Эволюционирующее Сознание, достигая очередного уровня, порождает соответствующий класс существ – сначала появляются материальные формы и силы, за ними – растительная жизнь, потом – животные и первобытный человек, затем – развитые человеческие существа и, наконец, более или менее развитые духовные существа: но, в силу непрерывности эволюционного процесса, между разными стадиями эволюции не существует чётких границ; каждая новая эволюционная ступень или новая формация включает в себя все предыдущие стадии. Животное включает в себя живую и неживую Материю; человек включает в себя оба вида Материи, а также животное существование. И всё-таки, в результате переходных процессов между разными типами существ появляются определённые границы, или же их разграничивает Природа в процессе перехода от одного вида к другому, наделяя определёнными природными свойствами и стереотипами поведения: но каждое такое разграничение необходимо, скорее, для предотвращения падения того, что развилось, на более низкий уровень, и оно совсем не отрицает и не нарушает непрерывности эволюции. Эволюционирующее Сознание переходит с одного уровня на другой или от одного этапа к другому либо за счёт незаметного процесса, либо некоего скачка или кризиса или даже вмешательства свыше – своеобразного нисхождения, побуждения, влияния с более высоких планов Природы. Но какими бы ни были средства, Сознанию, тайно пребывающему в Материи, незримому Обитателю, удаётся расти и восходить всё выше и выше, поднимая свои былые формации на уровень нынешних и готовя и те, и другие к дальнейшему подъёму. Таким образом, заложив сначала фундамент в виде материального бытия, материальных форм, сил, структур – в которых оно, на первый взгляд, пребывает в глубоком забытьи, хотя, на самом деле, как нам теперь известно, действует на подсознательном уровне, – оно способно породить жизнь и живых существ, породить ум и ментальных существ в материальном мире и поэтому должно быть способно породить в нём Сверхразум и супраментальных существ. Благодаря этому последовательному развёртыванию был достигнут нынешний этап эволюции, которая не может остановиться на человеке, являющемся её кажущимся венцом, и должна достичь своей подлинной вершины; ибо, сам по себе, человек – это переходное существо, находящееся в критической точке всего эволюционного становления.

В каждый момент эволюции, в силу её непрерывности, в ней должно присутствовать прошлое с его фундаментальными и всё ещё заметными результатами, настоящее, в котором намеченные ею результаты находятся в процессе становления, и будущее, в котором должны проявиться ещё неразвитые силы и формы бытия, пока не наступит полное и совершенное проявление. К прошлому относится период медленной и трудной подсознательной работы, имеющей внешние результаты, – период бессознательной эволюции; настоящее – это промежуточная стадия, неуверенное восхождение по спирали, в ходе которого человеческий ум используется тайной эволюционной Силой бытия и участвует в её работе, не совсем понимая, в чём она заключается, – на этом этапе эволюция постепенно становится сознательной; будущее должно представлять собой всё более и более сознательную эволюцию духовного существа, достигающего, благодаря проявлению гностического принципа, состояния полной динамической самоосознанности.

