– И это только наш мир! А ведь есть еще сотни, тысячи других… - тут ее энтузиазм начал понемногу спадать, долгий монолог отнял у нее все силы. – Ладно, лекция окончена. Все, вяжите на здоровье, пленяйте, отправляйте куда хотите, устала я от вас…

– А… - к Залвину понемногу стал возвращаться дар речи. – Другие миры, ты их много видела?

«Ага, кое-кто заинтересовался. Надо этим воспользоваться», - подумала она.

– Э нет, дружочек, я уже еле-еле языком ворочаю, а вон подруге твоей явно не терпится меня куда-нибудь сдать, так что, прости, боюсь, не получится у нас побеседовать… - Налия вздохнула, подошла прямо к Залн, протянула ей руки.
– Сдаюсь, вяжи!

Та молча сверлила ее глазами. Ох, суровая дама была эта Залн, такие типажи все время в фильмах про военных бывают – сообщают солдатам, что у них новый сержант – женщина, и они радуются, думая, что все, теперь у них не жизнь будет, а малина, а тут приходит такая, как Залн, и выбивает из них всю душу…

– Ты говорила о добровольном отказе от смысла и о пользе заведомо бессмысленных мероприятий для морального удовлетворения. Мне нужна более подробная информация.

– Думаешь как тему исследования взять? По психологии? Да тебя в Центр отправят лечиться, с такими-то идеями!
– встрял Залвин. – Но я бы послушал, очень интересно, и даже где-то не лишено логики. Смысл в бессмысленности… А мне вот по мирам надо отчет написать, уже так давно новых описаний не делал, и ведь всем плевать, что странников мы уже давно не находили…

Налия молчала. Тут самое главное было не давить, не переиграть, пусть сами поймут, как выгодно будет не сдавать ее.

– Так, может, действительно не будем звонить сьюмменсам? Не сейчас? – предложила одна из сестер. Вторая так и молчала, держа руку на винтовке.

– Это нарушение всех инструкций…

– Мы уже нарушаем их, даже думая над этим…

– Но мы можем узнать…

Тут у Залн запищало непонятное устройство на поясе, и волей-неволей ей пришлось опустить винтовку. Она приложила аппарат к уху, и слушая, как скрипучий голос что-то докладывает ей, настороженно следила за всеми остальными. Наконец, она убрала устройство.

– К утру мне надо быть на границе. Саат-хо чего-то буянят. Через час придется выезжать… Хорошо, - она еще немного поколебалась, и опустила ружье. – Пусть она пока побудет здесь, я буду молчать.

Очевидно, в этой четверке она была негласным лидером, потому что остальные с заметным облегчением тут же опустили свои винтовки на землю.

Но Зи-Эл не спешил сделать тоже самое.

– Где гарантия, что никто из вас не передумает? – Он обвел всю четверку тяжелым взглядом.

– Зиил… - Залвин приподнял очки, потер глаза. – Мы же уже этим разговором нарушили кучу инструкций, если даже кто-то передумает, он сам окажется виновным, ведь получается, какое-то время мы все укрывали ее.

– Этого мало.

И опять повисла долгая пауза, во время которой все сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Неужели все по новой придется начинать?

– Господи, да не знаю, переспите все друг с другом! – не выдержала Налия. – Будет вам еще один повод не болтать.

Одна из близнецов, та, что до сих пор не проронила ни слова, вдруг хихикнула.

– Это ничего не даст, - пояснил Залвин. – Это не запрещено.

– Пока, - мрачно хмыкнула вторая сестра. – Кое-кто уже ратует только за супружеские соития.

– Не будет этого, пока в Сьюм-центре санитары будут в своем пруду развлекаться…

– Так-так, у вас санитары оргии в бассейне мутят? – с нее даже усталость вся слетела. – Ну, слушайте, все не так плохо как я думала! Вернее, конечно, плохо, но хоть без целибата. Хотя чем вам тут еще заниматься… Вот скажите тогда, а что у вас считается таким прямо запретным? Давайте сделаем это вместе, и это свяжет нас узами доверия!

Все, включая Зи-Эла, снова посмотрели на нее, точно на безумную, и только Залвин принялся загибать пальцы:

– Употребление сахара вне капсул… или жиров… не подходит, мы их не достанем… Порча зданий, общественных, частных и государственных…

– О, пошли, подожжем чего-нибудь? – Загорелась Налия.
– Нет, вижу, по лицам вижу, что плохая идея… Может, изрисовать стены какой-нибудь мэрии? Окна перебить… Ладно, парень, продолжай!

Залвин еще подумал.

– Запрещенные вещества! Алкоголь, например…

– Точно! – Налия хлопнула себя по лбу. – Пошли, купим бутылочку чего-нибудь покрепче на черном рынке… ох, ну опять эти лица! Черного рынка, подполья, контрабандистов, барыг, как я понимаю, у вас тоже нет?

– Еще табак, в любом его виде…

– А вот это я могу вам устроить! – обрадовалась Налия, вытаскивая пачку из кармана джинсов. – Та-да-а-ам! Ой, тут всего одна…

Все посмотрели на белую палочку, лежащую у нее на ладони, почти со священным ужасом. Но делать было нечего. Залн еще долго сомневалась, но Налия напомнила ей, что альтернативы нет, разве что дом поджигать, а это куда более напряжно. Затем Зи-Эл заявил, что он тут и так совершил нарушений больше, чем все присутствующие, но она исключительно из вредности ответила, что нечего, мол, выбиваться из коллектива, они всей толпой выкурят эту одну несчастную сигарету, или не о чем тут вообще говорить.