И вот на чистой странице Рисовании остроконечники азартно взялись за строительство плодоовощеводческого совхоза. Справа протянулись ряды зеленого горошка и свекольные грядки, на которых работали два колесных трактора. Большой яблоневый и грушевый сад огородили от зайцев колючей проволокой и тут же в уголочке нарисовали длинноухого, который хитрющими глазами уже высматривал дырку в ограде, чтобы накинуться на сочную кору яблоневых стволов. И директора совхоза нарисовали — щеки румяные, как яблочки, здоровьем так и пышет. Он как прослышал про зайца, так сразу и покатился, как колобок, на место возможного происшествия. К счастью, оказалось, что у ограды притаился вполне домашний, закормленный всякими заячьими вкусностями косой, совсем не опасный для плодовых деревьев.

— Зачем эти шуточки? — не мог успокоиться директор совхоза товарищ Яблочкин. — Впредь попрошу обойтись без этого, знаете ли, шутовства.

Товарищ Яблочкин был преисполнен ответственности и чувства долга. Настолько, что для чувства юмора места в нем просто не осталось. Забота о полях и теплицах, где уже притаились под листьями покрытые пупырышками крохотные огурчики и постепенно наливались алым соком помидоры, поневоле делала директора серьезным и деловитым. К тому же ему хотелось все организовать как можно скорее, отладить, отрегулировать, чтобы отправиться в Кукарекию на испытания доселе не ведомого аппарата Покавизора КСС-2.

Остроносики Синь и Желток как раз заканчивали красочную арку на главном въезде с надписью «Плодоовощеводческий совхоз „Здоровье“», когда под ней проскочил на своем красном автомобильчике Пинн. Дальше дорога была еще не раскрашена как следует, и машина запрыгала на кочках и ухабах. Пинн вцепился в руль, чтобы не удариться, а поскольку дядюшке Крилло держаться было не за что, он-таки достал головой до крыши, отчего его представительная шляпа — знаменитый на всю Кукарекию цилиндр — моментально превратилась в блин. Впрочем, настроение у него от этого ничуть не испортилось.

— Глянь, Пинн, может быть, так даже оригинальнее?

Но Пинну некогда было озираться по сторонам, пока в его руках дергался руль мчащегося по бездорожью автомобиля, и он только благодарил судьбу за то, что с ними не было тетушки Цирпы и ее не шокировал вид непонятной нашлепки на голове солидного мужчины, которая, к тому же, там и не держалась.

Дядюшка Крилло привез директору совхоза известие о том, что решением конторы по распределению рабочей силы часть остроносиков должна быть переведена из совхоза на ракетодром, где приступают к рисованию большого космического корабля — профессор Мудров с помощью электронно-вычислительных машин придумал его быстрее, чем можно было ожидать.

— Ну как же так? — огорчился товарищ Яблочкин. — Бросить все на пол дороге? Не дело. Ведь не что-нибудь рисуем, а совхоз «Здоровье». Понимать надо.

Дядюшка Крилло сослался на то, что рисование космического корабля — работа трудоемкая и безотлагательная. Если сегодня при испытании Покавизора КСС-2 в Доме телевидения удастся установить точное местонахождение пропавших, то космический корабль должен отправиться в путь как можно скорее.

Раз на то пошло, товарищ Яблочкин попросился к Пинну в машину, чтобы тоже поехать в Кукарекию на испытания, и, получив согласие, быстро собрался в дорогу.

Тем временем были отобраны самые острые из цветных карандашей, работавших на строительстве совхоза. Они построились перед центральной усадьбой совхоза и дружно отказались ехать на автобусе — ходьба помогает сохранить стройность и бодрость, к тому же прямиком через лес до ракетодрома ближе.

И надо же было случиться беде! Только остроносики выстроились в колонну, только зашагали от конторы по недокрашенной — помните? — дорожке, напевая строевую песню, как синий карандаш споткнулся, упал и сломал свой острый синий носик. Он так расстроился! И товарищ Яблочкин с ним заодно.

— Видно, не судьба мне попасть на испытания покавизора, — сокрушался он. — Надо же, в самый неподходящий момент что-нибудь да случается. Вот и сейчас! Я должен срочно вызвать мастера Раз-Два-И-Готово.

Хотя взамен сломанного карандаша легко было найти другой, порядок требовал очинить сломанный грифель, иначе бравого строителя могли по нечаянности причислить к тупорылым лентяям.

Мастер Раз-Два-И-Готово пользовался широкой известностью в Рисовании благодаря острому лезвию и длинной стружке.

— Ну да ладно, — успокаивал сам себя товарищ Яблочкин. — Он действительно мастер своего дела и работает очень быстро: раз-два и готово. Может, я еще и успею на испытания. Во сколько, вы говорите? В шесть?