Первичная основа этого проявления, создание материальных форм, сначала бессознательных и неодушевленных, затем живых и мыслящих, появление всё более и более сложных организмов, способных выражать всё большую силу сознания, были изучены Наукой с физической стороны, со стороны формообразования; внутренняя же сторона, сторона сознания осталась практически неизученной, – в немногочисленных исследованиях внимание, скорее, уделялось её физическому основанию и внешнему инструментарию, а не усложняющейся работе самого Сознания. И хотя непрерывность эволюции очевидна – ибо Жизнь появляется в результате развития Материи, Ум – в результате развития субментальной Жизни, Интеллект – в результате развития витального и чувственного ума, – разрыв между одним уровнем сознания и другим, в восходящей иерархии планов сознания, нам кажется столь огромным, что возникающую между ними пропасть на наш взгляд невозможно ничем заполнить, ни перепрыгнуть; нам не удаётся обнаружить каких-либо убедительных и конкретных доказательств перехода от одного уровня к другому или того способа, с помощью которого он осуществлялся. Даже во внешней эволюции, даже в развитии физических форм, где все данные налицо, обнаруживается отсутствие необходимых звеньев, которые так и не удаётся найти; в эволюции сознания ещё труднее объяснить переход с одного уровня на другой, ибо это больше напоминает трансформацию, чем переход. Впрочем, возможно, что вследствие нашей неспособности проникнуть в подсознательное, изучить субментальное или в достаточной мере понять функционирование более примитивного и отличного от человеческого ума, мы не можем выявить мельчайшие градации, существующие не только внутри каждого уровня, но и между ними: ученые, детально изучающие физические данные, были вынуждены признать, что, несмотря на пробелы и недостающие звенья, эволюция всё-таки представляет собой непрерывный процесс; если бы мы смогли аналогичным образом изучить внутреннюю сторону эволюции, мы, вне всякого сомнения, смогли бы понять, как осуществляются эти кардинальные переходы и почему они возможны. И всё же между существами, стоящими на соседних ступенях эволюционной лестницы, действительно существуют настолько радикальные различия, что подъём с одной на другую, скорее, кажется новым творением, чудом преображения, чем естественным и предсказуемым развитием или плавным переходом от одного состояния бытия к другому с отчётливыми и строго последовательными фазами.

Чем выше в своём развитии восходит Природа, тем глубже, но в то же время и уже становятся эти разрывы. Рудиментарные витальные реакции металлов, которые были открыты совсем недавно, по сути, могут быть тождественны витальным реакциям растений, но так называемые витально-физические различия между металлами и растениями столь велики, что первые кажутся нам неодушевленными, а вторые (пусть внешне и не сознательные) могут быть названы живыми существами. Очевидно, что высокоразвитое растение и примитивное животное разделяет ещё более глубокая пропасть, ибо первому не присущи видимые или даже рудиментарные ментальные операции, а второе обладает умом: в растении ментальное сознание не пробуждено, хотя и имеется спектр витальных реакций, подспудный, подсознательный или, возможно, лишь субментальный трепет чувств, кажущийся нам чрезвычайно активным; в примитивном животном, хотя его жизнь на подсознательном уровне поначалу менее автоматична и безошибочна, а на новом сознательном уровне детерминирована несовершенным образом, ум всё-таки пробуждён, – формируется сознательная жизнь, происходит переход на качественно новый уровень. Но схожесть феномена жизни у животного и растения, как бы ни отличались они по своей структуре и организации, сужает разрыв между ними, хотя и оставляет его достаточно глубоким. Чтобы перейти от высшего животного к первобытному человеку, нужно пересечь ещё более глубокую, но уже менее широкую пропасть, пропасть, разделяющую чувственный ум и интеллект: ибо, сколько бы мы ни говорили о примитивности дикаря, мы не можем отрицать того факта, что самое примитивное человеческое существо обладает, кроме чувственного ума, эмоциональной витальности и преимущественно практической рассудочности, доставшихся ему в наследство от животного, человеческим интеллектом и способно – пусть и в ограниченной степени – размышлять, обобщать, целенаправленно изобретать, создавать религиозные и этические системы и проникаться соответствующими чувствами – то есть делать всё, на что, в принципе, способен человек как представитель расы; у дикаря аналогичный тип рассудка, и разница только в образовании, воспитании, степени развития его ментальных способностей, потенциала и активности его ума. Но несмотря на все эти разрывы, мы больше не можем предполагать, что Бог или некий Демиург в готовом виде создал все типы и классы существ, наделил их соответствующими телами и сознанием и на этом остановился, увидев, как хороша его работа. Становится очевидным, что сознательная или бессознательная Энергия творения с помощью каких-то средств, приёмов, биологических, физических или психологических механизмов осуществляла поэтапный или быстрый переход от одного типа существ к другому. Возможно, сделав свою работу, она не позаботилась о том, чтобы сохранить в качестве отдельных форм тех существ, которые играли роль переходных звеньев, поскольку они выполняли только эту функцию и в конечном итоге оказались не нужны эволюционирующей Природе. Но такая теория возникновения межвидовых и межтиповых различий не более чем гипотеза, которая пока что не может быть в полной мере подтверждена. Во всяком случае, возможно, что причину этих кардинальных различий следует искать в работе внутренней Силы, а не во внешнем процессе эволюционных переходов; если мы более пристально взглянем на него с этой внутренней стороны, всё непонимание исчезнет и эти переходы станут логичными и даже неизбежными, в силу самого характера и закономерностей эволюционного процесса.

