— Александр, Изабель была прекрасной, яркой, настоящей. Ты пытался уберечь её, как мог. Не твоя вина, что она пошла в Орден. У неё был несгибаемый характер и она всегда делала, как хочет, — прошептал Бейн, обнимая Алека, — я знаю, что глупо говорить, что все будет хорошо. Поскольку ни черта не хорошо. Но я рядом, как бы не было плохо, я здесь. Я буду держать тебя так крепко, как могу. Алек…

Александр поднял голову, посмотрел Магнусу в глаза. — Но они же всего лишь девчонки, Магнус, почему никого не было рядом? Почему Эрик приказал мне быть возле него? Я ведь бы пошел с ними, был рядом с ними… Я бы сделал что-то, смог, сумел… Почему Бальтазар с Джеймсом не нашли их на пять, на десять минут раньше? Почему так несправедливо? Почему так все неправильно?

— Алек, каждый из нас может винить себя. Я тоже должен был быть рядом с тобой, с ними, но не был. Ты бы тоже мог погибнуть, Александр, и скорее всего так бы все и произошло. Ты не должен винить себя, родной, Изабель не хотела бы этого. Она любила тебя и я люблю тебя. Я сделаю все, чтобы помочь тебе пережить это, но умоляю, не вини себя, — прошептал он, обнимая парня, — никто не виноват, никто. Мы должны быть вместе, мы должны держаться друг за друга. Ты сильный, Александр, ты невероятно сильный. Мы сможем, любимый, сможем справиться с этим. Я знаю, что это несправедливо, чертовски несправедливо. Но на войне не бывает справедливости.

Алек помолчал минуту, словно обдумывая слова соула, при этом продолжая держаться за Магнуса, как будто не собирался никуда и никогда его не отпускать, и сказал тихо: — Мой отец сейчас тоже на войне. Лет одиннадцать назад он увидел Сон и получил в соулы мутанта Ходжа. Мама сперва психовала, потому что они с отцом очень любили друг друга. Но когда в очередной раз Ходж вытащил раненого отца из боя и приволок его к медикам, она вдруг поменяла свое отношение. Да так, что… ну, в общем, когда они приезжают в командировку, то спят все вместе. В их спальне. И Макс, мой младший брат, он мой брат лишь по матери. Он, наверное, будет мутантом, раз Ходж его отец?

— Я не могу ответить тебе на этот вопрос, — сказал Магнус, — мутация может проявиться сразу у детей мутантов, а может через несколько поколений. Сын Одина и Фригги — Тор — человек, хотя оба родителя мутанты. У Дори, Кендры и Логана родители мутантами не были. Твой брат не обязательно станет мутантом, но и исключать этого тоже нельзя. Хотел бы я тебе ответить иначе и сказать, что твоему брату ничто не грозит, но я не могу, — сказал Бейн, садясь рядом с Алеком на кровать и прижимая парня ближе к себе, — я люблю тебя, очень люблю, — прошептал он, — мы справимся, со всем справимся.

— Я тебе верю, я всегда тебе верю, любимый, — выдохнул Алек, прижимаясь к Магнусу. — Раз ты говоришь, что справимся, значит, справимся… Но если Макс — мутант, его заберут в Орден… и мама останется одна. Ожидать вестей о смертях. Моей, или отца с Ходжем… — Алек потряс головой, словно хотел эти мысли прогнать подальше, или вытрясти их из дурной головы, которая на фоне смерти Изабель все видела в черном свете.

— Посмотри на меня, Александр, — Магнус взял лицо парня, заглядывая в его глаза, — больше я ни на секунду не оставлю тебя одного. Я всегда буду рядом. Я не позволю тебе умереть, слышишь? — прошептал он, — не позволю, Александр. Надо будет — я украду тебя у смерти. Не позволю ничему с тобой случиться, — прошептал он, прижимая Александра к себе.

— Хорошо, любимый, договорились, — Алек прижался к нему, потом встрепенулся, — это же надо… маме написать? Но что, как написать? Как это писать? Как вообще это писать? — с паникой в голосе проговорил он.

— Сейчас напишем, — обнял парня Магнус, — это сложно, Алек, но мы найдём слова. Ей будет легче, если ты сообщишь ей эту новость. Я с тобой, я здесь, — успокаивающе произнёс Бейн, крепче обнимая Лайтвуда, словно его объятия могли убрать боль, могли защитить парня от всей несправедливости этого мира.

— Хорошо, хорошо, — прошептал Алек, словно старательно уверял в этом себя. Но Магнус поможет, он все решит. Как хорошо, что во время такого горя и его беспомощности — у него есть тот, кто поможет ему все сделать. — Но будь со мной. Не оставляй меня. Никогда.

— Никогда не оставлю. Я никогда тебя не оставлю, — произнёс Магнус, крепче прижимая своего парня к себе.

Алек обнял его, прижимаясь всем телом. Все будет хорошо, пока он чувствует биение сердца рядом, и дыхание на своей щеке. И чувствует руки любимого на своем теле. Все будет хорошо.

***

Но идти проведывать Кендру не пришлось — Зевран стоял в коридоре возле комнаты девушек. Дори прошел мимо него, слегка похлопав по плечу, и исчез за дверьми, в момент, когда дверь приоткрылась — донеслись рыдания Кендры. Неизвестно, сколько именно пробыли мутанты в комнате, но когда они вышли, Сурана уже перестала рыдать, прижимаясь к Павусу.

— Дори, ты же знаешь, что нужно сделать? — спросила девушка.

— Кен, почему ты просишь меня? — возмутился парень.

— Потому что больше некому, — пожала она плечами, — потому что мы сломлены, потому что нам больно. Потому что ты считаешь себя виноватым и Чарльз считает себя виноватым, хотя это не так. Потому что Магнус подавлен, потому что он твой лучший друг, потому что он брат твоего соула. Потому что мне страшно, — выдохнула она, — и я не знаю, что делать. Потому что нам это нужно и только ты можешь это сделать. Дори, ты не можешь сломаться. У тебя нет на это права. Мы должны что-то сделать. Мы должны помочь Магнусу, Алеку и Чарльзу. Иначе мы не справимся и это нас сломает. Наша сила… — она посмотрела Дори в глаза.