Шрифт:
Это должно случиться… Ну, это должно случиться где-то в ближайшем будущем, когда у Миссис Добросерд все-таки лопнет терпение от занятого графика дочери и она устроит свадьбу сама.
Но как ни посмотри, он был почти женатым человеком. А почти женатые люди не связываются с семейством Роскошей. Почти женатый человек непоколебим, надежен и всегда готов подать своей почти жене пепельницу. Он должен быть таким для своих детей, которые однажды появятся, и убедиться, что они будут спать в хорошо проветриваемой детской.
Мойст разгладил послание.
И еще он завяжет с ночным лазаньем. Это по-взрослому? Это благоразумно? Он — орудие Ветинари? Нет!
Но память расшевелилась. Мойст встал и направился к шкафу с ящиками для файлов, которого он обычно старался избегать любыми способами.
Под надписью «Марки» он обнаружил маленький отчет, полученный два месяца назад от Стэнли Хоулера, Главы Отделения Марок. В отчете бегло говорилось о продолжении высокого роста продаж одно — и двухдолларовых марок, что было выше, чем даже ожидал Стэнли. Может быть, марочные деньги были распространеннее, чем он думал. В конце концов, правительство подтвердило их, так? Их проще носить. Надо проверить, сколько именно они…
Раздался сдержанный стук в дверь, и вошла Глэдис. Она чрезвычайно аккуратно несла сэндвичи с говядиной, очень, очень тонкими, как одна только Глэдис и умела делать. Достигалось это следующим образом: кусок говядины клался между двух кусков хлеба, а потом по ним сильно ударялось рукой размером с лопату.
— Я Предвидела, Что Вам Не Удастся Позавтракать, Почтмейстер, — прогремела она.
— Спасибо, Глэдис, — сказал Мойст, мысленно встряхивая себя.
— И Внизу Лорд Ветинари, — продолжила она. — Говорит, Что Незачем Спешить.
Сэндвич остановился на полпути ото рта Мойста.
— Он в здании?
— Да, Мистер Липовиг.
— Сам там один бродит? — воскликнул Мойст с нарастающим ужасом.
— В Данный Момент Он В Отделе Слепых Писем, Мистер Липовиг.
— Что он там делает?
— Читает Письма, Мистер Липовиг.
Незачем спешить, мрачно подумал Мойст. Ну да. Что ж, я доем эти сэндвичи, которые мне сделала милая леди-голем.
— Спасибо, Глэдис, — сказал он.
Когда она ушла, Мойст достал из ящика стола пару щипцов, открыл сэндвичи и принялся потрошить их, доставая кусочки костей, образовывавшихся в результате кувалдовой техники Глэдис.
Прошло чуть больше трех минут, когда голем вернулась и терпеливо встала перед столом.
— Да, Глэдис? — сказал Мойст.
— Его Светлость Пожелал, Чтоб Я Проинформировала Вас, Что Спешить Все Еще Незачем.
Мойст кинулся вниз по лестнице, и Лорд Ветинари действительно оказался в Отделе Слепых Писем [3] с ногами на столе, пачкой писем в руках и улыбкой на лице.
— А, Липовиг, — сказал он, взмахнув неряшливыми конвертами. — Прекрасный материал! Лучше, чем кроссворды! Мне вот этот нравится: «Песивотруши Шопротиф Авдекоря». Я внизу приписал правильный адрес.
3
Выдумка, которой Мойст очень гордился. Люди Анк-Морпорка предпочитали очень незамысловатый подход к написанию писем, который можно свести к следующему: если я понимаю, что я имею в виду, то и вы тоже должны. В результате в Почте привыкли к письмам, адресованным «Маему брату Джону, окало Маста», или «Миссис Смит, которая что надо, Сестрички Долли». Увлеченные и почему-то вызывающие беспокойство светлые головы, работающие в Отделе Слепых Писем, любили сложные задачи, а в перерыв на чай играли в шахматы в уме.
Он передал письмо Мойсту. Там было написано «К. Вистлер, Пекарь, Свинарный Холм, дом 3».
— В городе три пекарни, которые могут быть названы против аптеки, — объяснил Ветинари, — но только Вистлер готовит такие довольно вкусные ватрушки, которые, к сожалению, выглядят так, как будто собака только что сделала свои дела вам на тарелку и как-то еще умудрилась добавить каплю сахарной глазури.
— Хорошая работа, сэр, — слабым голосом сказал Мойст.
На другом конце комнаты Фрэнк и Дейв, все время занятые дешифровкой неразборчивых, написанных с ошибками, не туда отправленных или просто безумных посланий, которые каждый день протекали сквозь Отдел Слепых Писем, смотрели на Ветинари с изумлением и благоговением. В углу Стукпостук, похоже, заваривал чай.
— Думаю, фокус в том, чтобы проникнуть в разум пишущего, — продолжил Ветинари, смотря на письмо, покрытое грязными отпечатками пальцев и чем-то, что выглядело как остатки чьего-то завтрака. Он добавил:
— В некоторых случаях, как я догадываюсь, места остается много.
— Фрэнку и Дейву удается разобраться с каждыми пятью из шести, — заметил Мойст.
— Они настоящие волшебники, — отозвался Ветинари. Он повернулся к людям, которые нервно улыбнулись и отшатнулись, оставив улыбки неловко висеть в воздухе перед ними как защиту. И добавил: — Но, думаю, сейчас у них должен быть перерыв на чай?
Оба посмотрели на Стукпостука, который разливал чай в две чашки.
— Где-нибудь еще? — предположил Ветинари.
Никакая экспресс-доставка не могла бы обогнать Фрэнка и Дейва. Когда дверь за ними захлопнулась, Ветинари продолжил:
— Вы осмотрели банк? Ваши заключения?
— Думаю, я скорее засуну палец в мясорубку, чем свяжусь с Роскошами, — ответил Мойст. — О, я бы, наверное, смог бы что-нибудь сделать, и Монетному Двору нужна хорошая встряска, но банком должен управлять кто-то, кто понимает банки.