– У нас алиби, - отбивает атаку Ниа.

– У нас нет алиби! – раздраженно поправляю его я. – Потому что мы не знаем, когда именно произошло убийство! К тому же, полиция прочесала все ближайшие кварталы и ничего не нашла, а его дом как раз неподалеку!

Я и не представляла, как просто, оказывается, меня довести. Лишь сказать пару фраз, и я уже готова рвать и метать, сопровождая сей процесс отборными нецензурными выражениями.

– Извините, я, пожалуй, пойду домой, - говорю я, решительно отодвигая бокал с коктейлем и вставая из-за стола.

«Пока не наговорила кучу гадостей», - про себя добавляю я, поспешно удаляясь от стола, но все равно слышу сочувственный вздох Такады.

По пути домой я рассуждаю вслух, бормоча себе под нос, и чихать мне на удивленные взгляды случайных прохожих. Ровно как и на то, что меня вполне могут принять за местную сумасшедшую.

– Я совсем запуталась! Ничего не понимаю! Но все и правда выглядит так, что это Эль. И все равно не верю. Этого просто не может быть! Но если вспомнить… Тогда в столовой… Он сказал Киоко, что ей надо больше думать головой. Совпадение? Больно уж удачное совпадение… И Уоткинс… Зачем он вчера приходил? Такое впечатление, что он уже тогда знал, что это случится. И пошел умирать? Бред! Он не похож на человека, которого можно так легко сломить. Даже смертью близкого человека. И убийца знал, что он будет в спортзале в эту ночь? Следил за каждым его шагом? Интересно, что сам Эль думает обо всем этом?

– Что я думаю о чем? – внезапно раздается знакомый голос, вырывая меня из омута размышлений.

Поднимаю глаза – Эль собственной персоной, легок на помине. С трудом поборов желание немедленно кинуться ему на шею, я натягиваю на лицо улыбку, как раз подходящую под эту ситуацию. То есть одновременно и обрадованную, и тревожную.

– Ну слава богу, ты наконец-то здесь! Тут такое случилось, ты что, еще не в курсе?! Да весь Университет просто на ушах стоит!

Я трещу без остановки, пока мы идем к дому, рассказывая Элю все подробности убийства, которыми с нами любезно поделилась Такада, без проблем получавшая информацию прямиком от ведущего следователя.

– И в результате Саю мне практически прямым текстом говорит, что она уверена в том, что во всем этом замешан ты, - недовольно добавляю я в конце.

– А ты не веришь, что это я? – он склоняет голову на бок на птичий манер и с интересом разглядывает мое лицо.

– Разумеется, не верю, - твердо говорю я.

– В общем-то подозревать меня – это логично, - замечает Эль, явно не испытывая из-за этого ни малейшего беспокойства. – Но я никого не убивал. И я…

– Знаю-знаю, - усмехаюсь, - ты никогда не врешь. А что ты думаешь по поводу убийств?

– Ну, что я могу думать? – пожимает плечами он. – И правда такое чувство, что Киоко таки образом хотели наказать. Но это лишь один из вариантов. Вполне возможно, что убийца таким образом просто экспериментирует со своими возможностями. – Он говорит об этом так спокойно, словно речь идет о сущих пустяках, так что по спине начинают бежать мурашки. – И заметь, что с каждой новой жертвой уровень жестокости заметно повышается. Если сначала были только колото-резаные раны, потом, помимо них, распоротый живот и вырванные глаза, а теперь это.

– Не представляю, что же будет с четвертой жертвой, если она вообще будет, - тихо произношу я.

– Определенно будет, - уверенно кивает Эль.

– Откуда такая уверенность? – хмурюсь я.

– Просто составил его примерный психологический портрет, - спокойно поясняет он. – Не так это и трудно. Скорее всего это белый мужчина в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. И хотя если исходить из числа ран, то можно сделать вывод, что убийца женщина, но я в этом сомневаюсь. Он физически силен, иначе не объяснишь, как он притаскивал на территорию Университета мертвые тела. Ведь тащить мертвый груз намного тяжелее. Жертв убивали не на территории Гарварда, это точно, значит, у него есть свой дом. Не квартира. Каждое убийство тщательно планируется им заранее. Он очень умен и расчетлив. И не остановится. Если учитывать, что первую жертву нашли первого января, то логично предположить, что их планируется двенадцать, по одной на каждый месяц. Но это вряд ли. Семестр заканчивается в июне, а так как все убитые студенты были из одной группы, он не сможет больше находить там жертвы, ведь я на последнем курсе. Так что, скорее всего, жертв будет еще три.

Я слушаю его с интересом и диву даюсь, как легко он собрал воедино и обобщил имеющиеся у нас в распоряжении факты.

– Слушай, - говорю я, - хоть это и прозвучит странно, но Уоткинс приходил ко мне накануне своей смерти, то есть двадцать восьмого февраля. Нес какую-то несусветную чушь про тебя. Говорил, что видел Киоко с тобой в тот день, когда она исчезла, что проследил за тобой до самого дома, и что ты видел его тогда же. И если он знал… ну ладно… если даже он предполагал, что его ждет, то странно, что он не пошел в полицию… И странно с его стороны было бы мне врать. Или он обознался?

– Это действительно странно, - кивает Эль. – Но он никак не мог видеть меня двадцать пятого, а ведь именно тогда пропала Киоко. Но в тот день я ранним утром вылетел во Францию. Если не веришь, я могу показать билет.

– Да верю я, - вздыхаю я.

В голове назревает очередной вопрос, но задать его я не осмеливаюсь, потому что не представляю, как Эль может на него отреагировать, и от одного только разнообразия его реакций у меня буквально душа в пятки уходит.

– Послушай, - наконец, собрав волю в кулак, говорю я. – Я бы хотела прояснить один момент, и мне кажется, что он очень важный. И я понимаю, что ты можешь рассердиться… ну, по крайней мере, сама бы я рассердилась… поэтому извини заранее… но я хочу быть честной…