Полина, вытаращив глаза, плюхнулась на стул.

— Не может быть! Он что, приставал к тебе? — выдохнула она.

Ответить на этот вопрос однозначно было не так-то просто, поэтому Лия задумалась, и её молчание Полли тут же расшифровала по-своему.

— Ну, надо же! Никогда бы не подумала. И ты пойдёшь?

— Конечно, пойду. Он и так на меня жутко злой за то, что я его ударила.

— Ударила? — кудрявая болтушка заерзала от нетерпения в ожидании подробностей. — За что?

— Ну… ему срочно надо снять бельё.

— И он настаивает, чтобы это сделала ты? — ахнула Полина.

Лия печально посмотрела на подружку и кивнула:

— Ага. И как можно быстрее. Иначе он меня точно уволит.

— И ты молчала?! — Полли всплеснула руками. — Да я сейчас всё дяде Стасу расскажу, и он ему ноги за это выдернет.

— Ой, не надо, — испугалась Лия. — Это же входит в мои профессиональные обязанности. Я и так перед господином Ривенхартом ужасно виновата.

— Ты виновата?! — Полина возбужденно вскочила и забегала по комнате. — С каких это пор такие гнусности стали входить в профессиональные обязанности?! Кстати, а что это ты днём в халате ходишь? — подозрительно поинтересовалась она. — Это из-за него?

— Ну... просто у меня больше совсем ничего нет. Кроме белья, — при упоминании о белье Лия слегка покраснела. — Слушай, а у вас тут стиральной машинки нигде нету?

— Есть, в подвале, но она уже полгода как не работает, мы всё в прачечную сдаём, — отмахнулась Полли и тут же вернулась к куда более интересной теме: — С чего это вдруг ты перед ним виновата? Мало того, что он убил свою жену, да ещё и к тебе теперь подбирается...

— Не говори о нём так!
– неожиданно горячо вступилась за «маньяка» Лия. — Никого он не убивал.

— А я девушку не бил, а я девушку любил, — прыснула Полли, но, встретив укоризненный взгляд подружки, стыдливо осеклась.

— Макс сказал, что они очень любили друг друга, — добавила драматизма Лия. — А господин Ривенхарт, между прочим, до сих пор страдает.

— Точно! — тут же прониклась сочувствием Полина. — Я заметила. То-то он каждую осень напивается до чертиков и вечно в какие-то неприятные истории влипает, а наш управляющий каждый раз за сердце хватается, валерьянку требует, но пьёт почему-то коньяк. Интересно, что же тогда случилось?

— Ну, Макс сказал так туманно... Я только поняла, что у господина Ривенхарта была невеста, а потом она погибла, случайно, но он до сих пор винит себя в этом. И переживает. Уже десять лет, представляешь?

— Ух ты! Вот это любовь! — восхищённо выдохнула Полли. — Это же круто, как... как в романе!

Образ злобного маньяка-женоубийцы с лопатой наперевес стремительно таял, уступая место страдающему романтическому герою, прячущему свои раны за трёхдневной щетиной и коньячным перегаром. Определённо, дело стоило того, чтобы в нём разобраться — в этом подруги были уверены.

— Вот что! — осенило Полину. — Надо в интернете пошуршать. Может, там что-то есть. А если нет, то мы завтра Роджера попросим всё поподробнее разузнать. Он бывший полицейский, и, думаю, мне не откажет, — она кокетливо заправила за ухо кудрявый локон и довольно покраснела.

За разговором подружки не заметили, как подошли к маленькой комнатке в подвале, где в углу стояла большая стиральная машина. Полли без особой надежды воткнула вилку в розетку и, к удивлению девушек, на машинке засветился дисплей.

— Ой, работает, — радостно воскликнули обе.

— Давай попробуем включить. Пихай свои вещички, — распорядилась Полина.

Лия сунула джинсы и футболку в барабан, зачерпнула стоящий на полке порошок пластиковым стаканчиком, засыпала его в специальный отсек и нажала кнопку. Машинка послушно начала набирать воду.

— Ладно, я побежала, а то у меня там полив в теплице включен, — Полли унеслась, а Лия, поскольку цикл стирки был рассчитан на час, решила сходить всё-таки в спальню к художнику и сменить бельё.

Провинившаяся домработница постучалась, не дождавшись ответа, осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Хозяина в спальне явно не было. На постели, брошенной в полном беспорядке, мятым птичьим гнездом лежала куча белья — судя по тому, какое оно было грязное и вонючее, того самого.

Девушка решительно шагнула вперёд, чтобы приступить к своим обязанностям, но тут же замерла на самом краю роскошного толстого ковра. Самым краем глаза она заметила в углу комнаты человеческую фигуру, обернулась, приготовившись извиниться за вторжение, и едва не вскрикнула от неожиданности.