Чем все это время занимались эти две женщины? Ругались, спорили, пытались отстоять свои права на Сетина Виталия? Потом в пылу ссоры Валерия убивает бывшую жену своего теперешнего мужа…

Тьфу, дрянь какая-то. Притянутая за уши дрянь!

На хрена Валерии убивать Марию, если та ей давно не соперница? Да и Мария, наверно, прекрасно понимала, что назад ей дороги нет. Изменила Сетину, тот таких вещей никогда не простил бы.

Мотива и у Валерии тоже не было. А если и был, то Сомов о нем никак догадаться не мог.

Может, эта Машка знала что-то о Валерии? Может, было какое-то темное пятнышко в ее безупречной биографии в прошлом, и она принялась ее шантажировать, за что и поплатилась? Так зачем убивать было в собственной квартире, дура, что ли, совершенная?! Выехали куда-нибудь за город, там бы и постреляли.

Менты взяли в квартире Валерии Сетиной некоего Батенина Льва Романовича. Ранее не судимого и ни разу не привлекаемого даже в качестве свидетеля. Жил один, имел торговый ларек возле вокзальной площади. Холостой, приветливый.

Ну, просто с безукоризненной репутацией гражданин, и все тут.

Только не верил Сомов в такую вот безукоризненность. Не верил тем гражданам, которые вдруг ни с того ни с сего оказывались на месте преступления и были будто бы ни при чем.

Знакомиться он пришел к убитой, ага! Караулил он ее, конечно же, а как еще!

А что в этой квартире убитая сейчас не жила, а появлялась там лишь изредка, это как?

Да и не понравился этот Батенин Сомову с первого взгляда, чего вилять-то. Как глянул в его бегающие глазенки плутовские, так сразу и понял все про него. Нечистый малый, хотя и с безупречной репутацией! Не попался просто еще никому, вот и досье на него нет. Надо бы поспрашивать, понаблюдать.

Сомов и понаблюдал, и поспрашивал, и даже домой втихаря к Батенину этому наведался. И если в первых двух случаях ему не особо повезло, все хором утверждали, какой Лева хороший и положительный, то в третьем Сомову очень подфартило.

В уютной квартире Батенина, оказывается, в его отсутствие кто-то побывал. И что-то поискал там основательно, перевернув весь дом вверх дном.

Что искали? Почему искали уже после того, как Батенина задержали по подозрению в убийстве Марии Сетиной? Сочли, что он хранит теперь то, что не отдала Маша? Или Валерия? Что?

Батенин не рассказал ничего, хотя Сомов и давил на него, и пугал его, и даже пару раз ударил, не оставляя синяков.

Тот молчал, дрожал всем телом, смотрел на него, как на чудовище, и все время мотал головой.

– Ты хоть понимаешь, идиот, что тебя не оставят теперь живым, понимаешь? – наезжал на него Сомов. – Ты что-то видел, или что-то взял на время… Чего головой трясешь? Думаешь, я не понимаю, почему у тебя в квартире был обыск?

– К-какой обыск?! – заикался и лязгал зубами Батенин и снова мотал головой. – Ничего не знаю! Ничего не брал! Случайно! Случайно оказался там, понятно?!

– Нет, не понятно, – говорил Сомов, будто бы улыбаясь, хотя трахнуть малого об стол башкой очень хотелось. – То ты утверждаешь, что знакомиться пришел к погибшей и даже цветочки принес. То теперь случайно будто бы оказался там. Где врешь?

– Нигде! – верещал Батенин. – Не вру я! Правду говорю!

– А теперь слушай меня и запоминай. – Сомов положил свою ладонь Батенину на затылок и сильно сжал. – Один раз всего предлагаю, больше не стану!.. Ты мне рассказываешь всю правду, а я тебя отсюда вытаскиваю.

– Чтобы меня на воле тут же прибили, – пискнул неуверенно Лев и заворочал шеей, зажатой в его цепкой руке. – Сами сказали, что меня теперь пасти станут, хотя я и не знаю за что!

– Все ты знаешь, паскуда. Все ты знаешь, – тихо возразил Сомов и сжал его шею еще сильнее. – Говорить только не хочешь, а знать-то знаешь… А я тебя спрячу от всех.

– Как это?

– А так. Вытащу отсюда, спрячу понадежнее. А потом, когда с твоей помощью найду убийцу, можешь катиться на все четыре стороны.

– А до этого под арестом буду? – тут же поймал его на слове Батенин. – Не-е, ну его на хрен! Тут я хоть под арестом у властей, а там неизвестно где буду. Как не нужен стану, так и грохнете меня.

– Тебя и так грохнут, придурок, – пообещал ему на прощание Сомов и ушел.

Ушел, а с Рашидова взял обещание, что, как только Батенина будут отпускать, он ему позвонит.

Всей кожей, каждым нервом чуял Сомов, что Лев этот мутнорылый что-то знает. И не потому даже, что в доме его все перевернули вверх дном. Тут, если призадуматься, резон определенный просматривался. Парня ведь забрали прямо из квартиры, где убийца труп оставил.