Давайте знакомиться, я Антон Трипутень. Надо ли говорить, как меня бесит, когда люди в первую очередь обращают внимание на мою фамилию. Одни считают, что своим происхождением она обязана моему славному предку - большому любителю потрепать языком. Другие же полагают, что фамилия эта возникла по вине беспутного человека с его непристойным поведением и непутёвой жизнью.

Спешат сказать своё веское слово и учёные. Они глубокомысленно изрекают, что фамилия не несёт в себе смысловой нагрузки, которая достоверно указывала бы на знатность рода, к которому принадлежит её носитель. Фамилия только подчёркивает профессию человека, занимающегося трёпкой льна или конопли. А ещё служит всего лишь названием порхающего над просторами соседней страны дикого голубя - хотя, справедливости ради, нужно заметить - наделённого весьма ярким, красочным оперением.

Вот так, будто и не фамилия вовсе: то ли загадка, то ли недоразумение для окружающих. Крайне интересно было бы узнать, кем же на самом деле являлся тот самый предок, благодаря которому вся моя родня заполучила себе в пользование столь странную фамилию.

Кстати, на этом научные изыскания в части отыскания истоков фамилии не заканчиваются. Часть знатоков русской словесности выдвигают ещё одну версию, согласно которой фамилия моя происходит от слова "трепетать". Потому сторонники приведённой точки зрения авторитетно утверждают, что Трипутень означает пугливого, боязливого человека.

А вот с этим позвольте категорически не согласиться! Вся моя предшествующая жизнь служит ярким подтверждением тому, что я вовсе не из робкого десятка.

Однако оправданно ли в наше время быть смелым?! Даже несмотря на то, что тебя зовут Антон - что означает ни много ни мало "человека, вступающего в бой". Вот обо всём этом и пойдёт речь ниже.

Заседание коллегии министерства правдивости Рувимской Федерации проходило в актовом зале главного корпуса министерства. Съехались руководители региональных управлений со всей страны, в том числе и ваш покорный слуга. Министр правдивости господин Соловей в своём отчётном докладе отвесил меру должного каждому из нас: кого похвалил, кого раскритиковал. Возглавляемое мной управление он отметил пару раз в лучшую сторону. А потому я расслабился и уже не ожидал от коллегии каких-либо для себя неприятностей.

Однако после обеда ситуация резко изменилась. Министра на заседании не было, председательствовал его первый заместитель Фефилатьев. Пребывал он в скверном состоянии духа, что и не пытался скрыть от присутствующих. Его маленькие, глубоко посаженные глазёнки так и впивались, буравили нас насквозь. Не покидало ощущение, что он ищет повод придраться к нам. И вскоре мы смогли убедиться в этом сполна.

Фефилатьеву процесс председательства нравился так сильно, что в какой-то момент он непомерно возбудился и с ходу вошёл в раж: грубо перебивал докладчиков, бесцеремонно комментировал сказанное ими, а также своими провокационными вопросами выводил ораторов из душевного равновесия. Закончилось фефилатьевское глумление тем, что внезапно побледневший после его резкой критики очередной выступающий с грохотом свалился с трибуны.

В зале на мгновение повисла гнетущая тишина. Затем в районе падения докладчика послышались кряхтенье, подозрительный скрежет, через секунду сменившийся оглушительным грохотом пикирующего тяжёлого предмета.

Сидевшие в первом ряду двое мужчин поспешили за трибуну, откуда с трудом извлекли пожилого грузного коллегу. Не дожидаясь, когда его спустят в зал, Фефилатьев пригласил на сцену следующего по списку выступающего.

Собрав самообладание в кулак, я взошёл на трибуну...

С началом выступления для меня стало очевидным, что Фефилатьев несказанно рад моему появлению. Он не дал окружающим ни малейшего шанса усомниться, кого выбрал себе в качестве очередной жертвы. И как только я начал рассказывать, как вверенное мне управление пережило прошлый год, и какие созидательные задачи ставит на год новый - Фефилатьев поспешил меня перебить.

Он стал задавать мне один вопрос за другим, норовил ударить посильнее, больнее уязвить. Я же, как мог, защищался, изворачивался ужом, мобилизовался, сжался весь в пружину. Повторяя как мантру про себя: "Врёшь, не возьмёшь! Не буду я падать за трибуну - не дождёшься!".

Закончилась словесная дуэль тем, что ошалев от собственной дерзости, я неожиданно внёс пару предложений как об улучшении работы министерства в целом, так и его территориальных управлений в частности!

Подобного от меня Фефилатьев уж никак не ожидал! Он резко потерял ко мне интерес, разрешил сесть. И только по пути к своему месту я понял, как нелегко далось мне выступление перед переполненным залом: пылающие щёки, пот градом, слабость в коленях.

В перерыве ко мне подходили товарищи: жали руку, подбадривали, говорили, что я всё сказал правильно, не побоялся гнева начальства. А одна очаровательная коллега, жительница Крайнего Севера, к величайшей зависти находившихся рядом мужчин, с чувством расцеловала меня в обе щеки.

Вечер прошёл в компании коллег за ужином в ресторане нашей гостиницы. У меня было хорошее настроение: как-никак удалось выйти из сложной ситуации, не дрогнуть и выстоять до конца. А потому на радостях я пил спиртное много и в охотку. Не забывая обильно закусывать. Вечер получился славный!