— Зачем ты закричала?! – услышала она голос Лейлы. В нем сквозила легкая паника, – Ты не понимаешь, что изменила будущее?! Я же сказала тебе – ни звука!

Аня открыла глаза. Они снова были в темном зале, перед увитым растениями зеркалом.

— Прости меня, — сказала Аня. Голос был какой-то хриплый, и не слушался, — Я не смогла сдержаться.

Лейла горько усмехнулась:

— У меня не за что просить прощения. Я всего лишь посредник – проводник между границами времени. Будущее твое, и его ты изменила, хотя...— тут она посерьезнела. – Если там присутствовал Магистр, то боюсь, оно затронет всех нас. У тебя наредкость несчастливое ближайшее (а именно его я тебе и показала) будущее. Так что крепись, Лолита. Боюсь, что большие несчастья постигнут того, кто дороже всех тебе в этом мире.

Ане на уши словно наложили невидимую подушку. Дышать стало еще труднее, а в груди заболело острее.

«Александр...неужели он? Эт-того просто не может быть! Нет-нет!...» — подумала она, запустив пальцы в волосы. «Только не он!».

Лейла смотрела на нее. Если бы было видно ту часть лица, на которой должны были находиться глаза, то выражение можно было бы назвать сочувствующим.

«Я же говорила....» — словно сквозь туман донеслось до Лолиты, — «...что неведение порой лучше знания...»

====== Связи ======

«Нет!» — Аня ворвалась в свою комнату, хлопнув дверью. «Этого не может быть! Я не позволю! Пожалуйста, пусть все это будет сном!» — не находя себе места, она металась из угла в угол.

«И причем здесь Магистр?! Почему он пытался убить его? Ведь он же, по словам Лукора – справедливый! Как такое может быть?! Каким образом мы окажемся в Париже? Ничего не понимаю... Но одно я знаю точно.» — Аня устало прикрыла глаза. «Мы в опасности. Боже, когда же все это закончится!» — Аня прижалась лбом к стене. К горлу подступал ком, но девушка его упорно глотала, не позволяя себе разрыдаться.

«Ровенская, ты — псих!» — одернула она себя, барабаня кулаками по стене. «Хватит реветь!»

Аню трясло, и ничего с этим она поделать не могла. Неужели ей снова предстоят все те опасности, которые она пережила только год назад? Более того, могут пострадать другие люди, чего девушка не могла допустить. Но как, как спасти и себя и других?!

«Хочешь жить – умей вертеться», — проскользнула мрачная мысль. Анин кулак почти на всю длину кисти ушел в стену. Посыпалась каменная крошка.

— Аня? – услышала она. Девушка попыталась высвободить руку из стены, но у нее ничего не вышло. Кулак крепко засел в бетоне. Ровенская последний раз стукнула другой рукой по стене, и без сил осела на пол. У нее кружилась голова, и было трудно дышать. Девушка зажмурила глаза, втягивая воздух, изо всех сил пытаясь успокоиться, но душевных сил отчаянно не хватало.

Послышался треск бетона рядом с ее рукой, и Анина кисть освободилась.

— Что случилось? – голос, но она его почему-то не узнавала.

— Лолита...— кто-то приподнял ее лицо за подбородок, — Ты что, плачешь?

— Нет, — выдавила Аня сквозь стиснутые зубы, но ясно чувствовала, что по щекам течет что-то мокрое. – Я не...я не плачу.

— Ты можешь сказать, что произошло? – спросили ее.

— Я... – Аня открыла глаза, и с удивлением обнаружила напротив себя знакомое лицо. Непроглядно черные глаза, и такие же длинные прямые волосы.

— Захария...— Аня вытерла глаза тыльной стороной ладони, и обнаружила что она стала красной. — Ой! Это же кровь! Ты же...

— Не бойся. Слезы – это не совсем та кровь. Это больше красная вода. Ее мне можно не бояться, — голос Захарии был непривычно мягким. Так разговаривают с маленькими детьми, — Лолита, что с тобой произошло? Ты можешь рассказать?

— Я... – Аня замялась, — Я не могу сказать, прости. Этого и я не должна была знать. По глупости своей...— девушка запустила пальцы в волосы. – Зачем я это сделала?

Захария внимательно смотрел на нее, не задавая вопросов. Он не был похож на дотошную Киру и не суетился, как Уильям. Просто молча смотрел. Именно такие люди и нужны рядом, когда тебе надо успокоиться. Не те, которые будут жалеть тебя, а те, которые своим молчанием строят ту невидимую опору, за которую ты сможешь взяться, и найти в себе силы встать.

— Как ты меня нашел, Захария? – спросила Аня, почему-то чувствуя легкую слабость в руках и ногах. Из-за слез что ли?

— Дверь была распахнута настежь, — ответил вампир, — Я мимо шел, и заметил, что ты пытаешься размозжить себе голову о стену.

Аня слабо улыбнулась:

— Спасибо, что не дал мне этого сделать.

— Не за что.

Лаконичен, как всегда.

— Послушай...— начала Аня. – Могу я кое-что спросить?

— Смотря что.

— Ну так что? – вздохнула Аня.

— Спрашивай.

Девушка сделала над собой усилие, и посмотрела Захарии в глаза. Вроде не злится, но насторожен. Ну, раз уж начала...

— Мы с тобой родственники? – выпалила она, думая, что взгляд у нее наверняка загорелся упрямством.

Захария, казалось, на секунду замялся. Наверное, не ожидал этого вопроса.