Корпорация «Иркут» завершила оговоренную контрактом поставку комплектов для сборки Су-30МКИ в 2015 г., всего поставлено 222 комплекта.

Как уже упоминалось ранее, в декабре 2012 г. был подписан контракт на поставку 42 самолетов. Речь идет об улучшенных Су-30МКИ «Супер 30» с новой РЛС с АФАР (Фазатрон «Жук-АЭ»), новыми бортовыми вычислителями, модернизированной аппаратурой РЭБ. Российские источники в 2012 г. называли сумму контракта в 1,6 млрд, долл., газета «Хиндустан Таймс» приводила цифру 3,023 млрд. долл. На начало 2016 г. в отношении технического облика «Супер Сухого» в открытой печати точная информация отсутствовала, в то время как разного рода домыслов и спекуляций хватало. Также нет ясности и с местом производства самолетов - очень вероятно, что машины этой партии будет строить корпорация «Иркут». О росте стоимости Су-30МКИ в Индии не писали только ленивые, обвиняя в увеличении издержек Россию. Неожиданно выяснилось, что перенос постройки самолетов из Индии в Россию может дать экономию в несколько миллионов долларов на самолет!

Итак, в общей сложности Индия заказала 272 истребителя-бомбардировщика Су-30МКИ. Изначально завершить выполнение контракта на поставку всех 272 заказанных истребителей Су-30МКИ намечалось в 2016-2017 гг., но в 2014 г. срок окончания поставок ожидался не ранее 2019 г. Стоимость одного самолета возросла с 30 до 75 млн. долл.

Назначенный ресурс Су-30МКИ составляет 25 лет или 6000 летных часов; за этот период самолет должен трижды пройти капитальный ремонт в заводских условиях. Ремонт Су-30МКИ налажен на заводе «HAL» в Нашике. Первый отремонтированный Су-30МКИ (SB027) передали ВВС Индии 9 января 2015 г. Срок до очередного капитального ремонта - 14 календарных лет или 1500 часов налета.

Фирма «HAL» планирует ежегодно ремонтировать по 15 Су-30МКИ, а к 2030 г. выйти на уровень 30 отремонтированных самолетов в год. Завод в Нашике - единственный за пределами России и Белоруссии, выполняющий капитальный ремонт самолетов семейства Су-27/30, поэтому фирма «HAL» рассчитывает выполнять капитальный ремонт истребителей данного семейства, состоящих на вооружении других стран, прежде всего - Малайзии, Алжира, Уганды, Венесуэлы, Вьетнама.

Фото А. Гольца и из сети Интернет.

Светозар Йоканович

В Югославии еще в 1970-е гг. задумались о приобретении нового советского истребителя, который не заменил бы, а дополнил МиГ-21. Правда, положительного отклика требования военных не получили в силу экономических причин, и, в большей степени, политических разногласий.

В отношении нового микояновского истребителя с крылом изменяемой стреловидности Югославская Народная Армия ЮНА изначально подошла взвешенно. МиГ-23 рассматривался как некий советский вариант «Фантома»: предполагалось, что этот истребитель, хотя и напичкан всякой разной электроникой, обладает большой дальностью полета и способен нести значительную боевую нагрузку, но зато сложен в эксплуатации, а его маневренные качества не позволяют вести ближний бой на равных с МиГ-21. Действительно, югославы были просто в восторге от своих МиГ-21,причем их оценки этого самолета базировались не только на собственном опыте эксплуатации, но и на основе информации об успехах вьетнамских летчиков. Поэтому в РВиПВО всерьез поверили в ошибочность концепции истребителя F-4 «Фантом II». Как минимум, такому самолету не было места в «ориентированной на самооборону» ЮНА.

