— И как Лоботрясов к этому отнесся? Небось навалил в штаны, старый пройдоха! И вообще, зря ты снял свою кандидатуру. Из тебя вышел бы отличный мэр. Глядишь, чиновники стали бы меньше взяток брать. А то я тут пошел насчет аренды узнать, меня и отправили к такому человечку, Куролесов его фамилия. Не слышал о таком?

Смирнов напряг память.

— Вроде бы слышал. В моей фирме о нем нет лестно отзывались…

— Еще бы! Этот паразит и пальцем не шевельнет, если не покажешь ему приятный конвертик с деньгами. Он мне так и сказал прямым текстом: «Будут деньги, будет и аренда».

— Может, пожаловаться его начальству? — наморщил лоб Андрей. — Тому же Лоботрясову?

— Ты что, смеешься? А с кем, ты думаешь, эти чиновники делятся? Нет, брат, тут надо все с корнями вырывать. От корней до верхушки.

Так и беседовали. Только об одном они молчали: о том, почему столько лет не виделись. И тот, и другой словно заключили молчаливое соглашение и не касались этой темы. Андрей даже ловко уклоняла от обсуждения шалостей прошлых лет.

Около часу ночи, когда Надя уже пошла стелить на диванчике, а они переместились на кухню, Смирнов вспомнил о том, зачем он здесь.

— Я тут решил работу сменить, — как можно небрежнее сказал он. — Ты не знаешь, никто из твоих знакомых Кулибиных не ищет?

Вовка попытался встать, но зашатался, и ему пришлось схватиться за край стола. Смирнов подхватил приятеля с другой стороны.

— Тебя привела сюда судьба, — немного заикаясь, проговорил Вовка. — Мне как раз нужен человек… Такой человек, чтобы мог… все.

— В каком смысле? — Андрей проконвоировал Володю в ванну, где он сполоснул лицо водой. После этого приятелю чуть-чуть полегчало, и он смог прояснить свою мысль.

— Помощник нужен. Будешь помощником? Начальником!

— Буду, буду, — обреченно согласился Смирнов, понимая, что в таком состоянии дальнейшие деловые переговоры бессмысленны.

— Андрюха, друг! Ты же мне друг? — Вовку все-таки развезло. — Ты ведь не сердишься? Не таишь… камень за пазухой?

— Все нормально. — Андрей помог ему дойти до кровати. Надя уже постелила. Вдвоем они быстро уложили Вовку, после чего Андрей пожелал хозяйке спокойной ночи и собрался к себе на диван.

— Надя, пусть он не уходит, — бормотал Вовка, укладываясь поудобнее. Под его тушей раскладной диван жалобно скрипел. — Пусть он не сердится. Он такой, он может…

Наутро Вовка выглядел как огурчик. Судя по всему, он прекрасно выспался, в отличие от Андрея, который полночи не мог заснуть, борясь на чужом диване с тревожными мыслями. А как только он начал засыпать, почувствовал, что кто-то шевелится в ногах. Это Бумба по-партизански прокрался к нему в кровать и тихо-тихо, стараясь не разбудить гостя, завалился на боковую. Смирнов не решился сгонять увесистого шарпея, о чем потом сильно пожалел. Оказалось, что собаки этой породы кроме складок и черного языка обладают еще одним замечательным свойством: они оглушительно храпят. Так что когда Бумба уже громко и со вкусом спал, от души привалившись к его ногам, Смирнов крутился на подушке и слушал какофонию хрюканья, сопенья и храпа. В конце концов, под этот шум он и заснул.

За завтраком Вовка сам вернулся к теме трудоустройства.

— Ты не передумал у меня поработать? — Он приступил к нарезанию хлеба и сыра. Нади не было, она ушла выгуливать Бумбу. Можно вообразить, какой ажиотаж вызовет у соседей появление китайца на улице. Точнее, не у самих соседей, а у их собак. Какого-нибудь Бобика хватит удар от столь экзотического зрелища.

— Я не понял, в чем должна заключаться работа.

— Я организую филиал своей фирмы в Тольятти. Поедешь туда? Будешь, так сказать, моим заместителем в филиале.

Андрей оторопел.

— Как — в Тольятти?

— А вот так. Я начинаю разворачивать сеть филиалов. Начнем с Тольятти. Я уже там все устроил, снял офис, нашел пару людей. Ты можешь поехать туда и начать раскручивать. Голова у тебя светлая, тем более свой человек. Не подведешь.

— Но это несколько… неожиданно. Правда, Володя, спасибо за предложение, но мне нужно подумать. Уехать отсюда… Не знаю, смогу ли я…

— Сможешь. — Вовка поставил сковородку на огонь и потянулся за яйцами. — Сам сказал, что с женой поссорился. Значит, возражать некому.

— Но мы пока не насовсем разошлись, — растерялся Смирнов. — То есть я надеюсь, что мы скоро помиримся… В общем, мне надо подумать.

— Подумай. На первых порах больших бабок не обещаю, но через пару месяцев на хлеб с икоркой хватит.

Смирнов уезжал домой в глубокой задумчивости, Как же он покинет город? Девочек с собой не потащишь, а оставлять Наташу здесь одну… Может, она одумается и они помирятся.

Как она здесь будет жить, на что? У нее наверняка деньги кончились, ей до зарплаты еще неделя, а он… В глубине души он понимал, что есть и еще одна причина никуда не уезжать. Он думал об Ирине. Он вообще часто о ней думал. И честно мог признаться себе, что скучал.