Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава 1 Борьба и безнадежность ==========

Она оглядывается. Обнаруживает себя в лесу, и морщиться от странного холода внутри. Как странно – еще совсем недавно она всосала в себя тьму, что угрожала уничтожить их маленький городишко – и вот, она уже тут.

Ее пальцы холодны и ей откровенно страшно. Чего она боится? Нет, не леса. Не надвигающихся сумерек. И даже не одиночества. Девушка боится удовольствия, какое доставляет ей Тьма. Всего несколько часов, как она стала Темной, а уже столько безумной радости. Пугающе и чарующе. Она бредет по лесу, слушая, как хрустят ветки под ногами. Она знает – даже птицы бояться ее. Они всегда подлетали к ней, как к своей, общались с нею. Теперь же целыми стаями летят как можно дальше.

Ей тяжело дышать. Ее душит зло. От одиночества она сжимает пальцы в кулаки. Она не привыкла, точнее, давно отвыкла быть одной. Она начала забывать, что такое, когда весь мир отворачивается от тебя. Слишком счастлива была в Сторибруке со своей семьей, с сыном и Киллианом.

Она ищет. Чего? И сама не знает. Просто бредет по лесу, зная – это «что-то» - рядом. Протяни руку – достанешь. Но ей нужно это найти. От этой находки зависит ее жизнь.

Ей становится холодно, и она кутается в свои лохмотья. Что происходит? Где ее одежда? Где любимый свитер, в который была одета, прежде чем нырнуть в Тьму? Почему это длинное мешковатое платье? Ужасная одежда – проклятье всех Темных?

Она осторожно ступает по влажной траве. Недавно прошел дождь. Ее руки все еще горят, потому что это она метала молнии в небо. Зачем? От боли. Она покинула всех своих родных и не знает, вернется ли когда-нибудь сюда. От одиночества. Ее любимый остался в их маленьком городишке и, наверное, сейчас сходит с ума. А еще – от радости. Потому что вдруг спали все оковы, разрушились все запреты, что преследовали ее, когда она была Спасительницей. Когда была героем.

– Привет, дорррогуша! – пропищал кто-то возле уха и девушка остановилась.

Огляделась, ища, кто же к ней обращается. Но никого не обнаружила, и пошла дальше. В нескольких шагах от себя она видела камень, на нем что-то было выгравировано. Точнее, выцарапано ножом.

Она подошла ближе. И вдруг почувствовала, что ее дыхание останавливается. И присела на камень. В голове кружилось. Ей было плохо. Она вдруг ощутила ужасный страх. И без того холодные руки стали еще холоднее. Она не понимала, что с ней происходит. Но вскоре осознала – она не одна.

Из – за соседнего дерева показалась кудрявая голова. Вскоре она увидела золотистую кожу и волнистые волосы Румпельштилцхена. Темный пришел к ней. Он сел на соседний камень, и, как обычно, захохотал своим неповторимым смехом:

– Дорогуша! Куда это ты идешь? Одна – без меня?

– Пошел вон! – прорычала Эмма, вставая.

Темный лебедь. Вот кем стала бывшая Спасительница. Ура?

Румпель не отставал ни на шаг. Она слышала, как за ее спиной топают маленькие ножки злодея. Ее начинало это раздражать. Нет, ее это просто откровенно бесила.

– Ты еще здесь? – зарычала она, обернувшись.

– А разве я тебе не нужен, дорогуша?

– Нет! – гаркнула она.

И поняла, что врет. Темный был ей очень нужен. Она в принципе, нуждалась в ком-то, дабы не быть задушенной собственным одиночеством. Когда боль в сердце стала сильнее, она вновь остановилась и опять рухнула на первый попавшийся камень. Ей не хотелось впутываться в разговор с Темным, но она не могла не спросить:

– Что со мной? Что происходит?

Румпель вновь захохотал:

– Тебя поглощает Тьма, дорогуша. Правда, потрясающее чувство?

Эмма Свон промолчала. Она боялась подтвердить то, что он только что сказал.

Румпель потер крохотные ручки и подошел к ней ближе:

– Не отвечай. И без слов понятно, как тебе это нравится.

Он склонился к ее уху и прошептал, обпекая жарким дыханием:

– Темная. Темная. Темная.

Внутри нее все всколыхнулось.

Ей понравилось, как ее назвали. Более чарующе, чем «герой», или «спаситель». Это просто завораживало. Ей хотелось слушать это его «Темная» до бесконечности. Это, наверное, вообще было самым прекрасным из того, что она слышала за всю свою жизнь.

Но она осекла себя. Нет. Она должна помнить: ее Тьма – это жертва. Она приняла ее ради спасения тех, кого любят. Ее Тьма ей чужда.

Она вновь встала и пошла дальше по извилистой тропе. Ей хотелось кричать. Но не от боли, нет. Она чувствовала странный восторг от того, какой теперь стала. И это ее пугало. Румпель покорно шел рядом и хихикал. Мерзкий крокодил, что-то замышлял.

Они остановились около огромного дуба и Эмма, вновь застигнутая врасплох приближающейся болью, привалилась на него.

Она тяжело дышала и бесполезно пыталась унять шум в голове. Голоса у нее в висках пели свою песню – мама, Киллиан, мадам Мер. Все они кричали ей: «Не надо, Эмма! Сражайся! Борись!»

А она была совершенно не уверенна, что хочет бороться.

Румпельштильцхен кусал губы. Его лукавые глазки странно бегали, каждый раз, как он смотрел на нее. Она обернулась, и грязные волосы разметались по щекам:

– Что? Чего ты хочешь от меня?

– Чтобы ты стала Темной, наконец. Тебе это предназначено, дорогуша. Это твоя судьба. А ты так упорно от нее бежишь. Но зачем? Ты же можешь принять то, что тебе предлагается. И кайфовать от жизни.