Если мы рассмотрим не научные и физические аспекты, а психологическую сторону вопроса и задумаемся, в чём именно заключаются межтиповые различия, то увидим, что всё дело в переходе сознания к новому принципу существования. Металл ограничен бессознательным и неодушевленным материальным принципом; даже если мы предположим, что он обладает некими реакциями, свидетельствующими о наличии в нём жизни, или, по крайней мере, рудиментарными вибрациями, становящимися в растении жизнью, он всё равно не является типичной формой жизни; он – типичная форма материи. Растение ограничено подсознательной деятельностью витального принципа – не то чтобы оно не было подчинено материи или лишено реакций, становящихся полностью осмысленными только на уровне ума, ибо оно, по-видимому, обладает субментальными реакциями, лежащими в основе нашего наслаждения и боли или влечения и отвращения; оно представляет собой не просто форму материи, а форму жизни и при этом, насколько нам известно, ни в коей мере не является ментально сознательным существом. И человека, и животное можно отнести к ментально сознательным существам; но животное ограничено витальным и чувственным умом и не может его превзойти, человек же своим чувственным умом воспринял свет иного принципа и сформировал интеллект, являющийся как отблеском, так и деградацией Сверхразума, лучом гнозиса, уловленным чувственной ментальностью и искаженным до неузнаваемости: ибо интеллект, подобно чувственному уму, в котором и для которого он работает, не гностичен, а агностичен; он стремится обрести знание, так как не обладает им и в этом в корне отличается от Сверхразума, который изначально содержит знание в себе. Иными словами, в каждой из этих форм существования универсальное бытие ограничивает работу своего сознания определённым принципом или, как в случае перехода от животного к человеку, модификацией одного принципа другим, более высоким, хотя и не высочайшим в иерархии. Именно в процессе этих переходов от одного принципа бытия к другому, качественно новому, и возникают разрывы, пробелы, промежутки и формируются если не все природные различия, то, по крайней мере, те, которые делают один тип существ непохожим на другой.

Но нужно помнить, что это восхождение, этот последовательный переход ко всё более и более высоким принципам не предполагает полного разрыва с нижележащими уровнями, как и пребывание на этих уровнях не означает полного отсутствия более высоких принципов. Это опровергает возражения тех противников теории эволюции, которые исходят из наличия чётких межвидовых различий; ибо если рудименты более высокого творения присутствуют в более низком и качества низкоразвитых существ наследуются более высокоразвитыми, то это само по себе свидетельствует о несомненном эволюционном процессе. Необходимым условием становится работа, доводящая более низкий уровень бытия до такого состояния, когда в нём сможет проявиться более высокий; при достижении этого состояния давление некоего высшего плана, где преобладает новая сила, может способствовать более или менее быстрому и окончательному переходу, совершаемому в результате скачка или серии скачков, на качественно новый уровень, – за медленной, неспешной, незаметной, даже оккультной работой следует резкий переход и эволюционный скачок. Примерно так, по-видимому, и происходит в Природе переход от более низкого уровня сознания к более высокому.

