– Что? – он попытался вскочить, но Алексей схватил его за плечо и удержал на стуле. – Что ты с ними сделала, чертова сука?

– Пока ничего. Я должна разобраться в этой истории. Я должна найти этих людей. Ты о них ничего не знаешь, если, конечно, не врешь…

– Я…

– Хорошо, не врешь. Значит, выход один. Ты отправляешься к следователю и рассказываешь ему все то, что рассказал мне.

– Да меня за чокнутого примут.

– Возможно, сперва так и будет. Но когда они сообразят, что четыре убийства так или иначе связаны со мной, начнут шевелиться. И очень скоро выяснят, что никакой Ермаковой Марины Геннадьевны не существует. Это заставит их всерьез отнестись к твоим словам, обратить внимание на фонд…

– Мозги тебе промывали вовсе не здесь. Это могло быть где угодно, в любом городе. А в здании фонда у них было что-то вроде штаб-квартиры, откуда они вели наблюдение. Они исчезнут, и никто их никогда не найдет.

– Но попробовать стоит. Тем более что другого выхода я не вижу.

– Сматывайся. Они не знают, что ты жива. У меня осталось немного денег…

– Ты не понял, – перебила я. – Я намерена разобраться в происходящем. Я хочу знать, кем была четыре месяца назад, а еще я хочу знать, кто же убийца.

– А если их убила ты? – усмехнулся он.

– Надеюсь, что нет.

– И сколько, по-твоему, я проживу, если отправлюсь к следователю? Ты что, дура? Не понимаешь, те, кто стоит за этим, имеют и власть, и деньги… Да меня придушат, как котенка…

– Извини, но это твои проблемы. Ты идешь к Савушкину… – я достала из кармана листок бумаги и передвинула к Павлу. – Он расследует убийство моей подруги.

– Да пошла ты к черту!

– В таком случае у тебя больше нет семьи.

– Ничего ты им не сделаешь, – усмехнулся он.

– Хочешь проверить? – в ответ усмехнулась я.

Мы пялились в глаза друг другу, пока Алексей не подал голос:

– Я бы на твоем месте не экспериментировал, парень. Ей вовсе не надо убивать их самой. Это сделаю я. Причем с большим удовольствием. Если честно, я собирался шлепнуть их сразу. Так возни куда меньше, но она решила дать тебе шанс поступить по-мужски. Спасти семью и ответить за то, что ты сделал.

– О том, что ты стрелял в меня, можешь следователю не рассказывать: я сама спрыгнула с моста и сбежала.

– А что будешь делать ты? – спросил Павел.

– По обстоятельствам. В отличие от тебя у меня есть выбор.

– А у тебя есть двадцать часов, чтобы сделать, как она говорит, – добавил Алексей.

– Кто ты такой, черт возьми? – нервно спросил Павел.

– Тебе лучше не знать.

Павел еще некоторое время хмуро смотрел на него, потом кивнул:

– Ты их убьешь.

– Не сомневайся.

Павел поднялся, шагнул в сторону, задержался на мгновение, словно хотел еще что-то сказать, но не произнес ни слова и побрел к выходу.

– А если он прав? – проводив его взглядом, пробормотала я. – И мозги у меня замкнуло? И это я убила всех…

– Не болтай глупостей, – отмахнулся Алексей.

– Тогда нам нужно найти убийцу.

– Найдем, – ответил он лениво.

В этот момент я почувствовала рядом чье-то присутствие, повернула голову и увидела Путника. Черный костюм, черная рубашка. Человек привычки.

– У тебя опять новый приятель? – с насмешкой произнес он. – Тот уже надоел?

Я собралась ответить колкостью, но тут начались странности. Он впился взглядом в лицо Алексея, ноздри его раздулись, а зрачки стали узкими, как у кошки. Перегнувшись вперед, он прижал ладонь Алексея к столу и приподнял манжет его рубашки.

– Тварь, – не сказал даже, а прошипел Путник. Это не походило на оскорбление, в его голосе чувствовалась растерянность и еще испуг. Алексей не выказал ни удивления, ни гнева, лицо его было спокойным, а вот Путник отступил на шаг. По лицу его прошла судорога. Он резко повернулся ко мне.

– Ты его не видишь, – пробормотал он. – Не видишь? Или видишь? Черт, он отступник, такой же, как и ты. Карлик был прав, а не выдумывал, по обыкновению, небылицы.

– Карлик? – Кажется, только это я и услышала. – Ты сказал «карлик»?

– Невероятная парочка, – хмыкнул он и вдруг захохотал.

К тому моменту я была полна решимости покончить со всеми тайнами. И мне было плевать, что придется для этого сделать. Я резко выпрямилась и тут увидела, как в кафе входят двое мужчин в милицейской форме. Это охладило мой пыл. В душе я оставалась законопослушной гражданкой.

– Сядь, – сказала я тихо. – Поговорим.

Путник отступил еще на шаг, покосился на милиционеров и криво усмехнулся.

– Чего только не бывает в этом мире, – произнес он с досадой и, игнорируя мое предложение, поспешно покинул кафе.