Когда в первой половине 1970-х гг. Советский Союз предложил МиГ-23 на экспорт, казалось, что негативные прогнозы в отношении 23-го МиГа оказались точными. С учетом упрощенного БРЭО МиГ-23МС весьма незначительно превосходил по боевой эффективности МиГ-21 М. Преимущество заключалось в больших скороподъемности и дальности полета. Кроме того, для взлета и посадки МиГ-23 хватало аэродромов с более короткими ВПП. Между тем ценность сего истребителя с незначительно более совершенной РЛС (РП-22) и УР Р-ЗР заключалась только при борьбе с высотными целями. В ближнем бою МиГ-21 М являлся для него более чем серьезным соперником - особенно в горизонтальном маневре. Поэтому югославы, как и их соседи из Варшавского договора, отказались от покупки данного варианта МиГ-23.

Авиабаза Плесо, иракский 23269 на АРЗ «Змай»

Штаб РВиПВО во второй половине 1970-х гг. проанализировал различные варианты вооружения истребительных эскадрилий новыми самолетами восточного производства в рамках программы «L-Х». Выбор, в основном, сводился к двум типам: МиГ-21бис и МиГ-23МФ. Первыми МиГ-21 бис получили венгры, приняв его на вооружение еще в 1975 г. Венгерский выбор в значительной степени повлиял на решение югославов. С экономической точки зрения эксплуатация обходилась дешевле, да и закупочная цена МиГ-21 бис была почти в два раза меньше, чем МиГ-23МФ.

Болгары, между тем, заказали МиГ-23МФ и получили их уже в ноябре 1978 г. В следующем 1979 г. за Болгарией последовали Румыния и Венгрия. Болгария в конце концов получила и МиГ-21бис, причем, в декабре 1983 г., когда у этой страны на вооружении уже состояли новейшие МиГ-23МЛА. Привилегированный статус позволил ВВС Болгарии в 1984-1985 гг. сформировать истребительный парк из легких самолетов разных типов, дешевых и дорогих, одновременно приняв на вооружение МиГ-23МЛД (МЛАЭ-2) и дополнительное количество МиГ-21бис.Таким образом, из всех соседей Югославии только Румыния сохранила приверженность оригинальному плану, завершив «эпопею» МиГ-21 закупкой модификации МФ.

После смерти Тито генералы потребовали дополнительных финансовых ассигнований для авиации. За покупку МиГ-23МЛ выступал союзный секретарь по вопросам обороны генерал-армии Никола Любичич, большой почитатель истребителя МиГ С другой стороны, руководители, представлявшие западные республики Югославии, выступали категорически против увеличения расходов на закупку новой техники для ЮНА[1 Такое отношении противоречили нереально высоким расходам на Территориальную оборону (ТО, приближенный аналог внутренних войск, призванных в случае войны способствовать партизанскому движению; территориальные войска в рамках концепции «всенародной обороны» финансировались из собственных бюджетов республик, входивших в Югославскую федерацию). Армейские верха на все это смотрели благосклонно, так как эти средства шли, главным образом, на закупки военной техники и снаряжения собственного производства, стимулируя развитие национальной военной промышленности. Вначале 1990-х гг. ТО западных республик, вопреки исходным замыслам, превратились в настоящие армии, которые столкнулись с ЮНА на полях сражений.]. Для словенской и хорватской элиты югославская армия являлась «драконом, пожиравшим федеральный бюджет». Элиты этих республик были готовы встать на пути увеличения финансирования ЮНА. Под ковром велись сражения внутри югославских секретных служб и была извлечена карта, которая, к сожалению, в СФРЮ часто оказывалась козырной - был найден высокопоставленный офицер ЮНА, который своими письмами обвинил генерала Любичича в «сотрудничестве с русскими». Письма направили члену президиума СФРЮ Сергею Крайгеру, представителю Словении[2 Эта республика, по словам начальника Генштаба Югославии адмирала Бранка Мамуле, уже в то время находилась в «постоянной вражде с армией».]. Генерала Любичича обвинения не сломили, но отразились на планах перевооружения армии - побочным ущербом стал отказ от покупки МиГ-23.