался Избранным на своих гадких родственничков, Синдел, Джейд и их спутники пришли в Имперский Дворец и доложили Шао Кану обстановку. Император остался всем доволен, однако Шиннок был отнюдь не в восторге; более того - он устроил сыну очередную сцену.

– Не обращай внимания - мой отец в настоящее время не совсем еще пришел в себя, - тихо шепнул королеве Шао Кан.

– Вы должны были делать все абсолютно иначе!
– Шиннок сперва начал говорить на повышенных тонах, но потом перешел на крик; в какое-то мгновение Шао Кану показалось, что его отец вот-вот ударит Джейд, которая стояла ближе всех к нему.
– Вы обязаны были заманить их в ловушку во дворце! Вы заслуживаете самой суровой кары!

Дальше Шиннок принялся в подробностях перечислять, что именно он хотел бы сделать с подручными своего сына; Шао Кан в это время сидел рядом и с неудовольствием узнавал в отце себя в былые времена-до знакомства с Эсмене.

– Папа, я думаю, ты несколько перегибаешь палку, - мягко произнес Император, понимая, что Шиннок не совсем адекватен.
– Во-первых, я велел им заманить Избранных в Эдению, а не конкретно во дворец. Мой план состоял несколько в ином: я собираюсь успешно завершить процесс слияния, а потом уже на исходе шестого дня избавиться от Рейдена и его приятелей.

Киу Кан снова принялся возмущаться, втолковывая сыну, что у того неправильный план, однако Император решил все же попробовать достучаться до разума своего отца, если таковой у него еще остался после долгого пребывания в Не-Мире.