– Я считала, что это не более чем домыслы, - неуверенно пробормотала девушка, нисколько не слукавив.

Во время обучения она часто слышала о существовании каких-то мифических врат, которые никто никогда не видел. Все знали, что это не более чем сказка, для того, чтобы заинтересовать самых молодых учеников, но вот услышать подобное заявление от одного из почтенных архимагов было уже странно.

– Но что, если они верны?
– рассуждая о предстоящем открытии Гранер Ласкнир, словно помолодел, и Кая поймала себя на мысли, что давно не видела учителя таким.
– Ты представляешь, какой шаг сделает современная магия, прикоснувшись к своим истокам? Возможно, мы сможем достичь чего-то нового или же, наоборот, вернуть нечто позабытое, восполнить недостающие детали в мозаике нынешнего волшебства и оно вновь обретет былую целостность, открывая перед нами неведомые ранее горизонты!

– Может Вы и правы... Но некромант, - в ушах Каи все еще звучали недавние слова колдуна.
– Он же может превратить меня в нежить!

– Не исключено, - согласился архимаг.
– Но, в этом случае, тебе представится уникальная возможность познать темную магию созидания на себе! Такой шанс, если он выпадет, нельзя упускать! Обязательно запиши все, что с тобой будет происходить, если вдруг, не приведи Арифа, тебе придется умереть. Это же послужит во благо магии!

– Вы - сумасшедший, - покачала головой девушка.

– Я просто стар, - отмахнулся Гранер Ласкнир.
– Что же до Эгистеса, то ему можно верить. Он не даст тебе погибнуть. Парень просто необщительный, раньше он был другим, - неожиданно архимаг грустно вздохнул, а в его глаза отразилась затаенная печаль.
– Улыбчивый мальчишка, которого я когда-то знал - пропал. После смерти матери, Эгистес Ларк стал Эгистесом Отверженным, своей полной противоположностью.

– Ларк, а это случаем не...
– неожиданная догадка поразила Каю, словно молния.

– Настоятельница главного храма Лигеи Благодетельницы в Ариарде, - Гранер Ласкнир подтвердил догадку ученицы.

– Он сын прошлой верховной жрицы, Эмилии Ларк?
– Удивлению Каи не было предела, когда она во все глаза смотрела на бледного, черноволосого мужчину, в развивающихся на ветру темных одеждах.

– Даже больше, - Гранер, так же, смотрел на Эгистеса.
– Когда-то он сам был жрецом.

* * *

– Почему нельзя было построить врата Пути в крепостях?
– Таллаг в очередной раз задал вопрос, успевший надоесть всем без исключения, включая Колда.

Спутники почти дюжину дней провели в дороге, и крытая повозка все это время заменяла им дом. Усиленная и массивная, запряженная лошадями - тяжеловозами, она предназначалась для перевозки гиритцев, чья тяжелая броня, оружие и собственный немалый вес, не позволяли им путешествовать верхом.

Отряд Алектиса распределился по обозу, везущему припасы и оружие в крепость Вечного Бдения, и теперь двигался к твердыне так быстро, как это только было возможно, останавливались лишь с наступлением тьмы, на ночлег, чтобы ни свет, ни заря вновь тронуться в путь.

Казалось бы - двенадцать дней не такой уж и большой срок, но это лишь первое впечатление. Дорога и бездействие, зачастую, выматывают куда больше чем тяжкий труд, по крайней мере, морально.

Похрапывание лошадей, их мерное движение и бесконечные, тянущиеся по правую сторону горы Королевской гряды обернулись настоящей пыткой для непривыкшего сидеть на месте зверолюда.

Природа подарила странникам лишь пару ясных дней, все остальное время щедро поливая их дождем и обдувая ледяным ветром. Это могло бы стать проблемой, если бы не утепленные повозки гиритцев. Однако общая мрачная атмосфера и почти осязаемое давление Зла, таящегося за приближающейся Стеной, многократно ухудшали положение.

Таллагу никто не ответил, и он насупился, недовольно оглядев тех, с кем ехал в одной повозке. Исель и Кисара дремали в уголке, накрывшись теплой шкурой. Калеос, кажется, тоже заснул. Миаджи не появлялась все дни пути, заявив, что у нее есть более интересные дела, чем унылое путешествие со скучными храмовниками.

Так что компанию бодрствующих составлял лишь сам, не находивший себе места Таллаг, да немногословный рыцарь - защитник Колд. Гиритец вообще постоянно смотрел прямо перед собой и почти не шевелился, не реагируя на заявления зверолюда.

– Так почему?
– Таллаг впился взглядом в Колда и гиритец, вздохнув, все же ответил:

– Насколько я знаю, врата можно возвести лишь в определенных местах.

– Магия...
– зверолюд пренебрежительно фыркнул.

Как и все его племя, Таллаг очень осторожно относился ко всяким проявлениям волшебства. Зверолюды, находящие общий язык со зверями и духами стихий, не могли в полной мере овладеть магией людей, но они обладали даром шаманства, чьи тайны не открывались никому, кроме диких и необузданных детей Урсулы и соседствующих с ними орков. Правда, шаманство зеленокожих отличалось от дара зверолюдов, как магия Знаков темных эльфов, отличалась от рунического волшебства дворфов, хотя и нечто похожее между ними было.