Сарай хоть и выглядел хилым, но был весьма вместительным, судя по размерам. Там и мутант мог поместиться с легкостью, создав свою лежку. От этой мысли Виктору поплохело. Тут от обыкновенного мертвяка с лопатой не известно отмахаешься ли, а от мутанта? Ладони тут же предательски вспотели, отчего черенок пришлось перехватить.

– Ладно, дальше ждать нет смысла… - пробормотал Никитин, рывком выглядывая из-за угла, но ничего не увидел, кроме едва-едва покачивающейся двери. Отчего она качалась? От порывов ветра или тот, кто прячется внутри, ее как-то дернул?

Сердце колотилось как ненормальное. Давно Виктор не чувствовал такого прилива адреналина. Или не так уж и давно… Казалось, что те дни, что он провел в забытье, растянулись на долгие недели, сложившиеся в годы. Но если бы это было так, может, тогда бы и боль хоть немного поутихла? Оставалось только на это надеяться.

Внутри сарая было темно – лишь только небольшой участок у двери был освещен. Грязный пол, на котором валялось то самое ведро, что еще совсем недавно так гремело, пассатижи покинутые хозяином, разбросанные газеты с разноцветными рекламными объявлениями, даже поленья дров – и это было в сарайке. Виктор перехватил лопату так, словно это было копье, готовый в любой момент всадить лезвие про меж глаз любому, кто выскочит оттуда. Но даже такого он не ожидал увидеть.

Где-то в глубине строения блеснули чьи-то глаза с горизонтальным зрачком. Большие, желтые с коричневатым отливом – это даже отсюда было заметно. Значит, все же кто-то есть. И этот кто-то – явно не человек. У людей рогов не бывает! По крайней мере при жизни. А умеют ли мутанты отращивать рога? А фиг его знает… Виктор только слышал про мутировавших мертвяков, лицезреть же их «вживую», к счастью, не доводилось. Но вот те, кому повезло их увидеть, описывали тех как когтистых и через чур зубастых тварей. Так что все может быть.

Виктор инстинктивно сделал несколько шагов назад, пытаясь понять, что же он видел. Неужели мутант откормился на столько, что отрастил рога? И почему не нападает? Прячется в темноте?

– Ме-е-е… - раздалось из глубины постройки, и Виктор с облегчением выдохнул воздух. Распиравший грудь, поняв, что никакой это не мутант и уж тем более не зомби.

– Вот коз-зел! – сердито сплюнул Никитин, в сердцах отбрасывая лопату в сторону. – Или коза… Иди сюда, тварь ты такая рогатая. Я ж из-за тебя, скотина ты… парнокопытная, чуть инфаркт не заработал!

Конечно, столь ласковые слова не поспособствовали тому, что испуганное животное выйдет наружу, и Виктор был уже готов пинками выгонять оттуда его, но все же животина медленно, но выдвинулась к выходу, нервно подергивая длинными ушами и цокая спаренными копытцами, не забывая при этом щедро посыпать за собой дорожку из черных кругляшек – то ли из-за страха, то ли просто так, из любви к искусству.

Неудавшийся мутант оказался весьма толстой козой черно-серой масти, ну на сколько Виктор разбирался в половых различиях парнокопытных. Коза уткнулась бархатистым носом в ногу мужчины, а затем потерлась рогатым лбом, все еще стегая себя куцым хвостиком по раздувшимся бокам.

– Ладно, давай возвращаться. Тебе повезло, что у меня оружия не было с собой… - похлопал животину по холке Никитин, почесал ее за висящим ухом, отчего коза едва не разомлела, и закрутил головой в поисках какой-то веревки, чтобы взять животное на привязь. Обычно у рачительных и запасливых хозяев все было предусмотрено и подобного рода веревки висели в доступном месте.

Ага. А вот и она. Моток, как Виктор и предполагал, висел на вбитом гвозде близ дверцы – все чин-чинарем, как и положено. Коза упираться и упрямиться не стала и послушно позволила протянуть веревку через потертый ошейник, что был на ней, и так же покорно последовала за мужчиной.

Виктор чувствовал себя если не идиотом, то полудурком точно. Здоровый мужик с лопатой в руках и козой на привязи. Смех да и только. Но все тот же прапорщик на блок-посту не смеялся, только одобрительно кивнул, когда Никитин рассказал про находку, и как ни странно - с легкой долей зависти. Животные, а тем более полезные в хозяйстве, сейчас были весьма ценны, поэтому находка была сродни кладу.

– И что теперь с тобой делать? – бормотал он сам себе под нос, понимая, что разговаривает с безмолвным животным. Хотя это самое животное порой разрождалось весьма противными звуками, который городскому жителю резали слух, но вот на поставленные вопросы категорически отказывалось отвечать.

В доме животину приняли на ура! Особенно детвора. Тут же принялись ее тискать, гладить, чесать. Кто-то даже притащил кусочек хлеба, который коза тут же схватила с руки, взяв его так аккуратно, что при этом не задела пальцев, что привело в восторг уже женскую половину населения.

– Ой, Виктор Иванович, а откуда? – изумленно вскинула руки Евдокия Антоновна. – Что ж с ней делать – то?

– Что что… воды дать да накормить сперва. – Проворчала более деловитая жена Смирнова, по-хозяйски перехватив веревку у Виктора и поведя животину в сторону хозпостроек. – Так, ребятня, а ну кыш отсюда! Бедная животина от вас уже шарахаться скоро начнет.