Кэндис сейчас находилась в столовой, так что чтобы добраться до неё, пришлось идти через всё убежище. На пути старой компании встретились целые толпы Объектов, желавших воочию увидеть Асуру и убедиться в том, что он реален.

— Чего они на меня так пялятся? — шёпотом спросил седоволосый, идя по коридору, вдоль которого тянулись ряды его «поклонников».

— Думаешь, на Иисуса никто не пялился, когда он воскрес? — усмехаясь ответил телепортер. — А ведь там с момента кончины прошло всего три дня, а не полтора года. У его апостолов была хоть какая-то надежда. У нас же она уже давно иссякла.

— Мне не по душе такой фанатизм.

— Ты хотел стать религиозной фигурой, ради которой люди готовы убивать и умирать — ты своего добился.

— Тогда всё было иначе. Мне нужно было сплотить наше разрозненное, несчастное племя, и я не нашёл иного способа.

— А что изменилось сейчас?

— …Многое.

Войдя в просторную столовую с несколькими столами, Асура почувствовал запах еды. Недавняя вылазка Чада удалась, он пополнил запасы провизии, и прямо сейчас Объекты, которым была отведена роль поваров, готовили что-то для всех. От сконцентрированного аромата у Первого Объекта в животе заурчало. Он только сейчас понял, что не ел уже полтора года. Но выработанные инстинкты подсказывали ему сторониться людской еды и вместо этого охотиться за человечиной.

— Привет, — Кэндис, сидевшая за одним из столиков, махнула компании рукой, и Объекты подсели к ней. Она не стала обнимать Асуру, а, как Чад, просто тепло улыбнулась ему. — Никогда не думала, что обрадуюсь мигрени, которая появляется у меня всякий раз, когда я засекаю твоё присутствие.

Асура кивнул, шумно сглотнув всю скопившуюся слюну. Сенсор сходу поняла, что он голоден, сходила к местному повару и вернулась, уже держа в руках ложку и вскрытую консервную банку, над которой витал пар. Надпись на этикетке гласила: «Томатный суп». Альбинос неосознанно недовольно покосился на девушку, а та лишь пожала плечами.

— Уж прости. Насчёт человечины у нас небольшой пунктик. Надеюсь, и это сойдёт.

Седоволосый с опаской принял протянутое и осторожно, будто работая с опасными химикатами, почерпнул неприглядную жидкость ложкой и поднёс её ко рту. Горячий суп обжёг язык и нёбо, S-01 скривился, толком не распробовав, но уже спустя несколько секунд широко распахнул глаза от удивления. Вкус. Впервые за последние лет семьдесят он ощутил вкус пищи, не имевшей отношения к человеческим внутренностям. Раньше любая нормальная еда для него отдавала привкусом пепла и гнили, но на сей раз он чувствовал то же, что ощутил бы любой нормальный человек на его месте: вкус томатного супа. Первый Объект принялся быстро поглощать жидкость, активно работая ложкой. Чувство насыщения — тоже что-то новенькое для него. Друзья же всё это время просто сидели и ждали, пока альбинос закончит, поглядывая на него с едва заметной тревогой.

Как только Асура отложил опустошённую банку из-под супа в сторону, на него посыпались вопросы. Что с тобой было? Разве ты не погиб? Как сумел обхитрить старуху с косой? Что ты делал в Вашингтоне? Почему раньше не вышел с нами на связь? И так далее и тому подобное. Однако Асура на все вопросы отвечал уклончиво и кратко. Он всё ещё был слаб, да и сам не знал большинства ответов.

— Да и неважно, как ты вернулся, Ас! — на радостях воскликнул Калеб. — Главное, что ты здесь! Уж теперь мы всем зададим жару!

— Насчёт этого я пока не уверен, — седоволосый нахмурился, задумавшись о том, что сейчас он в подметки не годится себе прежнему, и причина такой перемены до сих пор не ясна. Тёрнер это заметил, но ничего не сказал.

— Слушайте, а где Лили? — S-01 задал вопрос, уже давно вертевшийся у него на языке. Объекты сразу помрачнели и поникли. В их глазах читалась вина. Но за что они винят себя? — Она ведь не.?

— Мы не знаем.

— В смысле?

— Мы с ней разошлись, спустя всего пару месяцев после атаки на Вашингтон, — бремя ответчика взял на себя Николас. — И с тех пор от неё ни слуху, ни духу. Даже Кэндис не может её засечь, а это означает одно из двух: она либо погибла, либо нашла себе блокатора, который делает её невидимым для всех сенсоров. Я больше склоняюсь ко второму, но наверняка сказать не могу. Знаю, должен был уговорить её остаться с нами, но после твоей «кончины» всем нам было тяжело, и её желание уйти было мне понятно.

S-01 прикрыл лицо руками и судорожно вздохнул. Будто мало было ему не знать, где находится Тесса и жива ли она вообще, так теперь ещё и Лили.

— Ты как? — прямо спросила Кэндис. — Никто не хочет задевать эту тему, но все мы заметили, что твои раны заживали гораздо дольше обычного. Да и вообще ты изменился… Аура, исходящая от тебя, намного слабее, чем раньше. Мы все волнуемся за тебя и хотим быть уверены, что с тобой всё в порядке.

— …Нет. Пожалуй, со мной не всё в порядке. Мои способности, единственное, в чём я мог быть уверен, подводят меня. Телекинез не работает, регенерация теперь устроена как-то по-другому, не говоря уже о том, что я не могу нарастить мышечную массу или изменить любой другой параметр своего тела. У меня всё болит, мне чертовски тяжело думать, а в этой оболочке я чувствую себя так, словно по ошибке надел костюм, который мне мал на несколько размеров. Я никогда ещё не чувствовал себя таким слабым, и это чувство меня ужасает.

После исповеди альбиноса все какое-то время молчали, переваривая информацию. Некоторые их предположения он подтвердил, некоторые опроверг, но в итоге сказать тут было особо нечего.

— Это всё? — а вот этот вопрос поставил Асуру в тупик. Он чуть ли не оскорблённо выпалил:

— А тебе этого мало, Ник?!

— Просто если тебя гложет что-то ещё, не важно, что, ты можешь рассказать нам обо всём без опаски. На то и нужны друзья, верно? — седоволосый несколько секунд колебался, но желание поделиться переживаниями в нём пересиливало всё остальное.