Но, на самом деле, жизнь, разум и Сверхразум уже присутствуют в атоме и осуществляют в нём свою работу, но незримо, тайно, оставаясь скрытыми под покровом подсознательной или внешне бессознательной деятельности Энергии; есть некий животворящий Дух, но внешняя сила бытия, придающая ему облик, – то, что мы можем назвать сформированным или поверхностным существованием, в противоположность имманентному или тайно направляющему сознанию, – захватывается физической деятельностью и настолько поглощается ею, что погружается в стереотипы самозабытья и перестаёт осознавать и себя, и то, что она делает. В этом смысле электрон и атом – вечные сомнамбулы; каждый материальный объект обладает внешним или поверхностным сознанием, вовлеченным и погруженным в форму, дремлющим, кажущимся несознанием, движимым неизвестным и неощутимым внутренним Существованием, – тем, кто, по словам Упанишад, бодрствует в спящих, вселенским Обитателем, – каждой вещи присуще это внешнее скрытое сознание формы, которое, в отличие от сознания человеческой сомнамбулы, никогда не пробуждалось и ещё не готово пробудиться. В растении это сознание формы всё ещё находится в состоянии сна, но сна полного тревожных сновидений, который в любой момент может прерваться, но никогда не прерывается. Так возникает жизнь; иными словами, сила скрытого сознательного бытия настолько интенсифицируется, достигает такой мощи, что формирует или становится способна на новый принцип деятельности, называемый нами витальностью, жизненной энергией. Она становится витально отзывчивой к существованию, хотя и не осознаёт его ментально, и порождает новый спектр активности, превосходящий по сложности и частоте своих вибраций любую чисто физическую активность. Одновременно она оказывается способна воспринимать витальные и физические воздействия со стороны других эволюционных форм и универсальной Природы и превращать их в эти новые вибрации, в движения и феномены скрытого трепета жизни. Этого не могут делать неодушевленные материальные предметы; им не удаётся превратить внешнее воздействие в витальную или какую угодно другую вибрацию. Причина отчасти заключается в том, что их способность к восприятию – которая, если полагаться на данные оккультистов, всё-таки существует, – недостаточно пробуждена и позволяет им только бессознательно воспринимать и незаметно реагировать, а отчасти в том, что энергии, передаваемые в процессе взаимодействия, слишком тонки, чтобы использоваться плотными и грубыми формами неорганической Материи. Жизнь в дереве детерминирована его физическим телом, но она поднимает физическое существование на новый уровень и наделяет его качественно новой вибрацией или спектром вибраций, то есть жизнью.

Переход к уму и чувству, которые свойственны животному, к так называемой сознательной жизни происходит аналогичным образом. Сила бытия настолько интенсифицируется, достигает таких высот, что это позволяет ей сделать возможным или сформировать новый принцип существования (по крайней мере, для мира Материи он явно нов) – ментальность. Животное ментально осознаёт своё собственное существование и существование других, становится способно действовать на более высоком и более тонком уровне, более широко взаимодействовать – ментально, витально и физически – с другими эволюционирующими формами, воспринимая более широкий спектр влияний, возвышает физическое и витальное существование и превращает всё, что ему удаётся получить в ходе внешнего взаимодействия, в чувственные и витально-ментальные вибрации. Оно чувствует тело, оно чувствует жизнь, а также оно чувствует ум; ибо для него характерны не только бессознательные нервные реакции, но и сознательные ощущения, воспоминания, побуждения, желания, эмоции, ментальные ассоциации, зачатки понимания, мышления, намерения. Оно даже обладает некоей практической разумностью, основанной на памяти, ассоциативных связях, нуждах и потребностях, а также наблюдательностью и сообразительностью; оно способно хитрить, просчитывать, планировать; оно может что-то выдумывать, в определённой степени приспосабливать свои выдумки к внешним условиям, более или менее адекватно отвечать требованиям новой обстановки. Животное руководствуется уже не только полусознательным инстинктом; его сознание становится предтечей человеческого разума.