Камни для тронов добывались в Аду в особых местах. Пещеры состояли чаще из хрупкого вулканического туфа, он не годился для тронов практически вечным.

– Это то, что заставляет тебя настаивать на своём, – пояснил Ангелус. – Помнишь себя пятьдесят лет назад? Не плакать, когда в игру не берут сверстники, бултыхающиеся в лаве. Помнишь?

Аро кивнул. Да, адская мелюзга, шустрая, едва умеющая выкрикнуть десяток слов, доставляла ему когда-то много обид, дразня сыном проклятого… Они сами были ещё ничьи дети, и вот, поди ж ты!

Маленькому инкубу тоже хотелось беспечно плескаться в лаве. И отец не препятствовал. Он приносил мальчика на берег по первой же просьбе. Пока эти просьбы не иссякли.

– Когда дети играют вместе, – продолжал Ангелус Борн, – ими движет коллективная воля, и они сильнее сущего-одиночки. Юному демону редко удаётся выжить только собой. Мы здесь, в Аду, как мириады тонких нитей, где каждая, свившись с другой, может придать ей часть силы. А вот воля самого слабого человечка – свободна и независима. Она, наверное, посильнее, чем воля тех, кто правит у нас. Ибо она закалена слабостью и страданиями.

Аро хлопал ресницами и Борн, походив по залу, продолжил, поясняя:

– Во всём должно быть равновесие. Таково свойство всего и вся. Если плод акры трудно достать – он же и вкуснее многих. Так и здесь – человечишка слаб телом, но стержень его воли уравновешивает эту слабость своею стойкостью. А демон – силён, но в нём нет стремления, чтобы достигать своих целей. Смотри: между миром Ада и людей – стоит лишь Договор. Тем не менее, большинство демонов, бесов, инкубов боятся нарушать его, дабы всего лишь не попасть в немилость правителя нашего Сатаны. Только низшие и совершенно безмозглые твари решаются просачиваться в земли людей за добычей. Мы не считаем такие проделки нарушением Договора, какой спрос с безмозглых? А вот людские маги частенько сознательно преступают невидимые границы. И не боятся возмездия, действуя тайно и изощренно. Они заманивают глупых демонов, похищают их средоточие огня… Нет, нет! – рассмеялся Ангелус, видя, как испуганно задышали, то расширяясь, то сужаясь, зрачки мальчика. – Не бойся, они не способны пожрать его!

– Но ты же сказал – заманивают? Значит – они охотятся на нас?

– Они не могут питаться, как мы. Но вливают средоточие огня в Серединный мир, образуя «поток бессмертия», и тем укрепляют свое слабое тело, заставляя его жить долго.

Аро не успокоили слова отца. Он поёжился, перевернул тяжёлую страницу и пробормотал:

– А если такой маг поймает меня?

Борн рассмеялся.

– Скорее, кусачие красные мухи съедят тебя по весне, если ты не будешь натирать кожу пряностями. Не бойся. Страх – плохой помощник. Воля имеется и у нас. Тебе пора бы тренировать её, чтобы ты знал, что сумеешь противостоять людской магии, если таковая встретится вдруг тебе. Именно на волевом императиве построены заклятия людей, но это – вполне преодолимо. Я мог бы послать тебя в Академию, что находится в Бездне, но ты же знаешь, что я…

– Изгой?

– Нет, Аро, изгой тот, кто принимает проклятие. Его лишают коллективной воли, Сатана расторгает Договор о его жизни в Аду, и он погибает или переворачивает существующий мир, строя мир новый. Я же – смирился. У меня есть ты. Я хочу, чтобы ты вырос, беря от мира ту гармонию, что видел и я. Мир прекрасен: и внутренний, и срединный. Я надеюсь, что правители здесь, на границах Ада, меняются быстро. И кто-то из них простит меня. А пока – я буду учить тебя сам!

Борн не стал кормить сына тайными и смутными надеждами на обещанную Тиллит встречу с правителем Первого круга. Он слишком боялся отказа.

Аро же, не умея пока проникать в тайные думы отца, рассмеялся и спрыгнул с трона. Больше всего он любил учёбу и прогулки.

Борн приобнял мальчика ласково. Он знал, что выглядит сейчас по-дурацки. В Аду непринято было возиться с молодью, не достигшей первого столетия. Не имело смысла вкладывать силы в обучение создания, которое в любой момент могло утонуть в лаве или сорваться в пропасть. Бессмертными в Аду становятся не сразу, тело медленно набирает крепость, и дожить до формального совершеннолетия удаётся далеко не всем. Так кому же нужны юные и беспомощные?

К детям в Аду не привязываются, относятся, как к докучливым муравьям. Ребятня легко появляется на свет, при рождении отца или мать напоминает весьма отдалённо. А вот напакостить по глупости и необразованности может. Потому основа воспитания здесь: мелочь должна знать своё место! И – не более.

Ангелус Борн, однако, вообще отличался массой забавных странностей. Потому и сын его повзрослел, наверное, необычайно рано.

Борн хотел было рассказать Аро и о сегодняшнем своём путешествии в Серединный мир, но ощутил нутром зов: Тиллит сообщала, что выполнила своё обещание, и его готов принять у себя правитель Первого круга Ада.

Что-то болезненно дёрнулось в груди инкуба. Предчувствие? Он попытался уцепиться за связь с Тиллит и проникнуть в её мысли, но не сумел. Она находилась в тронном зале Правителя, а любая магия была там бессильна.

Ангелус Борн не смог распознать, что ждёт его при встрече, но и медлить было нельзя: промедление – величайшая невежливость среди демонов и чертей.

– Мы начнём новый цикл обучения завтра, Аро, – сказал он. – А сегодня мне ещё нужно отлучиться по делам. Очень важным делам. Думаю, я буду отсутствовать недолго. А после тебя ждёт подарок! Ты давно мечтал о таком!