Бэт видит по его глазам, что ему очень не нравится, как она выделила слово «кататься». Но почему-то ей даже нравится сейчас это. Нравится его дразнить. Вызывать в нем злость. И она до безумия хочет, чтобы он остановил ее сейчас, когда она, глядя прямо в его глаза, бросает полотенце и направляется к выходу из кухни. Но он все так же стоит, опершись о край стола и положив ладони под мышки. Только наблюдает за ней пристально. Наблюдает, но не останавливает.

И она выходит, даже забывая накинуть куртку на плечи и подхватить с пола в холле свой арбалет. Занимает место позади Алекса и слишком сильно обхватывает руками, потому что он не может не пошутить:

– Ничего себе, блондиночка. Знал бы, что такой горячий прием будет, приехал бы раньше!

– Поехали уже, - она прячет свои непрошенные слезы, прижимаясь лицом к коже его куртки.

Он привозит на этот раз ее совсем в другое место. Когда они забираются на стену, Бэт видит, что стена разделяет ровно пополам улицы Александрии. Они как раз в месте, где мог бы стоять прежде забор, разделяя два соседних участка с домами. А не два мира. Мир живых и мир мертвых. Потому что с другой стороны стены она видит тот мир, который стал ей настолько знаком за последние годы.

Оставленные дома. Разбросанные вещи, которые время превратило в мусор. Брошенные разбитые машины. И ходячие. Которые бродят тенями между осколками своей прежней жизни.

– Обратная сторона Александрии, - говорит Алекс каким-то странным тоном.

– Неудивительно видеть все это за стенами, - пожимает она плечами.

– Нет, ты не понимаешь! Александрия может казаться тебе совсем не тем, что есть. Это не кусочек прошлого мира. Это всего лишь иллюзия. Обманчивая реальность. Мы постоянно вынуждены выходить за стены, чтобы пополнить запасы того, что не можем произвести. И мы постоянно теряем людей. За последний год Александрия едва не пала дважды. Первый раз из-за тупого мертвяка. Второй – из-за мародеров. Когда на кусте висит лакомая ягодка, ее каждый пожелает сорвать. И таких желающих немало. Не думай, что ты в безопасности здесь. В этом мире нет такого места уже, где бы ты была в безопасности. Никогда уже не будет.

– Почему ты говоришь мне это? – спрашивает Бэт, удивляясь тому, насколько совпадает то, что он говорит сейчас ей с ее собственными мыслями, которые не раз приходили за последний год. И стараясь не думать, что завтра утром Дэрил уедет за стены.

– Потому что они не скажут. Они не скажут тебе. А ты должна знать. Что никогда нельзя забывать о том, что все обманчиво. Что в любой момент тебя ждет опасность. В любой чертов момент!

Он снимает фонарик с пояса и светит вниз. Бэт видит, что ходячих за время их разговора прибавилось. Теперь у забора толкаются уже не четверо, а около десятка. Они открывают рты в привычном ей уже хрипении. Тянут к ней руки. И на миг ей кажется, что она снова вернулась в «Таргет»… холодеет все внутри…

– Пойдем, - трогает ее за руку Алекс. – Эти стены могут патрулировать только люди охраны. Если нас здесь заметят, то нас ждет очень долгий и неприятный разговор с Граймсом.

Когда они подходят к мотоциклу, он вдруг притягивает ее к себе и целует в губы глубоким и крепким поцелуем. Она настолько была занята мыслями о том, что утром Дэрил уедет на вылазку, что не сразу смогла дать отпор. Только когда его язык скользнул по ее языку и губам…

– Ты ни хрена не слушала меня, блондиночка, - шепчет он шутливо прямо в ее губы, когда отрывается от них, прикусив нижнюю. – Я же сказал, опасность может ждать тебя в любой момент.

Бэт смотрит в его карие глаза и вдруг только сейчас понимает.

– Кого ты потерял? Тогда… в этот год… за эти два раза…

Он смотрит пристально в ее глаза и долго молчит. Она уже не ждет ответа, когда он произносит:

– Во время атаки мародеров погиб мой отец. А из-за того чертового мертвяка я потерял сестру и ее мужа. Мы добрались сюда, вырвавшись из ада, который раньше был Нью-Йорком. А погибли они именно здесь. В безопасной зоне.

– Мне очень жаль, - говорит она, разделяя его боль, которую легко читает сейчас в его глазах. И это не просто слова соболезнования. Ей действительно жаль, что он потерял своих родных.

– Уже поздно. Я отвезу тебя домой, - говорит он ей, пожимая руку в знак признательности за то, что она разделила горе его потери, которое никогда не затупится.

– Скольких ты возил к стенам? – вдруг спрашивает Бэт, когда они уже стоят у дома Мэгги. Александрия почти полностью погружена во тьму. Только охрана периметра не спит в этот час. И те, кому предстоит выходить на рассвете. Дэрил…

– К которой, блондиночка? – отвечает Алекс вопросом.

– К той, что выходит на реку, - не дает ему увильнуть она, и он говорит открыто:

– Четверых, - а потом ловит ее за руку, когда она хочет уйти. – Но к той стене только тебя. И только тебе… сказал то, что сказал. Потому что ты… Ты – это ты. Бэт, ты – это ты…

Ты – это ты… Самые волшебные слова для нее сейчас. Ты – это ты…

– Я заеду завтра.

– И это не вопрос, - улыбается она. Он так же открыто улыбается ей в ответ.

– Не вопрос.

– Тогда лучше зайди на своих двоих. Не будем тратить дефицитный бензин.

– Значит, мотоцикл тебя не впечатлил. Что ж, будем пробовать другой путь. К тебе. Недаром у нас есть общий друг…