Шрифт:
– А институт? Он что убыточное предприятие?
– Вот Вы о чем.
– Я к институту не имею отношения, а у родителей мы никогда не просили. Сережа старался не принимать их помощи. Я их денег не считаю. И Вам не советую.
– Нет, Марина. Вы не так поняли, я думаю. Что его жена хочет денег.
– Она не обращалась ко мне по этому вопросу, извините.
Вечером у Марины состоялся разговор с мужем.
– Сереж, наш сын устроил горем.
– Догадываюсь. Она хочет квартиру и деньги, тогда даст развод.
– Приходила мама Насти. Мне кажется, что тоже хочет деньги и нашего сына в придачу.
– Мариша, он взрослый, пусть решает свои проблемы сам. Он мне сказал, что хочет машину, просил денег. Я отказал.
– Правильно. Мы такими не были.
– Нет, что ты. У нас были другие заморочки. Корми меня, пока я тебя не съел.
====== Часть 175 ======
– Тема, папа опять пьяный.
– Да, а что ты хотела?
– Он же не пил, теперь каждый выходной. Что будем делать?
– Не знаю, я говорил с ним, он меня не слышит. Уля, давай позовем Светлану.
– Зачем? Я не хочу мачеху.
– Тогда не возмущайся, прими то, что он будет пить и сопьется в конце концов. Он ее любит, она родить должна. Он сына хотел, а там сын. Ты не хочешь мачеху, ты поставила его перед выбором. Либо тот ребенок, либо ты. Что хочешь, то имеешь. Она не плохой человек. Мы знакомы.
– Тема, я не хочу мачеху. Она мне чужой человек, ты знаешь, что такое чужой человек?
– Твой отец мне отчим, но ближе и роднее у меня никого нет. Поняла, дурра!
– Как отчим? А мама?
– Мама познакомилась с ним когда мне было полтора года. Он меня принял и вырастил. Но он своего сына хотел, родного. Мама Глашкой забеременела, думала сын будет. А получилась дочка. Сопьется он. Я замечать стал, что он каждый день на ночь чуть-чуть, потом утром перед работой тоже чуть-чуть, а в выходные капитально. Он к родителям переехал чтобы не спиться, у него одна почка, ты хоть об этом помнишь? А ты все про свое. Эгоистка чертова.
– Тем, я ребеночка убила, ты знаешь?
– Знаю. Бабушка подговорила?
– Да, она считала, что мне рано. А Юрка меня бросил.
– Кто такой Юрка?
– Я любила его, он студент, познакомились на вечеринке. Говорил, что любит, что если я тоже люблю, то должна делать ему приятное. Секс входил в приятное. Я думала, что он обрадуется, думала, что смогу жить с ним. А он орал. Что не докажу ничего, что у него со мной ничего не было. А с кем тогда было. Мать его к бабушке приходила, они тоже ругались, потом та тетка денег на аборт дала. Бабушка говорила, что все не больно, что встану и пойду. Она сама знаешь сколько абортов сделала? Я поверила, что ребенок мне не нужен, и вот сделала. Потом мне папа трупик показывал. На кусочки разорванный. Он у меня перед глазами все время стоит. Папа говорил, что мальчик был. Мне так плохо, Тема! Если бы ты знал, как мне плохо! А папа пьет!
Артем прижал к себе сестру. Она всхлипывала.
– Уля, папа тебя любит. Он не сердится на тебя. Давай я твоему Юрке морду набью. Ты мне его покажешь?
– Покажу. Только ты ему скажи, что ты не хулиган какой. А что ты мой брат. Хорошо?
– Хорошо, я так не оставлю. Ты же ребенок еще, а он старше, знал же что делает.
– Знал, я ему говорила. Что в школе учусь. Завтра покажу, я знаю, где он живет.
Утро началось с обхода и отчета всех заведующих отделами. Валера собрал всех и клиницистов и лаборатории. Бушевал он сегодня не на шутку. Чем вызвано его агрессивное настроение никто даже не догадывался, но он ругал науку. Тарас получил за то, что все пытается делать сам, что статьи выходят только его, или с сотрудниками в соавторстве. Что самостоятельных статей сотрудников нет ни одной. Сергей получил за то, что вообще забросил научную деятельность, Светлане вменили в вину ее беременность. Валера заявил, что рассчитывал на реорганизацию работы отдела, а вовсе не на декретный отпуск. Сказал, что не станет больше брать на работу женщин детородного возраста. Бориса он просто сравнял с землей. Он раз двадцать вспомнил написанную, но так и защищенную докторскую диссертацию. О слабой работе с молодежью. О том, что за прошедший год хирургия выглядит как болото. При этом самого Бориса он назвал Водяным. Когда очередь дошла до Громова, Валера начал выяснять, почему Вера Андреевна так и не начала работу над докторской диссертацией.
– Илья Павлович, я не могу понять, в чем причина? Она не потянет?
– Вы имеете в виду ее умственные способности? Так они не вызывают сомнения. Под большим вопросом стоит ее работоспособность и способность довести начатое до логического завершения. Валерий Александрович, Вы сейчас говорите о сотруднице, которая работая у меня девять лет, четыре раза была в декретном отпуске. Она каким-то невероятным образом сумела написать кандидатскую диссертацию. Причем самостоятельно и вполне достойную работу. Затем последовали две беременности подряд. Сейчас она работает, но как долго это продлится, я сказать не могу. Я даже не могу обеспечить ее участие в каком либо долгосрочном проекте. Заменить ее мне потом некем, значит, опять буду вынужден делать сам. Я вообще хотел просить Вас дать мне в отдел еще одну ставку научного сотрудника, я бы взял работоспособного человека, а Веру Андреевну посадил на рутинные анализы.
– Нарываешься?
– Нет, говорю, как есть.
– Да, я действительно, получил от них приглашение. Принять его или не принять мы решим с моей женой, а никак не с Вами. О своем увольнении я сообщу, как положено по закону и отработаю сколько мне положено. Хотите искать мне замену? Ищите. Я могу идти?