– Чего прокисла?
– грубый голос зверолюда вывел Лисандру из оцепенения.
– Провозимся здесь - пропустим что-нибудь интересное.
– Он поднял с пола рубаху и быстро натянул ее через голову.
– Хотя, погоди, - мужчина задумался.
– Сначала я схожу отли...
– заметив, как расширились глаза девушки, Скар осекся.
– Отойду в уборную, с вашего позволения, - важно продолжил он, отвесив девушке насмешливый и крайне неуклюжий поклон.

Лисандра не знала плакать ей или смеяться.

* * *

Выйдя из отведенной ей, весьма скромной комнаты, где кроме кровати и стула, не было даже шкафа или стола, Кисара сразу же наткнулась на колючий, недоброжелательный взгляд рыцаря - защитника Колда, стоявшего напротив ее двери. Рядом с ним замер Гирион, но этот храмовник смотрел на девушку спокойно и, как ей показалось, даже с некоторой симпатией.

Кисара догадывалась о том, что ее будут ждать, и специально провалялась в неудобной кровати подольше, чтобы как можно больше отсрочить столь неприятную, но неизбежную встречу.

– Доброе утро, - вежливо поздоровался Гирион, а его брат по ордену ограничился только коротким кивком.

– Вы тут всю ночь стояли?
– Кисару начало раздражать столь пристальное внимание.

– Наш долг присматривать за Вами, - невозмутимо ушел от ответа Гирион.

– Я уже взрослая, могу и сама за собой присмотреть.

– Но Вы на нашей земле, так что и решения принимать нам, - парировал рыцарь.
– Тем более, мы беспокоимся о Вашей безопасности, так как Вы - очень важны для нашей миссии.

Так я и поверила, - про себя подумала девушка, однако вслух произнесла:

– Благодарю за бдительность, - неприкрытая издевка в ее голосе, наверняка, не укрылась от слуха рыцарей, но те остались невозмутимы, зато сама южанка едва не прикусила язык от собственной язвительности, за которой она тщательно пыталась скрыть страх перед монахами.

– Если Вы готовы идти, то мы проводим Вас во двор.
– Произнес Гирион.

– Я помню дорогу,

– Мы вынуждены настаивать.

Несколько ударов сердца рассерженная южанка играла с рыцарем - защитником в гляделки, после чего вынуждена была признать поражение. Гиритец оказался прав - она на их земле и их пастырь - наниматель. Заклинательница с самого начала знала, на что шла.

В узком коридоре Кисара, сопровождаемая двумя монахами, натолкнулась на Скара и Лисандру. Они хмурились и старались не смотреть друг на друга, чем порядком озадачили южанку. Однако девушка все равно была рада, что теперь она не одна в присутствии гиритцев.

Проследовав по темным, освещенным смеющимся огнем факелов коридорам, они вышли на спиральную лестницу, ведущую на стены и вниз, во двор крепости. Бесшумно, словно тени, по каменным ступеням вниз заскользили темные эльфы. Увидев друзей, они улыбнулись.

– Во дворе затевается что-то интересное, хотя оно не сравнится с тем, что я уже видела, - сообщила Исель, как-то странно глядя на Лисандру.

– А за стенами, кажется, скопилось множество тварей из Потерянных земель. Если туман не обманул мои глаза, то я даже видел опустошителя.
– Добавил Калеос.
– Все они скалят клыки, но не решаются выйти из черного тумана. Покидать крепость - чистое самоубийство, - он взглянул на Гириона.

– Если вы видели, что происходит во дворе крепости, значит, уже сами все поняли.
– Гиритец жестом попросил всех продолжить спуск.

Ступени, закручиваясь по спирали, уходили все ниже и ниже, пока не закончились решеткой, чьи прутья оказались толщиной в руку взрослого мужчины. Идущий первым Колд толкнул ее, и решетка с тихим скрипом распахнулась, открывая путь в широкий и длинный коридор. Он вытянувшимся в линию змеем уводил людей вперед, пока те не натолкнулись на очередную решетку. Не дойдя до нее ровно половины, Колд свернул налево и, спустя пару десятков широких шагов, распахнул внешнюю дверь, ведущую в крепостной двор.

Возможно, если бы люди вышли из темного помещения на свет в каком-нибудь другом уголке Светлых земель, солнечные лучи и ослепили бы их на несколько мгновений. Но им не посчастливилось оказаться на рубеже Потерянных земель. Не только солнце, сами боги старались не смотреть в эту сторону, и только тяжелые облака, почти задевая свинцовыми брюхами крепостные шпили, неторопливо плыли то в одну, то в другую сторону, роняя капли дождя на вытоптанную землю.

Воздух пах сыростью и тленом, но на это никто уже не обращал внимания, как и на напряжение, растекшееся по старым стенам и ставшее их неотъемлемой частью за долгие века.