– Да.

– С ветчиной или сыром?

– Первое, – Тоширо чуть задумался, глядя, как брюнетка крутится на кухне. Как заботливая жёнушка, ага.

– Слушай, Тоширо, может тебе всё-таки ужин разогреть? – Карин снисходительно посмотрела на друга. Хицугая завис с печеньем во рту, но всё же помотал головой, волосы при этом взъерошились ещё больше. – Питаться бутербродами – не полезно, – наставительно произнесла она, скрываясь за дверцей холодильника.

– Если я буду столько есть, я стану похож на лейтенанта второго отряда, – пробасил Тоширо.

Карин вылезла из холодильника, вопросительно вскинув брови.

– Колобка видела? – пояснил Хицугая.

– Вот как раз на печеньях в колобка и превратишься! То-оширо! – Карин всё-таки поставила тарелку в микроволновку, – Я, конечно, не специалист по Обществу Душ, но насколько я знаю, сильным душам требуется пища. А ты – капитан, да ещё и в гигае! На поддержание работы тела тоже ведь нужна энергия.

Девушка поставила перед Тоширо дымящуюся лапшу с креветками и паприкой, тот задумчиво взял палочки в руки.

– Кстати о гигае, – проговорил синигами, передёргивая плечами, – какой-то он не такой…

Карин села напротив, внимательно разглядывая парня, предположила:

– Может, Урахара чего напортачил?

– Может, – Хицугая тщательно пережёвывал поздний ужин и неприятные мысли, – Правда, мне сказали, что он рассчитан на длительное ношение – может, дело в этом.

Белый мир, бескрайний, бесконечный. Лазурное небо, тоже бездонное. Странно, обычно оно не такое, а более темное, насыщенное. Солнца здесь не бывает... обычно. И хотя сегодня его тоже не видно, оно как бы подразумевается, пронизывая толщу воздуха, густого, почти ощутимого. Настолько, что Он даже задыхается по-первости.

В этих лучах снег искрится миллионами бриллиантов. Красиво. Такого Он здесь за свою достаточно долгую жизнь еще не видел, и это странно.

Вон там высится лес ледяных столбов. Они тоже сияют, как алмазные и преломляют лучи в поперечных гранях. Волшебно. Настолько, что у Него захватывает дух.

А еще здесь тепло, что тоже странно. Снег покрыт корочкой наста, и по нему можно ходить не проваливаясь по колено. А на столбах блестят капельки как будто росы, но ничего не тает. Просто тепло. И свежо.

Он летит. Нет, не так. Он парит? Тоже не совсем верно. Он просто сверху взирает на этот мир, потому что это – Его мир, Он здесь – Бог.

Хм, звучит, как диагноз.

Он здесь Хозяин. Мастер. Он волен сделать так или иначе. Но то, что Он видит сейчас – не Его работа.

Тогда, чья?

Впрочем, Ему нравится. Он даже согласен оставить всё так. Такого чистого, почти детского восторга Он не испытывал, пожалуй, никогда. Хоть Он очень молод, Ему все-таки ... лет. Много. Достаточно.

Он еще раз оглядывается. Что это? Такого тут никогда не было. Да-да, только что Он считал, что солнца и искрящегося снега тут тоже никогда не было, но эта чёрная жемчужина определенно чужда этому миру. Его миру. Внутри вспыхивает... ненависть?.. негодование. Продолжая рассматривать жемчужину, Он понимает, что она не чёрная, а тёмно-фиолетовая. Очень-очень тёмно-.

И именно она является источником солнечных лучей, как бы парадоксально это ни звучало. Довольно странно, как Он это понял, ведь лучей практически не видно, к тому же жемчужина тёмная, как она может испускать свет? Тем не менее, Он осознаёт, что это именно так.

Чёрное солнце. Белое лето. И именно так должно быть.

Половину понедельника Куросаки "любовалась" белобрысой макушкой, покоящейся на парте. Чем он занимался ночью, если весь день дрыхнет? Разбудив парня к обеду, полюбопытствовала и получила ожидаемый ответ – работал.

– Я всё понимаю, – Карин стояла перед партой Хицугаи, оперевшись спиной на предыдущую, пустующую вследствие перемены, – но ты ведь так себя загонишь. Возможно, там ты и мог не спать по несколько суток. Увы, тут этот номер не пройдёт, на сон нужно выделять минимум 8 часов, а то не сможешь полноценно работать.

– Интересно, – пробурчал Хицугая себе под нос, – и кто это назвал меня занудой?

– Я этого не говорила.

– А я и не про тебя, – Тоширо продолжал смотреть перед собой и, дожевав обед, достал планшетник.

– Будешь снимать показания?

– Сейчас это бесполезно.

– Почему?

– Потому что сейчас все отдыхают, а надо, чтобы сосредоточенно занимались.

– Что это? – Куросаки переместилась за спину Хицугаи, облокачиваясь на спинку стула.

Хицугая вопрос проигнорировал, дыхание брюнетки над ухом напрягало. Карин преспокойно вытащила планшетник из его рук и принялась рассматривать цветные квадратики, Хицугая лишь скрипнул зубами. Куросаки покрутила девайс и так и этак, картинка послушно поворачивалась следом.