Медленно, очень медленно я хромала по побережью. Ушла довольно-таки далеко от нашего места обитания. По дороге рассматривала ракушки, какие-то диковинные, раньше я нигде таких не видела. А может, просто не приходилось мне их встречать ни на каких морях и прилавках заморских рынков — ведь весь свет не объедешь. Сначала мне даже удалось себя отвлечь, прогулялась, развеялась, но с наступлением сумерек, а затем и заката напала тоска и скука по другу, близкому, родному, который сейчас, наверное, синячит с горя не просыхая. Ну или убивается на моей могиле вместе с моим отцом и сестрой. Как они там? Не раз задавала я себе этот вопрос и смотрела в сияющее звездами небо. Я почти уже дошла до самолета, но входить не хотела, потому присела на поваленную пальму, которая заменяла нам лавочку. Даже пару падающих звезд увидела, только вот желание было одно: вернуться домой, пока что это меня волновало больше всего. Домой… Надо же, дождь закончился, по-видимому, давно, только этого я не заметила, полностью отдавшись раздумьям. Я уже успела высохнуть, и теперь мои волосы трепал прохладный, иногда порывистый теплый ветер. Меня было прекрасно видно в свете луны. Позади, в зарослях среди пальм, что-то или кто-то прошуршал. Я быстро оглянулась, но ничего не увидела, машинально переключилась на ночное зрение — и опять ничего. Может, ветви падают с пальм. И снова передо мной бескрайнее спокойное море с множеством маленьких светящихся точек отражающихся звезд в нем.

— Ты куда пропала? — вдруг испугал меня из ниоткуда взявшийся Миф.

— Ты что подкрадываешься? — вздрогнула я, быстренько прикрыв волосами грудь. — Так можно и без головы остаться! Миф, а если бы я в тебя чем-нибудь запустила?! — напала на него я.

— Чем же, песком? — присел он на колени передо мной, взял меня за руку и заглянул в глаза.

Я же не знала, что поделать, кроме как отвести взгляд. От моего сиюминутного гнева не осталось и следа.

— Я просто прогулялась, а учитывая мою невезучесть на ногу, шла я очень медленно.

— Знаешь, я волновался. — Он положил голову мне на колени. — Не оставляй меня больше так надолго. Я за тебя боюсь.

Ну что же это такое, что он творит?! Руки его прошлись по моему бедру, колену и спустились к щиколотке. Он меня провоцирует.

— Как твоя ножка? — Он приподнял мою стопу, подставляя ее лунному свету.

— Все в порядке. Это сущие пустяки, заживет, — уверила я его.

Он поцеловал мою ногу и опустил ее обратно. По мне снова в который раз за день промчался ряд мурашек, а по ноге растекался и понемногу поднимался огонь. Зачем он это делает? Теперь его голова легла на мои колени, а я глядела в небо и поймала себя на том, что неосознанно глажу его почти белоснежные волосы, кажущиеся светящимися в свете луны на фоне темного ствола пальмы.

— О чем ты думаешь? — спросил он, так же, как и я, глядя в небо.

— О доме…

— Наверно, глупый вопрос? О чем же еще можно тут думать. Там родные с ума теперь сошли. А Алекс — тот вообще… — Миф вдруг замолчал, приподнялся и посмотрел в сторону пальм за нашей спиной.

— Что? — спросила я.

— Ты слышала? Шуршание, там, — насторожился он.

— Я еще до тебя слышала шорох, но решила, что то был ты, потому что он прекратился с твоим появлением. — Я тоже оглянулась назад. — А теперь не знаю, что это.

Шорох опять повторился.

— Это птицы в листве, — предположила я. — Ну или обезьяны нагрянули в гости.

На всякий случай я посмотрела внимательно в чащу, из которой доносились звуки. Все чисто, никого не видать.

— Да, наверно, они, — успокоился мой друг.

Миф поднялся и присел рядом со мной. Я же немного отстранилась от него, вся сжимаясь в комочек внутри.

— Да ты вся замерзла, — заметил блондин мои мурашки на плече, подвинулся вплотную и обнял меня.

Мне не дали шанс на то, чтобы увернуться от объятий, да и отсесть больше было некуда, и так на самом краю нахожусь. У меня закружилась голова, я словно захмелела. Внутри с новой силой поднимался ураган страсти, желающий найти выход из своей темницы. Тут же резко захотелось летать, забыв обо всем, что беспокоит. Всецело отдаться наслаждению полетом. Кажется, я начинаю понимать, что со мной происходит и что имел в виду деда. Моя вторая ипостась дает о себе знать. Порыв любви ушел в небытие, и теперь я хотела только одного: ощутить ветер в крыльях. Я перестала гладить голову блондина и посмотрела на щиколотку левой ноги. Она была как новенькая — уже, так быстро!

— Что-то случилось? — насторожился Миф.

— Нет. Все замечательно, — ответила я.

— Ух, ты! Чудеса! Как это выходит? — не понимал Миф, глядя на мою ногу.

В ответ я пожала плечами. Закрома заполнены до краев, и дракон, давно не обращавшийся, желает летать! Вот только самопроизвольного превращения мне еще не хватало. Я еще не подготовила Мифа к этому. Его психика и так пострадала от моего воскрешения. Боюсь, этого он не выдержит без подготовки.

— Ты мне как-то обещала рассказать, как удалось тебе выжить и как ты залечила мои раны, — продолжил допрос друг.

— Да. Обещала… — протянула я. — А я говорила, что тебя лечила?

— Ну и?

— Не знаю, с чего начать. Уж больно сложно это для восприятия. Кажется нереальным, сверхъестественным. — Мысли путались в голове, я в самом деле не знала, как начать.

— Как интересно. Я постараюсь все понять, — приготовился слушать он.

— Эта история очень длинная и запутанная.

Становилось все прохладнее.

— Идем в самолет, а то что-то холодно, — предложил Миф.

Я охотно согласилась. Он хотел меня взять и отнести, но на этот раз я не хромала и с легкостью увернулась. Со смехом убежала и первая заскочила в наш дом. Как потом поняла, зря я это сделала. Своим поведением я раззадорила его еще больше, провоцируя на дальнейшие действия, которые не заставили себя долго ждать. И первым делом он догнал меня, поймал за ногу. От этого я потеряла равновесие и шлепнулась на пол.

— Ага, попалась! — радостно воскликнул мой товарищ.

Я перевернулась на спину, а он навалился на меня, упираясь ладонями в пол. В тусклом свете луны, проникающем через окошки, Миф прекрасно видел меня, полуобнаженную, развалившуюся на полу. Моя грудь высоко вздымалась из-за сбившегося дыхания, а волосы спадали на плечи и спину. Я закрылась руками. А блондин, облизнувшись и прикрыв глаза, осторожно, еле касаясь, провел рукой по моим кистям, закрывавшим грудь. Я радовалась отсутствию в данный момент моей озабоченности, временами накатывающей, а то, думаю, устоять бы не смогла, и стала выползать из-под него, но он явно не хотел меня отпускать. Вместо того чтобы отпустить, он прижал меня к себе и перевернулся так, что теперь я была сверху, а мои округлости аккурат пред его взором.