Как только Стёпина машина в сопровождении охраны остановилась у Телецентра, Хлопонин оказался под прицелом журналистских телекамер. Хотя программа снималась только при участии журналистки Анны Калининой и съемочной группы, репортеры каким-то образом пронюхали про съемку и приехали только для того, чтобы просто сфотографировать Стёпу.

Запись началась со стандартных вопросов о трудовой биографии Хлопонина, о его комсомольском прошлом и о перспективах компании. На 11-й минуте интервью Калинина начала задавать так называемые "острые вопросы". В то время такого термина на телевидении еще не существовало, но он прочно укрепился в последующие несколько лет, когда вопросы власть имущим были заранее согласованы. Задавать резонансные вопросы некоторым политикам и первым лицам государства категорически запрещалось под страхом закрытия программы и даже увольнения. Журналистка знала, что Стёпа нормально относится к любым вопросам, касающимся его бизнеса, и поэтому начала "атаку".

– Как вы можете прокомментировать арест вашего многолетнего делового партнера Аркадия Cиницкого?

Выдержав пятисекундную паузу, показавшуюся Калининой почти вечностью, Хлопонин ответил:

– В последнее время на компанию Медиакон ведется целенаправленная атака в прессе и в Госдуме с целью дискредитации, поскольку совершенно ясно, что компания мешает отдельным лицам, которые заинтересованы в моем устранении с поста руководителя и последующем рейдерском захвате компании. Все претензии Генпрокуратуры о незаконности сделки по приватизации Воронежского завода радиодеталей с экономической точки зрения являются смехотворными, - закончил свой ответ олигарх.

– Вы будете опротестовывать это решение?

– Да, наши адвокаты уже готовят соответствующую жалобу на имя Генерального прокурора.

– Вы не собираетесь уезжать из России, как поступили некоторые ваши коллеги по бизнес цеху в последние несколько лет?

– Я не считаю ни себя лично, ни компанию Медиакон замешанной ни в каких экономических преступлениях. Приватизация компании в 90-х годах была осуществлена на законных основаниях в соответствии с действующим законодательством того времени. Если кто-то считает, что таким способом он запугает меня и вынудит отказаться от руководства компанией и уехать за границу, опасаясь судебного преследования, то он глубоко ошибается. Генпрокуратура в своих решениях выходит далеко за рамки правового поля, чем вызывает у меня серьезные опасения относительно будущего правовой системы в частности и демократии в России в целом.

Калинина была немного удивлена, насколько спокойно Хлопонин, сидя здесь, в студии, рассуждает о своей судьбе и о судьбе компании, несмотря на то, что его так же, как и его бизнес-партнера, легко могут арестовать или даже устранить физически. До начала программы журналистке было передано негласное указание - постараться, используя острые вопросы, вывести Стёпу из равновесия, показать телезрителю, что он волнуется и, значит, что-то скрывает. Однако ответы олигарха скорее возымели на Калинину обратный эффект. Степа держался очень уверенно, но вместе с тем абсолютно уважительно и полностью корректно. В нем, несмотря на интеллигентную мягкую манеру говорить, чувствовалась огромная внутренняя сила и готовность бороться за правду даже ценой собственной жизни.

– Последний вопрос по этой теме, Степан Леонидович. Как вы можете прокомментировать арест бывшего начальника службы безопасности Медиакона Александра Печорского и предъявленные ему обвинения в убийстве мэра Норильска Курицына?

– Знаете, Анна, я не полностью знаком с материалами этого дела, но предъявленные обвинения абсолютно абсурдны. Простите меня за использование этого неюридического термина. Компания Медиакон никогда не нарушала человеческие законы и не решала свои деловые проблемы путем убийств. Целью этого обвинения, так же как и ареста моего делового партнера, было только одно: запугать меня, заставить уйти от руководства компанией и исчезнуть из России. Генпрокуратура пытается выбить из невинных людей показания на меня любыми средствами и использует для этого совсем не законные методы.

Потом прозвучала еще пара вопросов, пришедших по электронной почте от телезрителей, о секрете успеха компании Медиакон и о том, какими деловыми и личностными качествами должен обладать человек для того, чтобы вести бизнес в России.

После этого Хлопонин довольно быстро покинул телестудию, вежливо отказавшись от участия в банкете по случаю десятилетнего юбилея программы "Деловая Россия" и поехал домой к семье.

На входе в интернат Анциферова поприветствовала охрана. Сергея знали в лицо, поэтому удостоверение приходилось показывать редко, разве что при задержании бандитов и взяточников. Анциферов неспешно шел по коридору, пытаясь найти расписание занятий, но ничего подобного не было и в помине. На стенах, кроме фотографий ребят вместе с учителями, висели изречения "классиков".

Классиками здесь считались именитые преподаватели и одаренные ученики, причем в самых разных областях. Кроме победителей математических олимпиад и будущих Менделеевых, здесь учились трудные подростки. Будущие гении и дети улиц учились в одних и тех же классах. Детей улиц здесь было значительно меньше, но те, кому удавалось попасть в знаменитый лицей-интернат, потом выбивались в люди, как потом рассказывали Сергею не без гордости за своих подопечных преподаватели лицея.

Совершенно случайно он зашел в кабинет математики. Все стены были исписаны в стиле "граффити", а над доской красовалось изречение "Тоже мне, бином Ньютона". За столом сидел пожилой лысенький мужчина маленького роста, почему-то напомнивший Сергею Швондера из известного произведения. Мужчина что-то объяснял хипповатому прыщавому юнцу, который все время как-то глупо улыбался, глядя на мужичка.

– Вы ко мне?
– спросил он Анциферова.

– Да в общем нет, - ответил после недолгой паузы Сергей.
– Просто захотелось вживую посмотреть, как выглядит самый знаменитый на Урале лицей, который спонсируется небезызвестным вам олигархом.