– Значит, брат твой умрёт?

– Может... может и брат... я как увидел... ну, что с ними делают... там даже фото были! Я к ним побежал... мол, нельзя же так... вот, там их расчленяют на части, заживо... А отец что-то мнётся, а мать орёт, что "я от этого кобеля детей рожать больше не буду"...
– Максим с отчаянием посмотрел мне в глаза, - Ты представляешь, им всё равно! Всё равно, что моего брата заживо расчленять будут! Ну, точнее, они говорят, что он ещё ничего не понимает... что там только кусок мяса ещё... мелкий кусок мяса... Хотя я запутался... в интернете пишут, что у него сердце бьётся ещё до рождения... ну и там всё есть, как у людей: глаза, уши, руки, ноги и всё... ну, хотя и постепенно всё появляется, по частям... но они там уже как-то живут... Так почему они - это кусок мяса? Если у них даже сердце бьётся?..

– Ну, видишь ли...
– вздыхаю, - Есть разные версии. Одни считают, что жизнь начинается после рождения, и душа входит с первым вздохом... другие, когда там твои папа и мама... ну, ещё только того... А кто-то вообще утверждает, что душа выбирает себе родителей и семью ещё до рождения и даже до зачатия... и точно доказать или опровергнуть ни одну из этих идей наука пока не в состоянии... так и спорят...

– Да там чего только не говорят!
– он рубанул воздух рукой. Хотя, может, пролетавшую мимо мошку, - Там кто-то треплется на тему многих жизней - будто такое возможно - и мол, если у кого рано проблемы начались, значит, мол, в прошлых нагрешил. Но, по-моему, это не аргумент. Точнее, он не оправдывает тех, кто убивают детей. Да и... Сашку жалко... это мог быть мой младший брат... у меня его ни когда не было... а я хотел и иногда очень сильно хотел...

– А почему именно Сашка?
– заинтересованно скребу свои волосы, намытые пару недель назад.

– А мужик такой был. Крутой воин... ну и... Сашка ж крутое имя!

– Крутое имя, - согласно кивнул я.

Какое-то время мы сидели и молчали.

– Ну, нельзя же так!
– с отчаянием выдохнул он, - Нельзя ж так с Сашкой!

– Попроси ещё, - предложил я, - Скажи, что Сашка тебе очень нужен.

– Ну...
– он задумался, потом вскочил, - Ну, я попробую!
– и пошёл, а потом и побежал в сторону, обратную от школы.

– Благослови тебя Господь!
– тихо сказал я, глядя ему вслед.

Всё-таки, почётное это дело - защищать младшего брата. Даже если и не сбережёшь...

Пальцы невольно сжали мешок с остатками бутерброда - и начинка брызнула во все стороны.

– Ты сделал, что мог, Слава, - серьёзно сказал я себе, вслух. И от меня шарахнулся прилично одетый мужчина средних лет, а второй, молодой, наоборот, вздрогнул, и посмотрел так, словно ему что-то сказал громогласный голос с неба.

Упаковав в мешок то, что осталось от завтрака, я накинул на спину рюкзак с гостинцем от того сторожа из магазина, подхватил наполненные мешки с банками и пошёл сдавать мои трофеи, менять на бумажки и кругляши. Дела лечили мысли. Ну, хоть отчасти. Мысли и воспоминанья о тех боях, которые мы прошли вдвоём... И о той распитой в мирное время бутылки, о том, что я отпустил брата в ночь... из которой он не вернулся...

Проходя мимо местного милиционера, я как-то вдруг ему поклонился - и тот растерянно замолк на полуслове, потом из вежливости кивнул. Хорошие они парни, эти милиционеры. Вот ведь, некоторых пьяных идиотов они останавливают... И кто-то возвращается из ночи... а мой вот не вернулся... помнится, в битве я тащил его, раненного, на себе... и вражьи пули пощадили меня, не попав... а кого-то из наших скосили... Он прожил ещё, лет семь после того... а дальше... не смог... ну, да я хотя бы прошёл с ним тогда... Если хоть часть войны мы прошли вместе, даже дожив до победы, значит, я сделал всё, что смог... Хотя... знал бы, кто та сволочь, которая сбила брата - и скрылась в ночи, оставив его подыхать у тротуара, кишки бы выпустил, мерзавцу... Но, увы, я не знал... А совесть у гада так и не пробудилась... брата... поздно уже нашли... Хотя те двое, парень и девушка, студенты, тащили его на себе, скорую позвали... прогуляли какой-то экзамен, сидя у реанимации... Врачи тоже старались, но... не спасли... Все помогли, кто мог, кто хотел помочь, но... не спасли... Или к лучшему, что не нашёл мерзавца? Он бы у меня сдох как следует - и я взял бы ещё один грех на душу... Хотя... но нет, возможности отомстить мне Бог не дал... что уж теперь?..

День прошёл нормально. В очереди мы дружелюбно и весело поприпирались. Я и другие вольные принцы нашего города. Городок был небольшой, нас - немного, а алкоголизм, увы, процветал. Хотя нам вполне на жизнь хватало. Так в жизни всегда: у всего, куда ни глянь, есть другая сторона, противоположная, даже если и кажется, что уж здесь-то точно нет. Да и видят люди обычно лишь вершину айсберга... Хотя, признаться, я и сам немногое вижу, а всего в мире уж всяко побольше будет...

Невольно вечером я перебрался на другую скамейку - в другом конце парка, близко от дома Максима. У них на этаже в чьей-то квартире горел свет, орали на два голоса: мальчишеский и детский. Орали серьёзно, со всем отчаянием и едва не до хрипоты. Потом хлопнула дверь, смачно так хлопнула, они даже примолкли на миг, но вопли возобновились - и вскоре к ним уже присоединился мужской. Кончилось всё с четверть часа спустя, с отчаянным мальчишеским вскриком - и как-то всё примолкли вдруг. И свет вскоре погас. Я вздохнул и откупорил бутылку минералки, оставленную кем-то в парке у этой скамейки, ещё не допитую.

Вскоре в скудном свете фонарей вырисовалась маленькая фигура, сгорбленная. Пацан шёл, шаркая, пиная всё, что под ноги подворачивалось. И прошёл мимо, даже не заметив меня.

– Чё, из дома сбежал?

Он вздрогнул, обернулся.

– Ты чё? Насквозь меня видишь, что ли?!

– Да если бы я мог!..

Если бы я мог узнать, кто был тем пьяным водителем, я б тогда этого паршивца прибил, шкуру бы живьём спустил... но я не мог узнать...

Максим вздохнул, присел рядом. Уныло потёр зашибленное плечо.

– Они не хотят меня слушать.

– Да я понял: вы громко кричали. Но ты молодец, ты держался до конца.

– Держался до конца...
– уныло повторил он, потом встрепенулся, - Но это же ещё не конец! Конец будет, когда его того... а пока Сашка ещё живой!

– Это да, пока ещё не конец, - хлопаю его по плечу, - Держись, Максим! У Сашки пока ты - единственная поддержка.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут?!
– вытаращился парнишка.

– Дык... я смотрю и всё замечаю...
– задумчиво поскрёб лоб, каким-то поздним комаром погрызенный, - Хотя, вообще-то, я тебя припомнил, когда ты у малышни голубя пойманного отобрал и отпустил. Я тогда ещё подумал: "Хороший парень будет".