Кроган выронил золотой кувшин и, пригнувшись, выставил обеими руками перед собой обнаженный меч.

Стена разом выгнулась в нашу сторону, словно парус под напором внезапного ветра. Кроган отскочил к дальней, позабыв про мешок с золотыми монетами. Глыбы рухнули с тяжелым грохотом, а на полу поспешно и с тихим нежным шорохом рассыпались в мелкие камешки и даже в серый песок.

В проход могли бы войти слоны, но там возникла одинокая фигура человека в цветном халате, лицо в тени, только голый череп разбрасывает яркие блики.

Кроган помахал в воздухе мечом, лицо злое и расстроенное.

– Еще один! – вскрикнул он горестно. – Какой-то лысый…

– Это друг, – сказал я успокаивающе, хотя сердце тревожно заныло, – мы все выполнили, магистр Сьюмас! Изгой наказан…

Сьюмас Макманус медленно вошел в зал, остановился, осматриваясь. Лицо оставалось неподвижным, глаза раздраженно поблескивают, ноздри несколько раз раздулись просто нечеловечески широко, мясистые крылья покраснели от прилива крови.

– Как вы здесь оказались? – спросил он с изумлением. – Я ощутил, что Жакериус почему-то покинул это убежище, и решил…

– Он покинул не только убежище, – сказал я торопливо, – спасибо за ценные указания, великий магистр Сьюмас!

Он повел в мою сторону глазом, явно сам не помнит никаких указаний, как, понятно, и я, но лесть есть лесть, слышать всегда приятно и смягчает обстановку.

– Где он? И где Гизелл?

– Его больше нет, – сказал я. – Вообще. Как и Гизелла. Можно сказать, он тоже даже убит.

Он спросил холодно:

– Как это «даже убит»?

– Практически убит.

– А это что за новое определение?

– Как маг, – объяснил я льстиво. – Я помог ему пройти процедуру омоложения, однако Гизелл не предусмотрел, что и мозги у него станут такими же молодыми, а это значит, что все знания после тридцати лет исчезнут. Испарятся!. Теперь он не маг, а рядовой десятник клана Черных Беркутов, каких сотни и тысячи…

Он задумался, повел в воздухе ладонями. Перед ним появилось облачко, мы с Кроганом затаили дыхание, маг внимательно всмотрелся в проявляющееся медленно изображение.

– Вот этот здоровяк? – спросил он с недоверием. – Трудно вообразить в таком…

– Это уже не он, – сказал я быстро. – Как маг, он убит. А как воин он то, что надо. Сильный, свирепый, недоверчивый, выносливый. И нам ну совсем неинтересный!

– Молод и красив, – проговорил Сьюмас с непонятной ноткой зависти и сожаления. – Да, неожиданная развязка… Думаю, вы тоже не этого ждали?

– Не ждал, – признался я.

– Но рискнули?

– Иногда надо, – сказал я.

Он некоторое время прослеживал взглядом за уходящей в туман широкоплечей фигурой. Облачко медленно растаяло, Сьюмас повернулся к нам.

– У тебя, – сказал он сухо, – слово с делом не расходится, как у всех молодых да резвых?

– Стараюсь, – сказал я скромно. – Путь мужчин.

– Все-таки не ожидал такого, – сказал он и уточнил, – от воина. Неожиданное решение, признаюсь.

Последние слова он произнес с вопросительной интонацией. Я сделал вид, что не уловил, воины обязаны быть грубыми и нечувствительными, как кора старого дуба.

Он ждал ответа, я признался с виноватым видом:

– Я рискнул, потому что ставки были высоки…

– Но потом?

– Импровизировал, – ответил я.

Кроган тихохонько, не сводя с нас взгляда и не выпуская меча, подтащил к себе мешок с золотом. Сьюмас лишь покосился в его сторону, внимание не больше, чем пробежавшей вдоль стены чучундре, лицо все еще мрачное.

– Но, в целом, – произнес он недовольно и брюзгливо, – результат в какой-то мере меня устраивает. Думаю, и других магов устроит тоже. Хотя, конечно, ты поторопился… зато не прибегал к моей помощи. Это похвально, не люблю отвлекаться на житейские мелочи. Теперь ту башню можно вернуть законному владельцу…

Кроган быстро посмотрел на меня, я кашлянул и виновато опустил голову.

– Сам бы хотел…

Сьюмас посмотрел остро.

– А что мешает?

Кроган затаил дыхание, а я с виноватым видом развел руками и опустил голову.

– Получилось, – сказал я с великим раскаянием в голосе, – весьма не так, как хотелось. По вашему повелению я ликвидировал Гизелла, но это настолько возмутило магистра Жакериуса, что он…

Сьюмас прервал:

– Возмутило? Разве он сам не хотел вернуть себе башню?