Потрясенный этим зрелищем, Шерлок поначалу решил, что девушка мертва, но, наклонившись к ее лицу, уловил чуть заметное движение. При каждом слабом вздохе вырывались едва слышные хрипы.

– Лион… Черт возьми, что же с тобой наделали?..

Он протянул руку и стал осторожно вынимать из ее ладони пистолет. Внезапно ее пальцы напряглись и сжали рукоять. Широко распахнув глаза, несколько секунд девушка немигающе смотрела на него. Взгляд у нее был мутным, радужки темными. Шерлок, заметив, как зашевелились грязные потрескавшиеся губы, понял, что она что-то тихонько бормочет, и, приблизившись, с трудом различил слова:

– Привет… Шерлок…

Веки дернулись и закрылись, черты лица разгладились. Она выпустила браунинг. Шерлок осторожно поднял ее хрупкое искалеченное тело и отнес в дом, положил на диван, укрыв своим пальто, достал мобильный телефон и набрал номер Майкрофта.

Но Вы меня спрашивали, где гулял все это время Шерлок, так что вот и объяснения.

========== Глава 17. Ее душа. ==========

Из дневника Вонды Мур:

Вечная борьба против целого мира… Это не просто жизнь, это сотни и сотни тысяч секунд, наполненных чувствами: грустью, тоской, мимолётным и призрачным, словно туман счастьем. Это одиночество сквозь вечность, где есть одно сплошное сражение; побег от самой себя, от эмоций и человечности, от того, что заставляло ее светиться как звезда по утру; влечение в неведомые дали, где можно было бы избавиться от груза в опустошённой и изрезанной потерями и смертями близких душе… Сплошной хаос и неразбериха, мелькающие и проносящиеся словно тени люди…

Вот чем былo наполнено все ее существование, с тех самых пор, как ей исполнилось четыре года. Она привыкла стоять до конца, используя все подручные средства и стараясь не втягивать в это окружающих. Бои, боль, страдания, бессилие… Эти чувства сопровождали ее всегда, и даже не смотря на то, что рядом кто-то всегда находился, она часто чувствовала себя непонятной и покинутой. “Среди людей тоже бывает одиноко”, и это как нельзя лучше показывало состояние ее души.

Вскоре после того, как Эриделион переехала к своему дяде, она встретила меня. Поначалу в наших с ней беседах и разговорах было очень много недоверия, в основном с ее стороны, но потом колебания и подозрения постепенно развеялись, и она научилась вникать в мои слова и прислушиваться к ним. Хотя и оставались сомнения по поводу того, говорю ли я правду или просто забавляюсь от нечего делать.

Однажды она сказала мне: “Гадания это ерунда, никому не нужна чушь! Такие люди как вы вешают слишком доверчивым лапшу на уши и бессовестно пользуются этим. Шансы на то, что ваше “предсказание” сбудется, ничтожно малы, а если это и происходит, то только из-за благоприятного стечения обстоятельств, и все”.

Ее видение жизни отличалось от всех, с какими я когда-либо сталкивалась. Она привыкла смотреть на мир открытыми глазами и принимать то, что он подчастую был жестоким, безнравственным и совершенно беспощадным. Это давало ей силы для дальнейшей борьбы, но вместе с тем и иссушало ее. Если выражаться образно, так врата в ее душу оказывались распахнуты настежь. Она впитывала в себя происходящее, как губка вбирала бы воду, но одновременно с этим позволяла своему внутреннему “я” слабеть.

Когда видишь таких, как она, сразу же понимаешь, насколько тяжелой и несправедливой может быть жизнь. У тебя есть все: семья, любящий человек, а у нее нет. Она была лишена всего этого и, что самое главное, потеряла шансы на то, чтобы понять, что такое любовь и теплота, и каково это: ощущать их.

Шли годы, мы виделись иногда, редко, конечно, но все же, когда это происходило, я чувствовала ее тонкую, словно паутинка, радость. Встреча с кем-то из прошлого, кто поддерживал ее, дарила ей возможность вновь стать нужной. Я предсказала ей, что многие прозовут ее Одинокой Волчицей, но это будет не навсегда. Однажды она познакомится с человеком, похожим на нее, с подобными мыслями и принципами, и он начнет ее менять. Ему, единственному на всем белом свете, будет позволено проникнуть в ее внутренний мир и сделать его светлым, и в тот момент она должна будет ему это разрешить.

Я не была осведомлена относительно точного имени этого мужчины, оно скрывалось, словно бы не хотело, чтобы кто-то посторонний его разглядел, но я различила инициалы, всего две буквы – ШХ. Правда, Риди предпочла не знать этой информации. “Всему свое время”, - заметила она.
– “Когда этот Волк появится, то пускай все идет своим чередом”.

Это было мудро и благородно с ее стороны, и лишний раз доказывало всю ее уникальность и неповторимость. Мрак, окутывавший ее сознание, внушал мне тревогу и опасения, но я была твердо уверена в том, что ей удастся его победить. Недаром среди старых знакомых ее знали под именем Брилл, то есть, “сильная от Бога”.

Так или иначе, Эриделион была, есть и всегда будет самой интересной личностью из всех, с которыми мне за всю мою жизнь довелось познакомиться.

25 октября 1999 года

========== Глава 18. За неё! ==========

Когда сестра Гарриет Бринс влетела в кабинет доктора Майкла Стейлза, было без четверти девять вечера. Снаружи уже смеркалось, небо заволокли тучи, и собирался дождь.

– Что случилось?

– К нам летит вертолет. Двое пациентов. Пожилой мужчина и молодая женщина. У нее огнестрельные ранения. Ею нужно будет заняться немедленно, как только она прибудет! Распоряжение от мистера Холмса.

– Даже так? Это кто-то важный?

– Да, сэр.

– Понятно. Приготовьте операционную, врачей и ждите меня.

– Хорошо.

Гарриет убежала с поручениями, а врач подошел к раковине и ополоснул лицо холодной водой. Денек выдался не из легких, но, впрочем, как и всегда.

Стейлз вытерся и заварил себе кружку горячего чая. Сейчас ему нужно было собраться с мыслями и приготовиться к плотной работе, которая, по всей видимости, обещалась быть весьма серьезной.

Внезапно сверкнула молния, следом за ней раскатисто загрохотал гром. Прогноз не ошибся, начиналась буря, первая гроза с момента наступления весны.