– А с чего ты решил, что твой барабашка полезет именно в туалет в этом крыле? На этом этаже много мест, в которых можно напроказничать, – я встал и выглянул в коридор. Пусто, из-за ближайшей двери играет старинная «Рио-Рита», на подоконнике вылизывает хвост пятнистая чёрно-белая кошка. Лампочки в целях экономии горят через одну, поэтому линолеум похож на зебру в тельняшке. В стёкла скребётся-стучится злая вьюга.

– А того, – неожиданно заявил Моллар прямо над моим ухом, так что я аж подпрыгнул.

Неугомонный Шарль уже упёр из чьего-то холодильника бутерброд с колбаской и теперь вкусно им чавкал. Обстоятельно разжевав очередной кусок, Моллар продолжил:

– Я не рассказал тебе самого интересного. Точки происшествий, проставленные на картосхеме Антинеля и последовательно соединённые линией, весьма очевидно образуют латинскую букву S. И я с помощью подробного плана сумел вычислить новое место с точностью до двух метров.

– А время рассчитать возможно? – полюбопытствовал я, напряжённо таращась на дверь туалета, щеголявшую удивительным цветом овощного рагу, то есть всего понемногу на общем буром фоне.

– Неа, я пробовал, но у меня ничего не вышло, – печально сознался Моллар. – У меня из-за этой чертовщины три контракта горят, но это просто превыше моих сил – закопать голову в песок и оставить сию тайну без разгадки.

– Понятно, – одолеваемый нехорошими предчувствиями, я ещё раз бдительно огляделся… и едва не взвизгнул, словно гимназистка, нечаянно севшая на мышь! Потому что из-под соседней с туалетом двери медленно вытекало что-то тягучее, маслянистое и чёрное, похожее на нефть.

Моллар медленно повернул голову и так же медленно приоткрыл рот.

– Живо туда! – я очнулся первым и привёл Шарля в чувство, ткнув ему локтём под рёбра.

– Ой мама, – среагировал бесстрашный торговый представитель, обморочно закатил глаза и тихо осел на пол. Плюнув со злости и попав раскинувшемуся на полу Моллару куда-то на галстук, я одним решительным шагом пересёк коридор и толкнул таинственную дверь.

В душевой, куда собственно и вела эта дверь, суматошно горели все лампы. Больше никаких аномалий вроде бы не наблюдалось. Сделав пару шагов, я едва не растянулся на полу – по керамическим плиткам медленно текла та самая чёрная жидкость. Я проследил глазами вязкую струйку и обнаружил, что капает из крайнего душа, криво висевшего на стойке. Стараясь не наступать больше на эту скользкую дрянь, я осторожно подобрался к душу и на пробу крутанул кран с холодной водой.

То, что произошло дальше, я затрудняюсь описать!

Шланг протестующе изогнулся металлической змеёй и попытался хлестнуть меня по щеке, при этом на кране сорвало буксу, и из душа фонтаном брызнула вода.

Словно ошпаренная кошка, я спиной вперёд вылетел из кабинки, сильно ударился спиной о кафельную стену и заорал что-то вроде «Шарль, хватит валяться, помоги мне!».

– Фигушки, – отозвался на это вероломный Моллар, очень предусмотрительно не высовываясь из-за косяка, – я ещё жить хочу! Причём со всеми своими конечностями…

В довершение всех ужастей галогеновые лампы на потолке начали взрываться одна за другой, осыпая меня мелким и оччччень горячим стеклянным крошевом. Натянув на голову пиджак и согнувшись, как солдат под обстрелом, я бросился прочь из душевой, оскальзываясь на полу и призывая на помощь всех богов, которые мне в тот момент пришли на ум.

Дверь за моей спиной сама по себе захлопнулась с грохотом пушечного выстрела, и – я бы сам не поверил, если бы мне рассказали! – закрылась изнутри на шпингалет! Я по инерции долетел до Молларовой табуретки и рухнул на неё в полуобморочном состоянии. Шарль всё ещё сидел на полу со слегка остекленелым взглядом; из дверей комнат начали высовываться напуганные шумом обитатели общаги и задавать нам массу нетактичных вопросов.

– Водка есть? – быстро пересёк я общий гомон, отклеивая от ног мокрые брючины.

– Щас! – рядом возникла моя хорошая знакомая, Барклина секретарша Тиа Дейла Манзана, и сунула мне в руку откупоренную бутылку мартини. Моллар при виде знакомой емкости начал подавать первичные признаки жизни и даже зашевелился.

– Немедленно рассказывай! – велела Дейла. Сделав пару глотков прямо из горлышка и слегка отдышавшись, я рассказал. Народ внимал мне, словно мессии. Моллар с пола подтверждал мои слова тихим поскуливанием и постоянно кивал, словно собачка из авто.

– Надо взломать дверь, – загорелась жаждой действия Дейла, обводя соседей по общаге взглядом вождя мирового пролетариата.

– А как же мы тогда мыться будем – без двери? – пискнула какая-то белобрысенькая девушка, похожая на лабораторную мышку.

– Боюсь, душа моя, что там мы мыться не сможем вообще, – увесисто ответила на это Дейла, деловито отнимая у Моллара наполовину пустую бутылку мартини и завинчивая её пробкой.

Моллар обижено икнул, но протестовать не посмел.

Народ какое-то время напряжённо обдумывал Дейлино предложение, молча таращась на дверь в душевую. За дверью царила тишина – из разряда тех, от которых непроизвольно сводит скулы, подмышками бегают мурашки, а затылком ощущаешь чужой взгляд.