На первой же встрече с директором она заикнулась, что хотела бы преподавать русский язык.

В ответ Кукушкин лишь нахмурил брови:

– Ай-ай-ай! Ну, где же вы были вчера? Вот только перед вами взял одну даму. Честное слово! Ну не бежать же теперь за ней?

Алла припомнила, как столкнулась в дверях с чернобровой дамой и поняла, что надо поскорее брать то, что осталось: методическую работу, или проще говоря, расписание, программы, приказы, справки и отчеты.

Год под трубами прошел тяжело. Кашель, который Аллочка подхватила в первую же зиму, все никак не проходил. Она испробовала уже все рекламируемые средства, но – увы! – ничего не помогало. Летом Кукушкин отпустил ее домой всего на две недели. Перед очередной проверкой надо было красиво распечатать все нужные бумаги, а бумаги ненужные быстро отсканировать и сохранить только на флешке.

Московский колледж бизнеса и технологий все больше напоминал ей театр абсурда, по которому она писала диссертацию в родном БГУ.

Главным лицом в их учебном заведении был Леонид Максимилианович, которого за глаза все звали Лёнчик. В полдень у кассира начинался обед, о чем возвещало утробное урчание все того же «Лексуса». В день зарплаты пуленепробиваемое окошко, как правили, было закрыто, и преподаватели караулили кассира возле всех входов и пожарных выходов. Лёнчика, однако, это ничуть не смущало. Вовремя зарплату здесь получали лишь два человека: сам директор Кукушкина и она, секретарь-методист. Так продолжалось до самой летней сессии, а потом ее разжаловали из VIPов.

В мае, как раз перед началом зачетов, Леонид Максимилианович явился в приемную в светлой паре со шлейфом дорогого одеколона и букетом сирени. Белые облачка опустились перед ней на стол, а черные глаза прицелились, как два дула:

– Как насчет совместного ужина?

Аллочка смутилась, заблеяла про больную маму в Брянске, про билет на вечерний поезд, про лекарства, про списки, про грядущую проверку…

Не говоря ни слова, Леонид Максимилианович сунул белое облачко в мусорное ведро. С тех пор они были на «вы».

Кукушкин стоял перед Лёнчиком навытяжку. Судя по бодрому тону его рапортов, доносящихся время от времени из соседнего кабинета, Леонид Максимилианович был в их системе координат в звании генерала, а таинственный учредитель – фельдмаршалом.

Аллочка с ним еще никогда не встречалась. Пронырливая англичанка Лолита разведала, что это был молодой человек из Молдавии, который три года назад женился на владелице крупного образовательного холдинга, а до этого состоял при хозяйке водителем. После свадьбы юному парвеню доверили новый бизнес, а управляющим назначили проверенного Кукушкина.

– Поэтому-то он тут и бывает нечасто, – приоткрыла тайну директорских отлучек разведчица-Лолита. – Он в еще одном колледже директорствует. Если кого отчисляют из одного, то тут же берут в другой. Цена стандартная – тридцать тысяч.

Аллочка присвистнула:

– Надо же!

Все файлы в колледже разделялись на «черные» и «белые». Первыми интересовался только кассир, а вторые хранились в особых папках. Их надлежало предъявлять комиссиям.

9

Аллочка подперла щеку рукой и взглянула на календарь. Черные цифры сегодняшнего дня были обведены красным. Как же она могла забыть? Сегодня же день рождения самого шефа!

Она залезла в Интернет, нашла там картинку с двумя мышатами, распечатала ее и поставила «домиком» рядом с директорской кружкой. Пусть будет хоть так. Николай Сергеевич, в общем, неплохой человек. На ее собственный день рождения он подарил ей электрочайник. Из него теперь пьют по очереди все преподаватели.

От теплого порыва ее души директорская дверь распахнулась, и Кукушкин влетел в приемную за своей кружкой чая.

Заметив открытку с мышатами, он широко ухмыльнулся в усы:

– Ох ты, мышкин кот! Спасибо, Аллусик! Очень тронут, – пробормотал он, неловко чмокнув ее прокуренными губами.

Аллочка вспыхнула, а начальник вытянул шею, расправил галстук и игриво спросил:

– А не устроить ли нам по этому случаю маленький пикничок? Такой вот маленький корпоративчик? Легкий междусобойчик?

Слово «корпоративчик» директор произнес с особым старанием, но Алла Леонидовна уже не смотрела на директорские затеи без иллюзий. «Корпоративчик» означал пьянку всего коллектива, а «междусобойчик» – продолжение банкета самыми стойкими преподавателями.

– Конечно, Николай Сергеевич! – Аллочка старательно улыбнулась. – Все будут очень рады вас поздравить. Только где соберемся?

– Ну, как «где»?

Он задумался.

– В библиотеке, конечно, как в прошлый раз! Так сказать, в храме литературы, в музейоне. Возьмем в «Оршане» закуске и попируем, как боги! И, кстати, никому мешать не будем до конца рабочего дня.

Окна библиотеки выходили на глухой забор, и заметить пирующих богов там не смог бы ни один охранник.

Алла замялась. Сегодня она собиралась сходить в поликлинику, чтобы, наконец, сделать флюорографию.