Наконец, волчица поняла, что до Мирпуда осталось от силы несколько сотен ярдов. Увидев впереди очертания трех зверей, Вейлин спешилась с Астры, бросила повод и пошла буквально напролом сквозь заросли. Наконец, последний куст – и она оказалась на поляне. Отбросив тряпицу, прикрывающую морду, магесса прорычала:

– Смерть тебе!

Я с удивлением воззрился на нежданного гостя. На меня смотрела странная самочка, видовой принадлежности которой определить я не мог совершенно. Единственное, что у нее выделялось – бледно-серебристые глаза, которые пугали до глубины души. Неизвестная отбросила ткань, прикрывавшая все, что было ниже глаз на морде, и прорычала:

– Смерть тебе!

Себастьян прошептал:

– Вейлин?

Я одернул крыса:

– Пророк, ты сдурел что ли? Какая это Вейлин? Это вообще какая-то непонятная самка, которую я не знаю совершенно.

Джесс вытащила кинжалы:

– Мирпуд, это Вейлин.

Они синхронно сошли с ума? Да не может это быть Вейлин! Я оттолкнул обоих от себя:

– Идиоты! Это не Вейлин! Неужели бы моя любимая стала желать мне смерти? И что, Вейлин разве выглядит так?

Новенькая противно захихикала и создала на лапах искрящийся шар, бросив его в меня. Джесс закричала:

– Мирпуд, берегись!

Кон-Сай попыталась встать передо мной, чтобы принять шар на себя, но она была слишком далеко после моего “отодвигания” охотницы, и ей удалось лишь толкнуть меня. Шар задел меня краем и разнес дерево позади в щепки, покрыв все слоем инея. Плечо левой лапы промерзло насквозь, и я перестал его чувствовать. Я рухнул на землю, приземлившись на правую лапу, и успел бросить взгляд на нападавшую, после чего обомлел. Внутри меня все застыло, и я смог только прошептать одно слово:

– Вейлин?

Раздался оглушительный гром, и в землю между мной и нападавшей ударила невероятной яркости молния, начало которой было на небе. Она была настолько мощной, что песок и земля в месте удара попросту сплавились в один кусок темной породы. Та, кого я назвал Вейлин, рухнула на колени и начала рыдать, прекратив попытки атаковать меня. Я, полуоглохший от грома, с трудом подполз к сидящей на коленях самке и поднял ее мордочку. На меня смотрели голубые глаза Вейлин.

Дальнейшее я помнил очень плохо. Я рухнул на волчицу, прижав ее к земле и начав рыдать вместе с ней. Слов не было – оставалось лишь прижимать к себе живую Вейлин, с трудом целуя ее в шерстку на шее и мордочке – и рыдать. Но если две недели назад это были слезы глубочайшей скорби, то теперь это были слезы величайшей радости, которую я только мог испытать. Я совершенно забыл об Ордене, Бойдуле, борьбе с религией и прочем. Лишь два слова занимали все мое сознание: “Вейлин жива”.

Позади меня Себастьян и Джесси с огромным трудом поднялись на лапы, хватаясь за головы и пытаясь унять звон в ушах. Я с трудом оторвался от Вейлин:

– Счастье мое, что же произошло?

Волчица вздохнула:

– Я тебе расскажу.

После того, как Астру привели в нашу группу, и лошадь радостно встретилась с Зогмо’сом, я усадил Вейлин возле вновь зажженного костра и протянул ей кружку горячего чая. Конечно, сейчас никто не помышлял о движении дальше до тех пор, пока не услышат рассказ Вейлин о ее чудесном спасении. Волчица уже успела услышать от меня те предсказания, что давал Себастьян по поводу ее самой. Волчица кивала:

– Себастьян говорил тебе правду. И про те ощущения, что я испытывала, и про то, что я иду за тобой, чтобы убить.

Я остолбенел:

– Но за что? Что я сделал тебе плохого? Зачем ты желала моей смерти?

Волчица дрожала от холода, и я накинул ей на плечи свой черный плащ Судьи. Вейлин благодарно улыбнулась и сделала новый глоток чая:

– Когда я ушла с поляны, я понимала, что не смогу уйти далеко и схорониться. Понимала, что меня настигнут. Тогда мне пришлось совершить очень страшное заклятие, которое называется «Жертвенный Двойник».

Похоже, о таком заклятии не знал даже Себастьян. Волчица продолжила:

– Это заклинание очень редкое и о нем знают немногие, и еще меньше его используют. Суть его в том, что я создала полную копию себя, а сама спряталась. В течение того времени, что был жив мой двойник, я вселилась в его тело. Получалось, что мое исходное тело как бы лежало мертвым, без души. Я видела тебя. Видела, как ты рыдаешь, глядя на лезвие возле моего горла. Я чувствовала, как металл лезвия давит мне на горло. Чувствовала, как слезы капают на меч. Чувствовала, как лезвие перерезает мне горло и ту боль, что оно принесло. После того, как умер мой двойник, моя душа вернулась обратно в тело. Так что Себастьян был прав, когда рассказывал о моей смерти. Меня действительно схватили и перерезали горло. Только он не учел, что это была не я, а мой двойник.

Я смахнул слезу:

– Так почему же ты не пришла сразу ко мне? Ты же наверняка видела, как я переживал! Я убивался по тебе и провел полдня на поляне, никуда не уходя.

Вейлин опустила голову:

– В этом вся и проблема. У заклятия “Жертвенный Двойник” есть несколько очень неприятных ограничений и побочных действий. Во-первых, это заклятие можно применить лишь раз в жизни. Второе применение убьет того, кто его использует. Во-вторых, ты чувствуешь все то, что чувствует двойник. И если случится так, что его решат пытать или убивать очень жестоко и медленно – первоначальное тело может умереть от болевого шока, и душе попросту некуда будет возвращаться. Так было со мной – боль от перерезанного горла была очень сильной, и я с огромным трудом ее перетерпела. Я шла на огромный риск, не имея уверенности, что выживу. В-третьих, двойника невозможно создать просто так. Он появляется лишь тогда, когда ты делаешь это ради кого-то. Я хотела жить ради тебя, и поэтому создала двойника ради тебя, Мирпуд. Если бы я просто боялась смерти, заклятие могло не сработать, да еще и могло убить меня. Именно поэтому двойник жертвенный – ты идешь на риск ради кого-то.