Шрифт:
Льдина
Ступени
1967
«Отлетим на года, на века...»
Екатерине Григорьевой
* * *
Отлетим на года, на века — Может быть, вот сейчас, вот сейчас Дымно-огненные облака Проплывут под ногами у нас. И вернемся, вернемся опять Хоть на час, хоть на десять минут. Ничего на Земле не узнать, В нашем доме другие живут. В мире нашем другие живут, В море нашем — не те корабли. Нас не видят, и не узнают, И не помнят, где нас погребли. Не встречают нас в прежнем жилье Ни цветами, ни градом камней, — И не знает никто на Земле, Что мы счастливы были на ней. «Ты, детство, — золотое дно...»
* * *
Ты, детство, — золотое дно, Тебе моя хвала. Ты — как витражное окно Из яркого стекла. Пусть твой рисунок угловат, Но разве дело в нем? Забытый разноцветный сад Почиет за окном. Там, непонятна и светла, Подруга детских дней, Почти такая, как была, — Но крылья есть у ней. У ней варенье на щеке И ситцевый наряд, — Но лилии в ее руке Мерцают и горят. Стоит она, не зная зла, С меня не сводит глаз, — И только радуга стекла Разъединяет нас. Дворец
«Не по-умному умнеем...»
* * *
Не по-умному умнеем, Человечества сыны. Слишком многое имеем Для ведения войны. Наши знания без меры Возрастают каждый час. Подстрекатели с Венеры, Может, шляются средь нас. Шепчут на ухо ученым Злые формулы чудес, Сыплют атомом толченым, Чтобы род людской исчез, Чтоб, живое сжив со света И смешав его с золой, Высадиться на планету — Ту, что звали мы Землей. «Как в поезде, живешь ты в доме...»
* * *
Как в поезде, живешь ты в доме — Средь набегающих огней В окне, в таинственном проеме, Мелькают полустанки дней. В забвенье, в дымные провалы, В неразбериху и хаос Мгновенья жизни, будто шпалы, Уносятся из-под колес. Уснуть бы — да тебе не спится В твоем кочующем жилье. И где-то встречный поезд мчится По однопутной колее. 1968
«Невидимое мы узрели...»
* * *
Невидимое мы узрели И неделимое разъяли, Но так же дождь стучит в апреле, Как при Софокле и Дедале. И тот же зной томит в июле, И нереиды пляшут в море, И ходят звезды в карауле, Как при Навуходоносоре. Земля еще не стала раем, Где каждый атом на учете, И мы во сне над ней летаем В неуправляемом полете. Еще мы смертны, слава богу, Еще смеемся мы и плачем, И то, что кажется итогом, — Всего лишь правила задачи.