Видимо, смогли, поскольку в качестве ведущей в «L-клубе» Стриж все-таки появилась. Однако ненадолго. Удалось сделать всего лишь семь выпусков с новым ведущим, после чего РТР сняло передачу с эфира.

Между тем череда неприятностей для популярной ведущей на этом не закончилась. Через три месяца после скандала на ТВ Стриж угодила в автомобильную аварию. Произошло это 26 февраля. В тот день Ксения допоздна засиделась в казино «Шатильон» на улице Пырьева и отправилась домой за полночь. Она села за руль собственного автомобиля, но уехать далеко так и не смогла: на пересечении с Мосфильмовской улицей она врезалась в припаркованный у тротуара уборочный автомобиль. К месту происшествия довольно быстро подоспели сотрудники ГАИ и «Скорой помощи», которые доставили пострадавшую в ближайшую больницу, где врачи констатировали закрытый перелом ноги. Как написали затем многие СМИ, Стриж во многом сама была виновата: на участке, где на ночь паркуется уборочная техника, запрещено движение для всех видов транспорта, а водителям рекомендуется объезд по правой дуге.

С гипсом Стриж проходила около месяца, после чего благополучно вернулась на радио «Классика». В 98-м ее вновь позвали на ТВ: на только что созданном канале ТНТ она стала ведущей авторской программы «Стриж и другие». А в начале следующего года она сменила ТНТ на «ТВ-Центр» – села в кресло ведущей программы «Ночное рандеву», которую ведет и поныне.

В сентябре 1999 года в ряде СМИ прошла информация о том, что Ксения Стриж была объявлена лучшим диджеем России. Так, по крайней мере, решили участники голосования, проведенного с помощью сети Интернет в рамках профессионального конкурса «Радиостар». Сама Стриж по этому поводу заявила: «Для меня это подарок по теме. Сегодня я уж точно знаю, что после моего ухода с «Европы плюс» число моих поклонников, назло врагам, не уменьшилось, а скорее увеличилось».

Стоит отметить, что в день награждения Стриж в редакцию радио «Классика» поступило более 1000 звонков и бессчетное количество пейджинговых сообщений с поздравлениями победительнице.

Из интервью К. Стриж конца 90-х: «Наверное, я какой-то урод, но, даже дожив до 31 года, я все еще не хочу детей. Нормальные женщины в 20 лет готовы стать матерями. А я не хочу. Вот если бы ребенку сразу было года три-четыре – так бы я не отказалась. А вся эта канитель – беременеть, вынашивать, рожать, ковыряться с подгузниками и пеленками – это не для меня. У меня отсутствует материнский инстинкт…

Я глубоко убеждена, что личная жизнь заканчивается, когда начинается совместная. Но, как ни зарекайся, инстинкты побеждают. И все равно начинаешь с кем-то встречаться. И понеслось! Сначала он тихой сапой приезжает к тебе на два дня, потом на три, на пять. И уже моргнуть не успеешь – а он у тебя поселился. Когда ты это осознаешь, с одной стороны, радуешься до обалдения, а с другой – понимаешь, что это начало конца.

Я пробовала другой вариант: переезжать к парню. Жила у Андрюхи Макаревича. И какое-то время еще у одного парня. Но это не для меня. Я законченный собственник – мне просто необходимо, чтобы все в доме было мое. Или почти все.

С парнем, о котором я упомянула, мы сначала попробовали жить у него. Я выдержала неделю. После чего с нервным тиком, вся в пятнах вернулась к себе в квартиру и поняла: как мне здесь хорошо!..

Я считаю, что люди – дети и родители – должны жить отдельно, и неважно, какие у них там отношения. Меня никогда не ущемляли в свободе, когда я жила с родителями. У меня было довольно свободное воспитание, и меня ни в чем практически не ограничивали, я имею в виду мою свободу. Жить отдельно – это какой-то свой режим. Ни от кого не зависишь, родители ложатся спать во столько-то, встают во столько-то… А потом мне вообще нравится формировать свой быт самостоятельно. Ни от кого не зависеть ни деньгами, ни еще чем-то. Сделать все в доме так, как хочется мне, по своему вкусу. Мне интересно так жить, это такая своеобразная рулетка…

Все считают, что я балуюсь наркотиками. Когда на «Европе» работала, часто ездила в другие города концерты проводить. И куда ни приеду, обязательно находились какие-то странные люди, которые подходили ко мне и так тихо: Ксюха, у нас есть хорошая травка. Я им: ребята, я не по этому вопросу. В ответ: да ладно, мы свои. Ты же куришь, это сразу видно, ты постоянно в эфире под этим делом. А у меня старая закваска, мне лучше выпить. Не пепси, конечно, а что-нибудь покрепче. Мне вообще кажется, что это поколение, которое выбирает пепси, оно заодно и гашиш выбирает.

Правда, однажды я попробовала травку: покурила в компании, и меня сразу в сон потянуло. Всем хорошо, они ржут, а я спать хочу, сил нет. Потом меня такой храп разобрал, что добудиться не могли. Спала 12 часов. Будто димедрола нажралась. Ну и фиг ли? Поспать я и так могу, без всяких допингов…

У меня есть некоторые слабости. Например – жилетки и рубашки. Это вне зависимости от моды. Рубашка может быть романтическая, может быть ковбойка, строгая, обтягивающая, закрытая. Это кошмар! Я не могу остановиться в своей безудержной покупке рубашек! Если мне какая-то рубашка не подходит, я просто в восторге – иначе обязательно бы ее приобрела…

Чего я не люблю, так это туфли на высоком каблуке. Может быть, это комплекс, но мне кажется, что я не низкого роста. И если я на шпильках, то выгляжу такой длинной палочкой. Это в принципе странно, потому что в институте у меня было прозвище Малыш…

Мои родители не живут вместе, они развелись. Отец пристроился на даче у друзей. В нашей общей квартире осталась только мама. Но у меня с ней довольно напряженные отношения, не то что напряженные, а просто мы как-то не договорились в свое время о чем-то. Не напряженные, а скорее никакие. С отцом – прекрасные, просто живем в разных местах… (Отец Ксении Юрий Волынцев скончался летом 1999 года. – Ф. Р.)