«Гленн, иди в Терминус. Мэгги».

— Вашингтон… Есть возможность остановить все это. Обратить все вспять. Вернуть прежнюю жизнь. Бэт, это же удивительно, правда? Мы все могли бы помочь в этом… Мы все тогда слушали, как завороженные. Каждое слово. Прежняя жизнь… Удивительно… Мы все…

Нет, Кэрол, хотелось возразить ей тогда. Не все. Потому что когда вы слушали эту охрененную речь неизвестного ей мужика, ЕЕ там не было. Когда Рик принял решение идти в Вашингтон, ЕЕ не было. Когда с ним согласились остальные, ЕЕ там не было. И ОН не возразил. Он НИЧЕГО не сказал. А ведь ЕЕ там не было…

Рик настаивает на том чтобы, чтобы она ехала вместе с ним и Гленном до Александрии. На заднее сидение внедорожника возле нее тут же забирается Карл, разделяя ее и Моргана, и Бэт с трудом сдерживается, чтобы не пересесть от него.

Но так она явно покажет, насколько ей не хочется даже этой невольной близости в тесноте пространства машины. И она просто молчит. Только прячет руки в рукава парки, чтобы не выдать их мелкую дрожь. А еще чтобы Карл не смог взять ее за руку, как она читает без особого труда в том порыве, в котором он потянулся к ней, едва забравшись в машину.

Ее вообще почему-то колотит сейчас.

Словно долбанная лихорадка… заболеть и сдохнуть. Сейчас самое оно. Ага.

Но она понимает, что это не лихорадка. И не сдерживает слез, которые снова приходят спустя некоторое время. Позволяет им литься и литься, выжигая метки на сердце.

Чтобы не забыла ничего. Как знак на долгую память.

Гленн то и дело оборачивается и смотрит на нее, Бэт замечает это краем глаза. Но она даже не поворачивает головы в его сторону.

— Мэгги просто сойдет с ума, — говорит он, как-то нервно улыбаясь. Теперь радость от встречи меняется в нем на недоумение и неловкость. Он тоже, как и все остальные, не знает, как вести себя сейчас.

Бэт очень старается не думать в этот момент о надписи на трансформаторной будке. Но она горит перед глазами яркими светящими буквами, которые никуда не исчезают, даже если закрыть глаза. И тогда она смотрит на деревья, мелькающие за окном, на небо — ярко-голубое, на солнце, которое играет порой лучом в зеркале заднего вида.

В отражение этого зеркала за ней постоянно подглядывает Рик, озадаченно хмуря брови и сжимая губы в одну линию. Она знает, что он видит ее слезы, но почему-то сейчас ей все равно. Ей плевать на все…

«Гленн, иди в Терминус. Мэгги».

— Вашингтон… Есть возможность остановить все это… Мы все могли бы помочь в этом…

Твою мать, что мне делать? Что мне делать?

Что я делаю сейчас…?

========== Глава 3 ==========

Это словно какой-то дурацкий сон. Из числа тех, что иногда приходили к Бэт ночами. Как картинки прежней жизни. До того, как мир рухнул к чертям собачьим.

Она буквально прилипает к стеклу, когда внедорожники взъезжают в Александрию, минуя высокие ворота и выставленные охранные посты. После проезда в ворота, правда, приходится задержаться ненадолго. По определенным причинам.

Согласно правилам Александрии, все чужаки обязаны сдать оружие при пересечении границы зоны. Любое. Ровно на две недели. Потом им возвращается только легкое холодное оружие. Если, конечно, дает разрешение на то глава службы охраны. Остальное позволяется взять со склада при уходе за пределы Зоны по каким-то причинам. Или же в случае, если они числятся в отряде скаутов или местной охраны.

В домах Зоны разрешается хранить только одно огнестрельное оружие на взрослого человека, о чем ставится отметка в соответствующем журнале. Чужакам подобное позволено опять же только после личного разрешения главы службы охраны.

Рика Граймса.

– Таков порядок, - завершает он свою речь, глядя прямо в глаза Моргану. Не ей. От нее он даже не ждет почему-то ни единого возражения. Только беспрекословного подчинения.

Но именно Бэт и отказывается следовать этим правилам. Морган сдает свое оружие без единого возражения. И пистолет, и винтовку, и мачете с длинным и острым лезвием. А вот она… она не может. Просто не может. Пальцы помимо воли сжимают рукоять ножа на поясе. Но паники нет совсем. Только ясное понимание, что она без оружия не пойдет никуда.

Она не останется без своего оружия. Точка.

– Нет, я не отдам, - твердо говорит Бэт.
– Глок, быть может. Но не арбалет и не нож.

В глазах Гленна, обернувшегося к ней, горит удивление. В глазах Рика светится понимание и странная нежность.

– Все хорошо, Бэт. Здесь безопасно, - пытается он убедить ее мягким голосом. Но она только качает головой в ответ.

– Нет. Ты когда-нибудь оставался без оружия последние годы, Рик? Там, за стенами, я имею в виду. Я оставалась. Одна. В лесу. Больше не хочу.