— Кто вы все? Зачем нас сюда отправляют? Кто?

— Можешь немного помолчать? — попросила Эвита немного грубее, чем хотела. — И послушать. Я расскажу тебе все, что знаю, идет?

Парень молча кивнул.

— Только сначала я схожу за кофтой, тут холодно, — Эви поднялась на ноги. — Ты можешь пообещать мне, что не убежишь за ворота?

Он поднял на нее глаза, задавая немой вопрос, который вовсе не нуждался в озвучке.

— Нельзя туда выходить, особенно в одиночку. Люди там умирают, — девушка постаралась придать голосу максимально устрашающий тон. — Уходят, не успевают вернуться до закрытия ворот, а утром находят только обглоданные человеческие кости, — закончила она трагическим шепотом.

— Если кто-то находит, значит, туда все же выходят? Без последствий, — логично рассудил парень.

Эви закрыла рот и сложила руки на груди, немного рассерженная, что ее маленькая театральная игра прошла даром:

— Да, днем туда иногда ходит Алби. Только у него есть на это право.

— Право? — насмешливо повторил новичок.

— Об этом я тебе чуточку позже расскажу, — пообещала Эвита. — А сейчас просто пообе…

Звук ее голоса потонул в громком скрежете камня. Ворота закрывались на очередную ночь в Глэйде.

— Что за…? — новенький отпрянул от стены, в которой сильной дрожью отдавалось закрытие ворот, и со страхом уставился на камень.

— Что ж, — облегченно выдохнула девушка. — Это ворота закрылись, и теперь ты не убежишь. Дождись меня тут, пожалуйста, мне не охота носится по всему Глэйду в поисках тебя.

Парень сердито поджал губы, но все же кивнул, возвращаясь на свое место у стен, переставших дрожать.

На кухне в Хомстеде Джеф вместе с Эрни рылись в присланных ящиках и коробках, вываливая оттуда все, что их не заинтересовало на пол.

— Эй, шанки, вы что творите?! — возмутилась Эвита, едва увидев это безобразие.

Ребята оглянулись на девушку с такими искренне невинными лицами, что она рассердилась еще больше.

— Мало того, что вываливаете все, так и еще посреди кухни, где я, между прочим, готовлю!

— А там Макс лестницу делает, и грязь по всему полу, — кивнул в сторону общей комнаты Джеф. — Спать, видимо, будем на воздухе сегодня.

— Почему? — удивилась Эви, забирая со стула кофту.

— Потому что там повсюду грязь, — нетерпеливо повторил медак.

— И что? — девушка искренне не понимала, в чем проблема.

Она открыла верхнюю полку кухонного ящика и достала оттуда два ломтя хлеба, затем залезла в холодильник и взяла остатки вчерашней курицы.

— А то, что тогда нужно убираться там, — Джеф говорил таким голосом, словно убеждал Эвиту в том, что к земле их притягивает гравитация, а не магия волшебницы Стеллы.

— Так в чем же дело, ребята? — всплеснула руками девушка. — Эрни, ты сам связал веник из прутьев, а тряпок в шкафу просто предостаточно. Воды, кстати, тоже.

— Я вообще сплю на улице, меня эти неудобства мало касаются, — отозвался парень.

— Ага, это мы сегодня уберемся, а завтра Макс опять насвинячит, — раздраженно выдал Джеф. — Вот еще.

Эви закатила глаза.

— А вы себя каждый день моете зачем? — задала она логичный вопрос. — Вы же на следующий день снова испачкаетесь.

— Кто сказал, что мы каждый день моемся? — удивленно поинтересовался Эрни.

Девушка махнула рукой, предпочитая представить, что не слышала последний вопрос парня, и решая никогда больше не поднимать этот вопрос. Она вышла в общую комнату, подошла к шкафу, стараясь не наступать на особо грязные места на полу, и, забрав с антресоли плед, вышла из Хомстеда.

Новичок все еще был в том месте, где Эви его и оставила. Парень сжался в комок и так тесно прижался к стене, что в густом плюще девушка его не сразу увидела. Выручила хорошо заметная в темноте белая кофта с капюшоном, который юноша натянул на голову.

Он спал.

Страх, замешательство, шок — все это доставляло огромную усталость, так что не удивительно, что, оставшись в тишине и покое, наедине с собой, на свежем воздухе, парень не смог побороть себя и задремал, свернувшись калачиком в мягком плюще.

Она решила, что будить его, тихонько сопящего и хмурящегося даже во сне, будет чертовски не хорошо, поэтому Эвита аккуратно укрыла парня пледом и вернулась в Хомстед — нужно было готовить ужин для глэйдеров.

В сумерках вечера, уплетая сочное мясо с молодой картошкой, глэйдеры не сразу заметили отсутствие новенького.

— Минхо, — обратилась Эвита к азиату, — спасибо тебе за цветок на дверце туалета. Очаровательно.

— Знал, что ты оценишь, — улыбнулся тот, заложив картошку за щеку.