– Значит, тебе интересно? – спросил Эдвард, находясь всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Алиса дышала глубоко и часто, а в ее глазах можно прочитать целый ураган чувств, бушевавших внутри, – Что у меня было с другими?

Осторожно отпустив левую руку девушки и убедившись, что та спокойно лежит, Эдвард кончиками пальцев осторожно коснулся ее подбородка, затем опустив руку чуть ниже, проведя по совсем тонкой и нежной шее, сразу напрягшейся от его касаний, а потом еще ниже, к груди, пройдя точно посередине, пока не коснулся узла, стягивавшего рубашку. Девушка смотрела на него совсем иначе, чем даже самые из недоступных и гордых дворянок его родного мира. В ее глазах не было ни страсти, ни похоти, к которым уже так привык и не находил ничего нового, а только ожидание чего-то большего и совсем слабый страх перед новым и еще неизведанным чувством. Аккуратно обойдя узел, он провел рукой по ее животу, теплому и мягкому, прогибавшимся даже под одним пальцем, остановившись у самого пояса юбки.

– Я как-нибудь расскажу, – прошептал Эдвард замершей в ожидании девушке. После чего с улыбкой отвалился в сторону, повалившись спиной на влажный песок пляжа.

– Что?! – почти возмущенно пискнула девушка, удивленно поднимаясь с выражением одновременно крайнего разочарования и раздражения на лице, – Это что сейчас было?! Эд!

– Ответ на твой вопрос, – он приподнялся на локтях и улыбнулся, – Прости, но у меня сейчас нет настроения вспоминать с кем и когда я был, равно как и в каких условиях, – девушка казалась даже еще милее, когда злилась. Только уже в следующую секунду Алиса снова на него накинулась с явным намерением вбить его голову в песок, возможно, даже кулаками. Он даже пропустил пару ударов в грудь и один еще ладонью по щеке, прежде чем смог закрыться так, чтобы не повредить девушке. Та же выметала на нем все эмоции, которые еще несколько секунд назад бушевали внутри, пока, наконец, не открылась настолько, чтобы Эдвард успел ее схватить. Еще несколько секунд борьбы, и уже крепко держал ее руки за спиной.

– Почему нет? – вдруг пискнула девушка, остыв и растеряв свой эмоциональный напор, – Те были красивее?

– Глупенькая, – Эдвард только улыбнулся, – Вроде и умная девушка, а порой совсем глупенькая. Ты моя, понимаешь? Моя единственная рыжая красавица из освещенного солнцем мира. И я обязан защищать твою честь, а не первым ее нарушать. В этом вся суть. Не знаю, как принято у вас, но там, откуда я родом, это очень важно, – осторожно отпустив девушку, замершую в раздумьях, он поднялся на ноги. Алиса, все еще задумавшись над его словами, поднялась на пару секунд позже.

– Эд… – не поднимая взгляда, позвала девушка, когда они вдвоем уже уходили с пляжа. Ночь быстро опускалась на лагерь, наступив неожиданно резко, словно кто-то сменил фильтр на источнике освещения, всего за несколько минут превратив багряное небо в темный и мутный фон, на котором не было видно ни ночного светила, ни звезд. Алиса шла рядом с ним, но потом прижалась к его плечу, поцеловав в щеку, – Ты точно не такой, как все. Наверное, поэтому я в тебя и влюбилась, – стрельнув в него своим янтарным взглядом, она почти что побежала в сторону пионерских домиков, сразу опередив его на несколько шагов и стремительно увеличивая расстояние. Только прежде, чем скрыться за поворотом, развернулась и помахала ему рукой, счастливо улыбаясь, и сам Эдвард успел только помахать в ответ, прежде чем снова остался наедине, вынужденный в одиночку добираться до домика вожатой.

Внутри горел свет, и дверь была не заперта, так что, все же предварительно постучавшись и войдя внутрь, Эдвард обнаружил вожатую, сидевшую за столом и читавшую книжку в толстом сером переплете. Заметив его возвращения, Ольга Дмитриевна оторвалась от чтения и повернулась к нему.

– Как вечер? Как Алиса? – с хитрой улыбкой добавила вожатая, пользуясь положением старшей по званию, порой задавая не вполне подходящие вопросы. Конечно, не всегда он ее воспринимал, как действительно свое непосредственное руководство, но при хорошем настроении все же пытался изображать из себя пионера.

– Можно без подобных вопросов? – Эдвард присел на свою кровать, пока вожатая продолжала его внимательно разглядывать своими придирчивым взором, под которым сразу начинал чувствовать себя неуверенно.

– Рассказывай, – уверенно кивнула вожатая, сама довольная, как рядовой на передовой после двойной порции, – Я хочу знать все подробности. И, надеюсь, ничего лишнего там не было?

– Ничего не было, – покачал Эдвард головой, опуская взгляд, – Я просто влюбился в эту девочку. Вот и вся канва истории, – снова подняв глаза на вожатую, еще и добавил, – Сам не знаю, как это произошло.

– Я за тебя рада, – кивнула вожатая, – ты сильно изменился за эту неделю. Сначала волком настоящим смотрел, а сейчас даже довольный ходишь. Алиса тебя поменяла…

– Это есть, – кивнул Эдвард укладываясь на кровать, – Она меня действительно изменила. Не думал, что вообще подобное возможно…

Вожатая выключив свет, вышла, пообещав приятных снов и сказав, что перед сном обойдет лагерь на всякий случай. Оставшись один, Эдвард, не долго решая, разделся и забрался под одеяло, раздумывая над словами вожатой, что изменился за эту неделю. Спорить с подобным было сложно.

Снова капитанский мостик корабля, но именно тот, который никогда не забудет в своей жизни. Огромный и богато украшенный мостик «Сакрала», флагмана его объединенного флота. Гигантские голографические мониторы формировали полное трехмерное изображение места битвы, где небольшими точками различных цветов отмечались сошедшиеся в схватке корабли на орбите крупного анклава. Разведенные на дальних и ближних орбитах, они двигались без остановки, порой обрушивая друг на друга артиллерийские и ракетные залпы.