По встречной полосе пыхтел шестнадцатиколёсный тягач. Бедолагу загрузили по полной и даже в сумерках были видны струи дыма из выхлопных труб. Водитель закурил, спичка на долю секунды осветила его желтушное лицо и огарок сигары в руке.

"Скоро развилка и поворот на Натчиточес. Там дежурит коп", - вспомнил Коди.

Он сбросил скорость, перестроился в правый ряд. Ника спросила, зачем это? Что он собирается делать? Коди ответил, что трасса его усыпляет: "Мы же не хотим улететь в космос, оттолкнувшись от разделительного бордюра?" У первого же съезда он свернул, и помчался по просёлочной дороге.

Под колёсами мягко журчал гравий, трасса ушла в сторону, вдалеке перемигивались огоньки фермы. Над самой дорогой мелькнула ночная птица. Коди воспринял это, как добрый знак.

– Ты очень неразумно поступила, - он говорил жёстко и даже грубо.
– А ты знаешь, что я наркокурьер? Под твоим сидением четыре килограмма чистейшего героина. "Снежная королева". Слышала про такой?

Она сжалась в комок, вцепившись кулачками в воротник своего кардигана, как будто это могло защитить.

– Тогда зачем вам я? Зачем вы меня подобрали?

– Глупая! Ты выглядишь, как ботаник. Таких милашек, как ты не останавливает полиция. Ты не вызываешь подозрений, поэтому я и взял тебя. Для прикрытия, понимаешь?

Она кивнула, спросила, что с ней будет потом? Когда они приедут в Шривпорт? Он ответил, что отрежет ей ухо: - "Левое... скорее всего... а быть может правое, если оно симпатичнее", - только и всего. Это его принцип. Манера поведения.

– Видишь?
– он потряс перед её лицом замшевым мешочком.
– Там мои трофеи.

Вот уже четверть часа Коди ощущал в штанах сладостное томление, пора было переходить к решительным действиям. Он настойчиво рассматривал обочины, подбирая подходящее местечко. Что-нибудь сокрытое от посторонних глаз.

Позади неожиданно вспыхнули фары, коротко и требовательно взвизгнула сирена. Звук походил на возглас: "Уау! А вот и я!" Усиленный мегафоном голос приказал: "Принять вправо и остановиться!" И голос этот явно привык, чтобы ему повиновались.

"Откуда он взялся?" - чертыхнулся Коди и посмотрел на попутчицу. Ника сидела, не шевелясь, сжимала в руках сумочку и смотрела во все глаза.

– Веди себя смирно, - сказал Коди, - и всё обойдётся. Я знаю, как решить эту проблему.

Он вынул из бумажника двадцатку, свернул и воткнул в бумажник поверх водительских прав. Потом сменил двадцатку на полтинник.

По борту пикапа скользнул луч фонарика, Коди опустил стекло.

– Что случилось, офицер?

Луч выдержал внимательную паузу, потом ответил, что пока ничего не случилось. И лучше пусть так и будет. Он потребовал права, Коди подал бумажник.

– Что это такое?
– Коп вынул купюру, брезгливо швырнул её на пол пикапа.
– Ты даёшь мне взятку, сынок?

Луч фонарика переместился на лицо Ники, потом вернулся назад, снова на девушку. Что-то смутило полицейского.

– Что за дерьмо здесь творится? А?

– Послушайте, офицер, - Коди поднял обе ладони, будто готовился принять волейбольный мяч.
– Я вам всё объясню.

– Да, уж, сынок, лучше объясни.

Коп глубже сунулся внутрь пикапа, стараясь рассмотреть Нику, вторая рука его скользнула вниз, к кобуре.

– А ну-ка, выходите из...

Слово "машины" офицер не успел произнести. Пуля попала ему в глаз, фонтаном брызнуло глазное яблоко...

Коди оцепенел. Нет, он не потерял способность видеть и соображать, но чувства в нём притупились и замедлились, будто это не он сидел в машине, а его двойник - безмозглый тормозной двойник.

Этот двойник схватил голову полицейского, попытался зажать рану. Палец провалился в тёплую тягучую жижу, Коди не сразу сообразил, что палец погружается в мозг... в мозг копа, перемешанный пулей. И чем сильнее Коди сжимает руки, тем глубже проникает палец.

Сквозь серую пелену пробился визг девушки: "Что ты делаешь, идиот? Он зальёт кровью салон!" Она наотмашь ударила Коди - голова ударилась о подголовник, - потом два сжатых кулака с силой вытолкнули труп из машины.

...Когда Коди пришел в себя, он обнаружил, что лупит по рулевому колесу и повторяет: "Чёрт! Чёрт! Чёрт!" будто это была магическая мантра, способная повернуть время вспять или исправить ситуацию.

– Зачем ты это сделала?
– кричал он.
– Ты понимаешь, что натворила? Ты завалила копа! Копа, мать твою! Чёрт-чёрт-чёрт... Боже, сделай так, чтобы этого не было! Чтобы это был сон! Боже! Боже!

– А что мне было делать?
– кричала в ответ девушка.
– У тебя полная машина героина. Ты хотел, чтобы нас взяли с четырьмя килограммами? Это десять лет тюрьмы! Я бы пошла, как соучастница! И это не считая отрезанных ушей!

– Какой героин, дура? Какие уши? Очнись!

Он выскочил из машины, споткнулся о труп, выругался и побежал вперёд, туда, где фары очерчивали на дороге светлый радостный полукруг.