– Саша, это Сергей. Ты не мог бы уделить мне сегодня два часа своего драгоценного времени?

– В чем дело, Сергей? Вообще-то у меня последний день перед отпуском, но если тебе очень надо, то, конечно, заходи. В 16:30 у нас собрание, а потом я свободен, подходи часикам к шести так.

– Договорились. Спасибо тебе большое, Сань, я в долгу не останусь.

Чапченко был практически единственным человеком в контрольно-таможенном отделе, кроме самого Анциферова, который никогда не брал взяток, а также увольнял всех, кто пытался это сделать. Он пережил два покушения на себя, а когда работать стало совсем невыносимо, просто перебрался в другой регион и начал там карьеру в качестве эксперта по системам безопасности и защиты информации.

Анциферов пытался понять, почему именно его поставили раскручивать это дело. С одной стороны, это большая честь - раскручивать такого человека, как Хлопонин. Многие рядовые опер'a отдали бы все, чтобы просто поменяться с Сергеем местами. Но, с другой стороны, это огромная ответственность - вести дело такого масштаба, и в случае чего могла полететь не только его голова, но и начальства и всех его подчиненных, а подставлять других он не привык. Было сразу понятно, что это не просто экономическое преступление, что, кроме экономики, тут еще замешана и большая политика. У Хлопонина наверняка много влиятельных покровителей как в России, так и за рубежом. Он вспомнил, что, просматривая досье олигарха, видел репортаж о его выступлении на одном торжественном приеме в Конгрессе США по случаю пятилетия избрания первого президента России.

Наверное, сразу же после ареста правозащитники поднимут шум, что арестовали невинного человека, немало сделавшего для становления демократии в России еще в "лихих девяностых", как теперь было модно называть девяностые годы прошлого столетия. Журналисты начнут писать пасквили о продажности российской прокуратуры и "заказном правосудии", начнут терроризировать звонками.

Ну да ладно, не с таким справлялись и с этим справимся. Просто вот ведь как получается: пробралась такая мразь на самый верх, наворовала выше крыши, воспользовавшись несовершенством законов молодого российского государства, скупила каналы и газеты и теперь рвется в политику, и ей море по колено. Нет, таких надо сажать. Если наворовал - отвечай, и неважно, какие у тебя покровители. Закон для всех один, и его надо соблюдать. Но это всё слова, а на деле не каждую такую нечисть, пролезшую из грязи в князи, удается привлечь к ответственности. И раз такой шанс выпал, его надо использовать, чтоб другим неповадно было.

Новый президент объявил борьбу с олигархами, разворовавшими народное имущество в 90-е годы, чем вызвал большое уважение Сергея. Некоторые особо шустрые миллиардеры быстро потянулись за кордон, лишь только почуяли изменения ветра, другие под давлением возвращали купленные задешево телеканалы и заводы государству, а некоторые вроде Хлопонина продолжали вести свой грязный бизнес, прикидываясь кристально чистыми и прозрачными. И, похоже, им это неплохо удавалось. Вот с такими мыслями Сергей подошел к мосту через Миасс. До шести часов была еще куча времени, и Анциферов решил зайти в школу-интернат для одаренных детей, шефство над которым якобы взял Хлопонин еще 9 лет назад.

В это время Степа Хлопонин пролетал над Уралом. Россия - огромная страна, поэтому даже на самолете на то, чтобы преодолеть расстояние от Новосибирска до Москвы, требовалось почти пять часов, несмотря на частный самолет и полное отсутствие пробок, поскольку до аэропорта Хлопонин в основном добирался на вертолете, чтобы не стоять в этих пробках.

К девяти часам вечера Стёпе нужно было прибыть в телецентр Останкино, где была назначена съемка передачи " Деловая Россия", в которой ему предстояло рассказать о создании совместного российско-германского проекта слияния компании Philips Medical Systems c российской компанией Медиакон, производящей медицинское оборудование. Суть проекта состояла в том, что, выкупив контрольный пакет акций Philips, Хлопонин собирался фактически внедрить новые технологии Philips на российском рынке, используя в качестве инструмента одну из самых передовых компаний в области ультразвуковых технологий наряду с такими гигантами, как Siemens, Hitachi и Panasonic. Проект был очень амбициозным и вызывал у многих конкурентов вполне естественную реакцию - раздражение и зависть.

Медиакон за менее чем десять лет существования успел превратиться из завода, производящего мало кому нужную и плохо работающую аппаратуру, где месяцами не платили зарплату, в единственный российский концерн медицинского оборудования, о существовании которого знали далеко за пределами СНГ. Акции Медиакона участвовали в торгах, в том числе и на Нью-Йоркской фондовой бирже. Практически никто за пределами компании не мог поверить в то, что это стало результатом кропотливой работы топ-менеджмента и некоторых нерядовых сотрудников компании.

В далеком 1994 году Хлопонин, тогда начинающий бизнесмен и новый владелец убыточного завода радиодеталей в Воронеже, партнера бывшего рижского завода ВЭФ, собрал работников завода и трех своих бывших сокурсников по мединституту и рассказал им о том, как он представляет будущее завода. Речь Степы началась с улюлюканья и свиста, после чего около половины присутствующих демонстративно покинуло зал. Оставшиеся человек сто - а именно столько на тот момент составляла половина работников завода, включая дирекцию, - внимательно слушали его, кто с растущим недоверием, а кто с нескрываемым интересом. Громких аплодисментов не было, но довольно многие поверили ему или хотя бы дали ему шанс попробовать восстановить завод и поднять престиж его продукции.

И люди, поверившие Хлопонину, не разочаровались в сделанном выборе. За два года завод полностью рассчитался со всеми задолженностями и вошел в первую сотню российских компаний по объему производимой продукции. Еще через три года компания уже входила в первую десятку, прочно занимая там седьмое место.

В начале нулевых количество желающих работать на Медиаконе намного превышало число мест на предприятии, несмотря на значительное расширение компании. Кроме самих работников компании и деловых партнеров Хлопонина и в России, и за рубежом, мало кто понимал, что происходит и каким образом в рекордно короткие сроки удалось достичь таких результатов. Естественно, всё, что нельзя объяснить с помощью логики и здравого смысла, сразу приписывалось вредоносному влиянию Запада, черным технологиям, тотальной коррупции, устранению конкурентов путем убийств и запугивания и рейдерскому захвату предприятий. Люди, пытающиеся объяснить "необъяснимое", тут же находили "рациональное", обвинив Медиакон во лжи, простом передергивании и искажении фактов. Понятно, что в такой ситуации любое появление олигарха на телевидении вызывало огромный ажиотаж. Хлопонин был в принципе не совсем публичной фигурой, тем не менее иногда появлялся на центральном телевидении в народных ток-шоу вроде программы "Тема" или в более серьезных программах для бизнес-сообщества, как, например, программа "Деловая Россия".