– Но мать, Вестники могут атаковать людей в любой момент, если этого еще не случилось. Мы и так потеряли много времени...
– возразила Нэйвиара.

– Не перебивай меня, дочь! Тебе известно, что случится, если Первородные получат последнюю наследницу праматери рода! Стоит им окропить кровью девочки кладку, как все потомство превратиться в настоящих чудовищ! И тогда мир обречен! Неужели ты не понимаешь этого, дочь моя?!
– Простите, - девушка поспешно отвела взгляд.

– Всех, кто сопровождал девочку, вы возьмете с собой. Всех, кроме Вэлфиара Мраконосца. Он слишком опасен.
– Огромные зеленые глаза матери Хранителей жизни опасно сузились.

– Но разве мы не можем снять проклятье?
– с надеждой спросила Нэйвиара.
– Тогда...

– Его прокляла сама праматерь Первородных. Эти чары невозможно разрушить, а под их действием черный дракон непредсказуем. Он слишком ненадежный союзник, который в любое мгновение может обратиться весьма могущественным врагом. Если с его дочерью что-нибудь случится, Мраконосец лишиться рассудка и жертв будет столько, что ты не можешь и вообразить. Мы не можем взять на себя такую ответственность. От лорда Вэлфиара нужно избавиться, пока он слаб.

– Но!.. Я...
– Нэйвиара растерялась, отказываясь верить в услышанное.
– Как же так...

– Это все, дочь. Ты выполнишь приказ и... Стой!

 Поглощенная разговором двух Хранительниц жизни, Алика не сразу сообразила, что происходит. Услышанное настолько потрясло ведьму, что она слишком поздно увидела выскочившую из шатра Нэйвиару. В зеленых глазах девушки стояли слезы и она, не разбирая дороги опрометью бросилась прочь, прямо на сидевшую на земле птицу.

 Алика не успела среагировать, точно так же, как и Нэйвиара не смогла вовремя остановиться. Нить жизни ворона оборвалась, когда нога Хранительницы опустилась ему точно на голову. Вскрикнув, ведьма мгновенно вернулась в свое тело.

* * *

 Алика резко распахнула глаза и уставилась на потолок шатра. От внимания ведьмы не укрылось, что, будучи в теле ворона она видела восход солнца. Стало быть, она пролежала в шатре больше суток. Но насколько больше? О времени, что провела ведьма и ее спутники в волшебном забытьи, оставалось лишь догадываться.

 Скрипнув зубами от бессильной злости, Алика вдруг поняла, что тело ее послушалось, и злобный зубовный скрежет разорвал царящую в шатре тишину. Едва сдерживая улыбку, ведьма попыталась сесть и у нее это получилось!

 Растекшаяся по телу слабость сменялась волной бодрости и вот уже Алика оказалась на ногах. Стараясь ступать как можно тише, ведьма приблизилась к столу с яствами. Быстро осмотрев все, что осталось и сотворив короткое заклинание, девушка пришла к выводу, что еда не была отравлена.

 Скорее всего, на всех, кто был внутри, просто наложили мощные чары сна. А если это чары, значит, их можно и развеять.

 Первой Алика разбудила Октавию. Ведьма сотворила над полукровкой одно из заклинаний рассеивания, и то сработало - похоже, зеленые драконы не ожидали, что кто-то не поддастся их магии и пожелает снять ее.

 Пока ничего не понимающая Октавия беспомощно хлопала глазами, Алика взялась за Арна. Однако охотник на драконов продолжил спать даже после того, как ведьма сняла все чары. Пришлось дать Змееглазому хорошего пинка, чтобы тот, наконец-то, открыл глаза. На всякий случай Алика пнула мужчину еще раз, просто потому, что ей так захотелось.

 Настала очередь Вэлфиара и тут ведьме пришлось повозиться - на черного дракона было наложено столько заклинаний ослабления и сна, что Алика едва смогла пробиться через них. Благо, Хранительницы жизни уделили больше внимания количеству заклинаний, а не качеству, пожертвовав защитой, ради мощи - без посторонней помощи Вэлфиар мог бы и не проснуться.

 Едва магия была снята, как Мраконосец широко распахнул темные глаза, в которых мгновенно всколыхнулось целое море злобы - черный дракон сразу понял, что с ним было.

– Как они посмели...
– Вэлфиар начал вставать, но Алика, не успев даже удивиться собственной храбрости, навалилась на мужчину и приложила ладонь к его губам.

– Тихо, - прошипела ведьма, надеясь, что магия шатра не только не пропускает звуков снаружи, но и не выпускает их.

– А чего это вы тут делайте?
– спросил Арн, озадаченно глядя на лежащих на подушках спутников. Однако выражение озадаченности быстро сменилась на открытом лице охотника понимающей улыбкой.
– Во даете! Нашли время...

– Да заткнись ты!
– зло цыкнула на Змееглазого Алика. Виновато улыбнувшись мрачному, будто грозовая туча Вэлфиару, девушка поспешно встала с него. Одному небу известно, почему дракон оставил столь вызывающее поведение безнаказанным, но Алика была рада, что все еще жива и никто ее не душит.

 На всякий случай, отступив от вставшего на ноги Вэлфиара на несколько шагов, ведьма произнесла:

– Подойдите ближе, у меня есть, что рассказать.

 Рассказ вышел недолгим, но весьма убедительным и выразительным. Спутники слушали ведьму молча, не перебивая. Сама Алика, то и дело косилась на вход в шатер, явно опасаясь, что их тюремщики могут нагрянуть с минуты на минуту.