Действие унианта сказалось через несколько лет. Мало того, что исчезли все инфекционные болезни, сама жизнь омолодилась. 70-80-летние старики, глядевшие одним глазом в потусторонний мир, после регулярного приема унианта, через 2–3 года становились способными принимать участие в олимпиадах и жили до 179–180 лет.

В общем, наука вывела такое заключение, что чем раньше начинать прием унианта, тем продолжительней становится жизнь. Те, кто принимал его с младенческого возраста — в 30-годах настоящего столетия — имеют до сих пор вид 25-30-летних юношей. Наука пророчит им жизнь до 300 лет.

— Таким образом, — закончил дед Иван, — почти все участники революционной борьбы живы и посейчас.

— Сколько же вы надеетесь прожить? — Андрей улучил момент для вопроса.

— Кто — "мы"? — Деда шокировало почему-то обращение на "вы".

— Извиняюсь, — сконфузился Андрей, — я про тебя, дедушка, спрашиваю…

— Я начал прием унианта, когда мне было 45 лет, следовательно, по данным науки, я проживу 300 минус 45 лет, т. е. — 255 лет…

Для Андрея такая долговечность не была ошеломляющей: он знал примеры более долгой жизни на Луне. Но то были небезы — слоноподобные существа, которые, может быть, самим устройством своего тела предрасполагались к долголетию, а здесь человек, освобожденный человек, своим разумом удлинил себе жизнь чуть ли не в четыре раза!..

Было от чего вскочить со стула и забегать вокруг деда волчком!

— Волноваться не надо, — заученно и машинально посоветовал тот, — волнение сокращает жизнь…

— Это — первый подарок коммунистического труда, — продолжал он, мечтательно глядя в окно, через которое уже пробирались на потолок робкие лучи утренней зари и доносился звон заходивших трамваев.

— Поедем, дедушка, в город, — внезапно предложил Андрей. — Только ты не рассказывай никому, кто я и откуда… Больно надоело мне давать одни и те же объяснения!..

— В город, так в город, — согласился дед, вставая. — Только… банкетик бы следовало…

— Тогда я улечу от вас! — возмутился Андрей. — Я хочу быть инкогнито!..

Дед усмехнулся.

— В таком нелепом костюме трудно сохранить инкогнито!.. Ты, как будто, только что из музея убежал!.. Ну, ин, ладно… Идем-ка, я тебя одену по-человечески…

4.

Было еще рано. Кроме Андрея и деда, в трамвае сидела лишь одна молодая девушка. Она имела такую же простую одежду, только более яркую и цветную.

— Сколько ей лет? — поинтересовался Андрей.

— Хе… хе… лет? — старик, к смущению гостя, за ответом обратился непосредственно к соседке.

— 70, — просто ответила та, — а что?

— Ничего, ничего, гражданка… хе-хе… Вот я с юным другом поспорил о вашем возрасте.

"Девушка" посмотрела на залитое кумачом лицо Андрея и больше не интересовалась им.

— Какого черта вы меня смущаете? — прошептал он возмущенно.

— Опять… вы?! — возмутился и дед.

Андрей поставил ультиматум: если дед будет нескромным — он при всех станет называть его на "вы".

Тому ультиматум не понравился, но и намеренная вежливость Андрея его пугала.

— Ну, ин, ладно, не буду…

Трамвай несся по однорельсовой дороге среди широко раскинувшихся по цветущим садам деревень. Уже подъезжали к городу. В воздухе зареяли дирижабли и аэропланы, не производившие, к удивлению Андрея, никакого шума.

— Они все снабжены заглушителями, — пояснил дед, — а кроме того, тут больше простых планеров… Ребятишки учатся летать.

Действительно, большинство воздушных коней не имело моторов; то были планеры, приводимые в движение летчиками при помощи искусных манипуляций с плоскостями. Сами же авиаторы выдавали себя лишь болтающимися в воздухе пятками.

Заметней оживала жизнь и внизу. На широких улицах-площадях появились женщины с сумками и кошелками.

— На базар, что ли? — кивнул на них Андрей и, конечно, попал пальцем в небо.

Дед весело рассмеялся, хотел подтрунить, но вспомнил ультиматум:

— Базар?! Эка, брат, хватил! Это уж совсем историческое слово… У нас, милый мой, давным-давно базаров нет… Мы отдаем обществу все, что можем дать по своим силам и способностям, и берем все нужное по своим потребностям…

— Ах, черт! Так у вас, значит, вполне социалистическое общество?

— Нет, друг, пока только социалистическое государство… Свободное социалистическое общество — без признака какой бы то ни было власти — возможно будет тогда, как коллективизм войдет в плоть и кровь всех членов общества, когда элемент государственной власти, элемент принуждения станет излишним…

Этого пока у нас нет… Слишком много живет еще старичков, сохранивших от времен капитализма весь свой эгоизм, индивидуализм, жадность и всякие другие прелести…

Зато, когда Земля от них очистится, молодое поколение даст возможность перейти к свободному социалистическому строю…