Леандр бесконечно обрадовался только что полученному им чудесному дару.

— Мог ли я подумать, — сказал он, — что за спасение бедного ужа от рук моего садовника обрету столь редкие и огромные возможности? Ах! Что за радости ожидают меня! Какие приятные мгновения! А сколько всего я узнаю! Став невидимым, я проведаю о самых тайных приключениях.

Поразмыслил он и о том, каким острым блюдом отомстит Фурибонду; распорядился должным образом своими делами, оседлал самого красивого скакуна по имени Серебряный и отправился в путь, взяв с собою немного челяди, дабы можно было поскорей распустить слух об его возвращении.

Надо сказать, что Фурибонд, который был превеликим лгуном, сообщил, что, не выкажи он храбрости, Леандр на охоте убил бы и его самого; пока же он перебил всех его людей, и теперь Фурибонд жаждет справедливости. Король, поддавшись на уговоры королевы, приказал схватить Леандра; когда же тот сам явился во дворец с весьма решительным видом, Фурибонду сообщили об этом. Боясь выйти навстречу, тот побежал в покои матери и, сказав, что Леандр явился, принялся умолять задержать его. Королева, ни в чем не отказывавшая своему уродцу, не преминула разыскать короля: и принц, которому не терпелось узнать о принятом решении, без слов последовал за ней и притаился за дверью, приникнув к ней ухом и откинув волосы, чтобы лучше слышать. Леандр же пришел в большой зал дворца, надев красную шапочку и став невидимкой; заметив подслушивающего Фурибонд а, он взял гвоздь и молоток и накрепко прибил его ухо к двери.

Фурибонд, придя в бешенство, отчаянно бился о дверь, испуская пронзительные вопли. Услышав их, королева побежала освободить его, да и оторвала ему ухо напрочь; он обливался кровью и корчил такие ужасные гримасы, точно ему перерезали горло. Безутешная королева сажает его к себе на колени, целует оторванное ухо и прилаживает обратно. Тогда Принц-Дух берет те розги, какими стегают монарших собачек, и давай хлестать королеву — по руке, а сынка — по роже; та принялась вопить, что ее бьют-убивают; приходит король, сбегается народ, глядь — а никого и нет. Тут кругом зашептались, что королева сошла с ума, когда увидела оторванное ухо Фурибонда. А король-то этому верит пуще всех: она к нему, а он от нее: презабавная вышла сцена. Наконец добрый Дух, наградив Фурибонда еще тысячей ударов, покинул зал, вышел в сад и стал видимым: тут он принялся дерзко рвать вишни, абрикосы, клубнику и цветы в саду и на грядках королевы, подходить к которым было запрещено под страхом смерти, ибо она одна только их поливала. Удивленные садовники доложили Их Величествам, что принц Леандр обрывает фруктовые деревья и цветы в саду.

— Какая дерзость! — воскликнула королева. — Мой миленький Фурибонд, дорогой малыш, забудь на мгновенье о больном ухе и беги к этому злодею: возьми наших мушкетеров, солдат, придворных, возглавь их сам, поймай его и изруби на рагу.

Воодушевленный матерью, Фурибонд во главе тысячи вооруженных до зубов стражников входит в сад — и что же: Леандр, встав под деревом, бросает в него камень, поранив ему руку, а войско бомбардирует сотней апельсинов.

Фурибонд хотел было подбежать к Леандру — но вот того уже нигде и не заметно: невидимкою он прошмыгнул Фурибонду за спину, обмотал ему ноги веревкой да и дернул; растянулся Фурибонд, уткнувшись носом в землю: его подняли и отнесли в кровать, совсем ослабевшего.

Леандр, довольный местью, вернулся к лакеям, дал им денег и велел возвращаться в свой замок, не желая, чтоб его хоть кто-нибудь сопровождал — ведь тогда стал бы известен секрет красной шапочки и роз. Он еще не знал, куда хочет пойти; вскочил на славного своего Серебряного да и отпустил поводья; так он пересек леса, равнины, холмы и долины, без счета и без числа; иногда отдыхал, ел и спал, не встречая на пути ничего достойного упоминания. Наконец Леандр прибыл в один лес, и было там так жарко, что он спешился посидеть немного в тени.

Сидел он, сидел и вдруг услышал вздохи и рыдания; оглядевшись, заметил какого-то человека, который то бежал, то останавливался, кричал, рвал на себе волосы и сам себя бил; несомненно, то был несчастный безумец; однако он показался Леандру молодым и статным; его одежды, некогда великолепные, все были изорваны. Принц, тронутый состраданием, обратился к нему.

— Я вижу вас в состоянии, — сказал он, — столь плачевном, что не могу удержаться и не спросить вас о его причине и хочу предложить вам помощь.

— Ах, господин, — ответил этот молодой человек, — беде моей нельзя помочь: не далее как сегодня моя дорогая возлюбленная принесет себя в жертву старому ревнивцу, у которого много денег, но зато он сделает ее самым несчастным созданием на свете!

— Так она вас любит? — спросил Леандр.

— Смею надеяться, да, — промолвил он.

— И где она? — продолжил принц.

— В замке на краю этого леса.

— Ну что ж, подождите меня, — заключил Леандр, — я принесу вам оттуда добрые вести в мгновение ока.

Вмиг надел он красную шапочку и пожелал перенестись в замок. Не успел он еще там оказаться, как услышал приятные созвучия; а уж внутри-то повсюду пели скрипки и прочие музыкальные инструменты; он вошел в большую гостиную, где полным-полно было родных и друзей старика и юной барышни, прекрасней которой на свете и не сыщешь; но ее бледность, грустное лицо и слезы, часто выступавшие на глазах, ясно говорили о том, как она страдает.

Леандр, Дух-невидимка, притаился в уголке, чтобы присмотреться к присутствующим: он увидел, как отец и мать этой милой девушки вполголоса бранили ее за недовольный вид, а потом вернулись к гостям. Дух встал позади матери и шепнул ей на ухо: