Шрифт:
— Черт, я думал, что уже сказал.
— О ЧЕМ?
Он действительно очень устал — от недосыпа и напряженной работы. Как я когда-то, он путал намерения с реальностью, уже не разбираясь, что сделал, а что только собирался сделать. Он не мог успокоиться, пока не будут решены все поставленные задачи, или, хотя бы, пока не станет виден путь их решения.
— Это не люди, — глубоко вдохнув и выдохнув два раза, сказал он. — Гибель органики вокруг установок является следствием локального изменения химического состава атмосферы. Воздух вытесняется соединениями, с которыми земная жизнь несовместима, но в которых комфортно работать тем, кто это делает, — инопланетянам, причем негуманоидного типа. Чтобы эффективно им противостоять, нам нужна одежда не просто с радиационной защитой, а с защитой от химического воздействия, в природе и составе которого я до конца не разобрался. Что так же важно — нам нужно оружие против них, и я не уверен, что наше, разрушающее установки, сможет причинить хоть какой-то вред им самим.
Он замолчал, по-моему, просто утеряв нить своей речи — усталость все сильнее затормаживала его внимание и стирала связь с действительностью.
— Гений и есть гений, — уважительно резюмировал кто-то.
У не вполне адекватного Германа эта реплика вызвала всплеск раздражения:
— Я не знаю, что такое гениальность, — резко бросил он. — Я лишь ставлю вопросы и доверяюсь интуиции…
Кажется, он еще что-то хотел объяснить, но его неверное внимание опять попыталось ускользнуть в спасительную прострацию.
— Все свободны, — повелительным тоном сказал Тим. — Герман, прямо сейчас в лазарет, марш!
— Зачем? — с подозрением спросил тот.
— Тебе нужно отдохнуть, — ласково сообщил Тим.
— Пока еще соображаю, я в отдыхе не нуждаюсь! — естественно, взвился Герман.
Выражение лица Тима изменилось — на то, которое я терпеть не могла.
— Марш! Твой организм истощен, и пока ты не примешь дозу витаминов, я тебя отсюда не выпущу.
На это Герман не нашел возражений и лишь безвольно кивнул.
III
За малодоступные кланы покидающих Землю можно не волноваться. Странно: проблема не решена, но стало гораздо легче — наверное, оттого, что не мне теперь ее решать.
А вообще, судя по тому, что нарисовал Герман, напрашивается только один вывод: ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ НЕГО. Борьба с внеземными цивилизациями, добравшимися до Земли и разгадавшими ее мультивариативность — уровень лишь гения.
Хотя, допустим, знаю я еще кое-кого, кто смог бы справиться с этой проблемой, и, конечно, обязана подумать о привлечении его к боевым действиям, но… не моя это война, и не мне здесь хозяйничать.
Однако, Герман — единственный здесь гений, и его надо беречь.
Усталость — болезненное состояние или нет?
Раньше такой вопрос не приходил мне в голову, усталость виделась естественным явлением, проходящим самостоятельно и не требующим вмешательства со стороны, однако усталость Германа вызвала у меня острое желание помочь. Я чувствовала, как ему плохо от потери способности быстро схватывать и анализировать информацию — мучительно плохо — и хотела побороть его муку.
Почему нет? Ведь это какие-то нейронные связи, химические процессы в организме, на которые мне всегда удавалось воздействовать! И даже необязательно усыплять (лично меня такие штучки в исполнении Дениса бесили). Я слышала о погружении с помощью гипноза в такие состояния, которые избирательно притупляли чувствительность, позволяя мозгу освободиться от обработки излишней информации, и организм мог полностью восстановить все функции за относительно короткое время. И какая разница, что надо активизировать, и на какие зоны воздействовать — у меня всегда получалось помогать одним желанием помочь!
В опустевшем зале я слезла с подоконника и отправилась в лазарет.
Герман сидел на кровати спиной к входу, а Тим уговаривал его прилечь и измерить давление. Хитрил, конечно. Он надеялся, что Германа сморит сон, лишь тот коснется головой подушки. С молчаливым одобрением за ним следил Юра, по-моему, готовый применить силу, чтобы загоризонталить брата. Ой, не стоит…
Не успев даже подумать о том, что же делаю, я коснулась пальцами затылка Германа.
Тим, смотревший на его лицо, тут же замолчал и отложил тонометр, а Юра разжал сцепленные на груди руки. Герман медленно откинулся на подушку.
— Узнает — не простит, — восхитился Тим.
Пришлось равнодушно пожать плечами.
— Я его не усыпила. Скорее, затормозила. Думаю, в этом состоянии не отключается слух, и, вероятно, из него можно выйти в любой момент по желанию.
— А, — явно перебирая в памяти сведения о психических состояниях, молвил Тим. — Хорошо. Давай тогда поговорим о директоре автомобильного завода.
— А завод сельхозтехники не устроит?
— Устроит, — поспешно заверил Юра. — Идеально, если не очень большой, а то все большое медленно ворочается.
О размерах активов Брюса я ничего не знала.
— Как-то ворочается. Во всяком случае, один космический корабль он собрал.
Заставлять парней играть вслепую не хотелось, но и разоблачаться — тоже. Предстояла не самая приятная работа.
— Можно поподробнее? — вздохнул Тим.
Допустим, кое-что о ситуации на межгалактической арене им известно от Капитана-Командора, поэтому можно избежать начала вроде: «Земляне всегда покидали Землю»…
— Владелец завода является неофициальным консулом Земли.