— Вас — пустят, — еще шире улыбнулся полицейский. — Желаю удачи.

— Так всё-таки вы к кому? — выслушав этот почти дружеский диалог и рассеянно махнув удаляющемуся Николя, уточнил дежурный.

— К помощнику комиссара, майору… майору… — Ривенхарт сдвинул брови и потёр небритый подбородок, — Джеллико, кажется.

— Одну минуту, — он удалился за стеклянную перегородку, вызвал кого-то по рации, потом вернулся и сказал. — Проходите. Майор Джеллико вас ждёт. Второй этаж, кабинет номер двадцать четыре.

Ривенхарт рванул вверх по лестнице и без стука влетел в указанный кабинет.

Сидящая за столом миниатюрная девушка с короткой стрижкой удивленно изогнула бровь и смерила ворвавшегося посетителя профессиональным оценивающим взглядом.

— Добрый день, майор! — Дэн слегка поостыл, узрев хрупкую блондинку, вместо рисовавшейся ему в воображении широкоплечей мужеподобной особы. — Я хотел бы узнать, за что задержан мой управляющий?

— Добрый, — сухо кивнула хорошенькая хозяйка кабинета. — Ваши документы.

Художник пошарил во внутреннем кармане пиджака и отдал серьёзной девушке свой паспорт.

Она полистала странички, придирчиво сверила фотографию, на которую всё еще довольно опухший оригинал сейчас походил довольно слабо, и вернула документ владельцу.

— Так где господин Белофф? И за что его арестовали? — повторил вопрос Дэн.

— Поскольку вы не его адвокат, отвечать на этот вопрос я не обязана. Вы привезли залог?

— Залог? За невиновного? — на всякий случай возмутился Ривенхарт, хотя в непогрешимости приятеля сильно сомневался. Нимб над рыжей головой никогда не светился, и вряд ли имел шанс там засиять даже в отдалённой перспективе. Оставалось выяснить, насколько сильно на этот раз влип психолог. — Мадемуазель…

— Майор Джеллико, — холодно поправила помощник комиссара.

— Хорошо-хорошо, майор. Прежде чем нанять для моего друга адвоката, я должен хотя бы в общих чертах знать, в чем его обвиняют.

— А почему вы так странно одеты? — всё-таки задала вопрос блондинка.

Дэн оглядел свой уже заскорузлый от краски пиджак.

— Я художник. Это перформанс. Протест против полицейского произвола, — хмуро сообщил он.

— А, ясно, — спокойно произнесла девушка с видом «и не такие перформансы видали» и, прикрыв рот ладошкой, зевнула. — Надеюсь, группы поддержки не будет? Или там у входа уже толпа с плакатами и журналисты.

— Боже сохрани! — искренне ужаснулся художник. — Это моя индивидуальная гениальная творческая задумка, и я не намерен ни с кем делиться своей славой.

Блондинка невольно улыбнулась. Улыбка так шла её милому личику, что называть девушку «господин майор» просто не поворачивался язык.

— Ладно. Будем считать, что ваш перфоманс я оценила, — девушка поаплодировала, трижды хлопнув в ладоши. — Так и быть, перечислю вам, в чем подозревается господин Белофф, — она выбрала из стопки нужную бумагу и прочла: — Итак, пункт первый — организация покушения на убийство.

— Исключено, — сходу отмел обвинение Ривенхарт. — Это вообще не про Макса. Он, если его не трогать, абсолютно безобидный.

Помощник комиссара строго посмотрела на доморощенного адвоката и вернулась к чтению документа.

— Клевета, — прочитала она следующий пункт.

— Бред, — тут же снова встрял художник. — Мой управляющий не пользуется непроверенными данными.

Похоже, замечания Дэна блондинка решила игнорировать и продолжила оглашать список:

— Оскорбление чести и достоинства.

Вот тут Ривенхарт замялся. Припечатать острым и не всегда цензурным словцом рыжий мог запросто.

— Причинение материального ущерба.

— Хм...

— Нанесение телесных повреждений.

— Ну... это, пожалуй, может быть, — не стал спорить художник. — Случайно.

— Нарушение общественного порядка, а именно — занятие сексом в неположенном месте.

— А вот это уже ближе к истине, — хмыкнул Дэн. — Кстати, а вы не могли бы мне перечислить положенные места, чтобы я, не дай Бог, тоже не попался? Насколько я понимаю, за это нарушение полагается штраф, и я готов немедленно его оплатить. Надеюсь, это позволит вам поскорее выпустить моего друга?

— То есть остальные пункты вы мне предлагаете вычеркнуть? — голосом, полным сарказма, уточнила помощник комиссара.

— Конечно. Это же полная ахинея. Где он мог столько наворотить? И когда?

— Вчера. На приеме у мэра, — любезно пояснила она. — Вот как раз заявление главы города, которое мне буквально только что привез курьер, так как сам мэр до сих находится в шоке после вчерашних событий. Я как раз собиралась детально изучить этот документ. Так… что тут у нас… Ну вот, пожалуйста: разгромлен банкетный зал, избит уважаемый бизнесмен, нанесен ущерб деловой репутации самого юбиляра…