– Джей, – обеспокоенный шепот выдернул его из трясины сновидений. – Джей, проснись.

Он дернулся еще раз, прежде чем понял, что настоящий Дик крепко обнимает его, вытаскивая из кошмара.

– Ты что здесь забыл? – Джейсон считал, что не имеет права грубить Грейсону, но ситуация и без этого выходила неправильной.

Хотя последнее время все было неправильным.

– Решил заскочить на крики по старой памяти, – в тон ему ответил Дик, выпуская из объятий. – Не знал, что ты от этого теперь кайфуешь.

– Черт. Дик, – Тодд отодвинулся от него и сделал несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. – Извини. Наверно, я отвык.

– Ничего, – Грейсон понимающе улыбнулся. – Я останусь.

– Не надо. Все уже в порядке, – поспешил заверить его Джейсон.

– Я не спрашивал! – нагло заявил Дик, в подтверждение своих слов залезая под одеяло. – Чего расселся? Ложись.

– Иногда я тебя абсолютно не понимаю, – проворчал Тодд, устраиваясь рядом. – Тебе больше заняться нечем?

– Могу сказочку тебе прочитать перед сном.

– Дик, тебе двадцать три года, а ты страдаешь какой-то херней! – приподнявшись на локте, выдал Джейсон.

Он никак не мог придумать, как сказать Грейсону то, что думал на самом деле. И не понимал, как у того получается временами вести себя так, словно не было тюрьмы в вечной мерзлоте и ненавистной комнаты пыток.

– Мне двадцать три года, – тихо подтвердил Дик, чуть отстраняясь. – И я боюсь спать один.

– Что?

Тодд в упор уставился на него, пытаясь в темноте разглядеть выражение лица, с которым Грейсон выдал такое откровение.

– Не знаю, почему, – виновато, словно оправдываясь, начал пояснять Дик. – Может, отголосок того, что было в Канаде. Там я надолго оставался в одиночестве и… извини. Не стоило.

– Все нормально, – отмахнулся Джейсон, чувствуя предательскую дрожь в голосе.

От Грейсона, разумеется, это не укрылось.

– Не нормально, Джей, – он пытливо заглянул Тодду в лицо, словно мог видеть в темноте. – Тебе ведь из-за этого всего больно не меньше, чем мне.

– Я понять не могу, Дик, – Джейсон решил отойти от опасной темы. – Почему ты именно ко мне приперся с этим?

– У тебя все равно был кошмар, – уклончиво ответил Грейсон.

– Дик!

– Ладно, – сдался он. – Дэмиен от меня до сих пор шарахается слегка. Брюс мог бы загонять меня на тренировке так, что я не помнил бы, как добрался до кровати, но он в патруле, да и ему придется врать о причинах, поэтому он тоже отпадает. А Тим пошлет меня по известному адресу. Я решил пропустить Тима и пришел по этому адресу сразу. К тому же, только ты это сможешь понять.

– Понять что? – поинтересовался Тодд.

– Знаю, я тебе действую на нервы этим, – усмехнулся Грейсон. – Но мне нужно с кем-то говорить, Джей. Так, чтобы можно было не врать.

– Есть Тим.

– Тима не было там со мной, – упрямо сказал Дик. Он сел и задумчиво уставился взглядом в стену, пытаясь правильно сформулировать то, что хотелось сказать. – Со мной был ты.

– По другую сторону, – напомнил Джейсон.

– Теперь-то я знаю, что по одну.

– Кого ты сейчас в этом пытаешься убедить? – изо всех сил Тодд старался не сорваться.

– Тебя, видимо, раз для меня это очевидно, – пожал плечами Грейсон. – Джей. Я хочу разобраться. И разгрести бардак в своей голове. Я хочу забыть то, что ты мне наговорил тогда, или хотя бы перестать это воспринимать как правду. Хочу разложить по полочкам твое вранье, чтобы не путаться в нем. А в данный конкретный момент я не хочу сидеть в своей комнате один и гонять от себя идиотские мысли.

– Грейсон, просто ложись спать уже, – не выдержал Джейсон, дергая своего ночного гостя за плечо и заставляя упасть на подушку. Дик едва заметно зашипел.

– Осторожнее. Ожог.

– Вот сам и будь с ним осторожнее. У меня пулевое быстрее заживает!

– Засранец ты, – буркнул Грейсон, устраиваясь под одеялом. – Заботливый засранец.

– А ты – маленький ребенок, который боится спать один, – не остался в долгу Тодд. – И вообще, мог бы и со своим одеялом притащиться.

– Джей, – голос Дика был неожиданно серьезным. – Неужели ты совсем-совсем не мог дать мне знак тогда?

– Я боялся, Дик, – ответил Джейсон, зная, что от разговора увильнуть все равно не выйдет. – В комнате, где я жил, стояло штук десять камер, и это только те, что я заметил. Могло быть больше. Везде были жучки. Микрофончики. Черт, даже на той хрени, к которой тебя цепляли, они были! Я боялся, что любое мое лишнее слово, любое неосторожное движение может убить тебя. Я не имел права рисковать твоей жизнью.