Численный год Дракона,

месяц Арок, день его 9-й

Железный трон Правителя Первого круга Ада массивен и весьма устойчив с виду. Он даже кажется незыблемым и внушающим трепет.

На самом деле это, скорее, форпост между землями Морум и Мортем – плоской людской морали и выдержанной адской муки. Толща земли и сияющих вод людского Серединного мира давит на своды мира Нижнего адского, грозя разрушить его. И если есть в Аду более опасный трон, то он именно в Первом его круге.

«Твердь тяжела», – так говорят здесь про мир людей. Созданиям Ада трудно дышать земным воздухом, он слишком плотен и тягуч для них. Ад построен из более лёгких огненных флюидов. На Земле создания Ада остывают и вязнут, но тем сильнее их тянет вверх.

Удивительно, что и людям Ад кажется, некоторым образом, слишком плотным. Его воздух для них больше похож на текучее пламя. Он не просто обжигает кожу земных созданий, но и наполняет их лёгкие, прожаривает двуногого изнутри, за пару десятков часов превращая его в лакомое для здешнего населения блюдо «человек суточный». Потому живой смертный в Аду – всё равно, что жирный чебурек. (Для низших его тварей). Высшие же питаются флюидами, и в человеке их интересует исключительно духовное начало.

Впрочем, старенький Правитель Первого круга Ада, носящий по традиции имя Якубус, вряд ли размышлял сейчас о мироздании. Да и о бренном он тоже не размышлял, ибо… старичок попросту дремал, спустив на нос тонкую чёрную корону, больше похожую на обод от бочки. А на коленях у него усыхала и скукоживалась старинная книга «Историй сношения демонов и людей».

Видимо, истории были скучными, и Правитель позабыл про них. Книга постепенно умирала: листы её сворачивались и желтели – жарковато ей было в тронном зале Первого круга Ада.

Внешне Правитель напоминал вставшего на задние копыта плешивого козла. Обычный чёрт – он пограциознее будет, но росту в нём маловато. Якубус был довольно крупным козлом.

Тяжёлый адский вечер медленно тлел, Правитель дремал в своём железном кресле, которое снизу подогревал небольшой камин с пылающей в нём лавой. В зале имелся так же ещё один камин, прямо за троном, но огня там, обычно, не разжигали, потому что использовал его Правитель не по назначению и почитал это глубочайшим секретом. Впрочем, это был, скорее, секрет Полишинеля.

Ад устроен так, что неизменен он исключительно пока находится под чьим-нибудь бдительным оком. Потому, пока Якубус дремал, в углах потихоньку начала самозарождаться разная нечисть, а на потолке пошёл в рост частокол сталактитов, натёки которых образуются, как думают глупцы, из выпота душ, страдающих над тронным залом.

Ведь именно над тронным залом располагается зал обеденный. Там кипят большие котлы с толстыми грешными душами. Но разве повара допустили бы утечку ценного и питательного страдания?

А натёки? Ну вот тут ещё нужно разбираться, не маскируются ли под ними души, выжившие в Аду и слишком охочие до знаний? Ходят легенды, что есть и такие, но никто же не знает наверняка?

В общем, правитель спал, всё было чинно и спокойно, и вдруг… Прямо в центре тронного зала, на его знаменитом мозаичном полу, блокирующим возможность практически любого колдовства, кроме женского, (потому что женское колдовство – тип тёмный, неизученный и анализу не поддаётся) сгустилась вдруг небольшая вертлявая тень. Она покочевряжилась немного, а потом оформилась в молоденькую демоницу.

На самом деле Тиллит (а это была она) могла бы выглядеть старше, если бы пожелала. Но, в отличие от условно-маскулинных сущностей Первого круга Ада, условно-феменообразные не видели никакой пользы в постепенном старении своего облика. И даже как бы наоборот.

Демоница достала пудреницу, где на крышке помещалось обычное на вид круглое зеркальце, а коробочка была разделена на клетки. В клетках томились и сохли души самых стойких земных праведников, всю свою жизнь честно почитавших Отца людей Сатану. Заточение в пудреницу было отнюдь не жестоким для них, ведь это излишняя свобода разъедает души, заставляя их киснуть и покрываться плесенью, а вот в подсушенном виде бывшие святоши сохраняют и стойкость, и нежный аромат глупости, что в Аду считается особенно ценным. Ах, этот аромат глупости…

Тиллит потыкала в одну из клеточек пальцем, заставляя её обладателя страдать и извергать самые страшные проклятия (а мы знаем, что именно праведники особенно жутко ругаются), и губы её наполнились кровью, а глаза засияли.

Проклятия добавляют демонам жизненных сил. Для демона проклятие смертного – то же, что для людей блины со сметаной.

Подправив внешность, Тиллит, виляя бёдрами, прошлась вокруг трона, надеясь, что уже её возбуждающего запаха будет достаточно для пробуждения Правителя. Не добившись результата, она ещё раз открыла пудреницу, вдохнула мельчайшую пыль, на которую постепенно распадаются даже самые стойкие души, и оглушительно чихнула.